Дмитрий Дюжев: После “Жмурок” я открыл в себе хищника

Его многие не любят, и это, увы, закономерно. Мы вообще не любим успешных людей. А он, если особо не вглядываться, успешней многих своих сверстников. Казалось бы, всего 30 лет, а уже съемки у Никиты Михалкова в продолжении оскароносных «Утомленных солнцем», совместные концерты с Тамарой Гвердцители, бешеный успех у зрителей, фанаты и поклонницы, о которых актеры, может, и говорят снисходительно, но представить без них свою жизнь тоже не могут.

Об этом интервью мы договаривались долго. Впрочем, часа хватило на то, чтобы Дмитрий рассказал «МК» о своей семье и друзьях, своем отношении к актерской профессии и даже обрисовал подарок, который очень бы хотел получить на день рождения.

«Даже в радости надо быть осторожным»

— Раньше я всегда придумывал какую-то программу на свой день рождения, но потом приходили друзья и коллеги и вносили свою лепту в происходящее. То конкурс шуток устроят, то соревнование тостов, то станут пародии показывать. Но это раньше, повторюсь. Сегодня предпочитаю, чтобы все шло своим ходом.

— То есть к юбилею у вас несерьезное отношение?

— Не совсем. Тридцать лет — как-никак уже дата. Маленькая граница, рубеж, который нужно перейти. Нельзя относиться несерьезно к такому возрасту. У горных народов даже существует обычай, по которому мужчина может выбрать себе жену только тогда, когда ему исполнится 28—30 лет. Просто в этом возрасте ты уже набираешься опыта, которым можешь поделиться с женой и будущими детьми.

— Что бы вы хотели оставить по ту сторону этой границы, а что взять с собой?

— Хотел бы взять с собой растущую мудрость и детскую наивность. А оставить — глупость, необдуманность и торопливость. Когда-то я принимал слишком поспешные решения, не проверенные временем и советами тех людей, которым я доверяю. Хотя мне не о чем жалеть. Может, я мало в свое время сидел за учебниками, мало читал книг, но тогда я вряд ли бы получился таким, каким получился. Сейчас четко понимаю: как бы тяжело ребенку ни давалось образование — это та опора, которая потом позволит ему чувствовать себя уверенно.

— Много гостей позовете на день рождения?

— Обычно приходит человек шестьдесят. Столько друзей, конечно, не бывает. Но все это люди моего круга, с которыми я вместе творил что-то одно, что-то хорошее.

— Как попасть в этот круг?

— Сложно сказать. Нет какого-то экзамена. Часто это происходит само собой: ты смотришь на человека и понимаешь, что он — твой. Главное — собрать по жизни свою команду, своих названых братьев и сестер. Все мои друзья — очень разные. Все мы нуждаемся в других людях. Не только чтобы решать свои проблемы, но и чтобы делиться с ними своей радостью. Кстати, последнее находит ответный интерес куда реже. Для меня это стало настоящим открытием. Мы считаем допустимым жалеть кого-то, соболезновать его горю, похлопывая по плечу, говорить: «Ничего, все будет хорошо!» А вот радоваться за людей, у которых в жизни происходит новое и новое счастье, — куда сложнее. Ты думаешь: «Раз у них и так все хорошо, чего их поздравлять?» Тем более когда у самого все плохо. Так что даже в радости надо быть осторожным.

— Правильно, каждый думает в первую очередь о себе…

— Да, мы хотим, чтобы шли только к нам, радовались только за нас, и часто забываем, что вокруг нас есть кто-то еще, кому нужна помощь. Кто-то замыкается в себе, отвергает любое внимание, чтобы ни в коем случае не оказаться кому-то обязанным. Каждый держится за свою семью, и у каждого — от солдата до генерала — есть свои заботы. Но людей надо любить, а то проживешь жизнь зря. Хотя порой это очень сложно.

«Родственники видятся со мной по телевизору»

— Можете вспомнить самый счастливый момент своей жизни?

— Когда познакомился с супругой Татьяной. После этого вся жизнь пошла по-другому, земля под ногами стала быстрее бежать. Я вспоминаю, как раньше выходил победителем из каких-то неприятных ситуаций и думал, что вот сейчас я переживаю самый счастливый момент в жизни. Только теперь понимаю, как ошибался. Ничто не сравнится с чувством, что рядом есть кто-то родной, да еще когда скоро между вами появится кто-то третий. Ощущение любви, семьи — неиссякаемое. Не можешь отвлечься, забыть, все время находишься в полуулыбке. У нас с Таней венчание впереди. Все будет хорошо…

— Говоря о «ком-то третьем», имеете в виду ребенка?

— Пока это секрет. Мы с Таней люди не суеверные, но решили временно оставить все в тайне. Так что понимайте как хотите.

— Продолжая тему семьи… Часто бываете у себя на родине, в Астрахани?

— Не был уже два года. В свое время был доверенным лицом на выборах губернатора Астраханской области. В Астрахани живет моя бабушка. За ней ухаживает и во всем помогает мой двоюродный брат. Другая бабушка живет в Москве, вместе с моей двоюродной сестрой. Все мои родственники были 14 февраля на нашей с Таней свадьбе — и это сам по себе уже большой подарок. Второй — это их лица, на которых была искренняя радость за нас. С самого детства все вокруг только и охали: «Когда же ты, Димка, женишься?..» Ну вот, дождались. Обнялись, расплакались, все как полагается…

— Отношения с близкими не изменились после того, как вы стали знаменитым?

— Нет, только появилось больше радости. Когда я уехал из Астрахани в Москву учиться, родственники меня видели только раз в год на летних каникулах. А теперь частенько видят и по телевизору, и в кино. Звонят мне в Москву и говорят: «Ну вот, опять повидались!» Знаете, я скучаю по родным местам. Причем больше всего — не по дому, дворику или улице, а по кладбищу, где лежат мои родные. И, конечно, по храму, в котором я служу по ним литургию.

«Роли в „Бригаде“ не стыжусь»

— Кто из ваших героев в кино напоминает вас в реальной жизни?

— Очень сложный вопрос — так сразу не отвечу. Я вообще не играю «от себя». Есть два принципа игры. Первая — по Станиславскому: «Я в предлагаемых обстоятельствах». Если бы я оказался там-то и там-то, как бы я себя вел. Вторая — по Михаилу Чехову: когда ты не перевоплощаешься разумом и логикой, а придумываешь себе персонажа извне. Как куклу, берешь свое тело и дергаешь за ниточки. Тебе интересно, когда над ним смеются, переживают, плачут. И подобное отстранение от роли — когда не тебя кладут в гроб, а твоего персонажа — мне ближе.

— Хорошо, а по какому принципу тогда выбираете себе роли?

— Самое главное, чтобы каждый мой герой был не похож на предыдущего. Например, в «Жмурках» мне нужно было снова сыграть криминального авторитета. Это почти сразу после «Бригады». С режиссером Алексеем Балабановым вместе старались, чтобы не получился второй Космос. Вроде вышло. Кстати, о «Жмурках». После съемок в этом фильме я понял, что каждый мужчина — хищник. В крайней ситуации он становится просто зверем. Говорят, цивилизованный мир закрыл для человечества инстинкт охотника, чувство опасности притуплено. Но, играя эту роль, я прямо чувствовал, как во мне просыпается инстинкт. Такое звериное чувство, когда нужно выжить любой ценой…

— Все же образ Космоса еще долго будет вас преследовать…

— Такой у нас менталитет. Встречаем по одежке. Самое первое впечатление — самое важное. Я пришел в дом к зрителям через телевизор вместе с сериалом «Бригада». Таким же для многих и остался. Но мне не стыден мой Космос. Большая удача, что жизнь подарила такую роль. Вот после нее — уже все. Нужно держаться и дерзать! (Смеется.)

«Актером стал по завету отца»

— Почему вообще решили стать актером?

— Это был завет отца. Я-то совсем другими категориями думал. Даже когда уже учился на актерском, два раза сбегал домой — было сомнительно все, что происходит в этой профессии. Но сегодня, каждую церемонию награждения, каждую новую премьеру, я с благодарностью вспоминаю отца, который сам был актером и выступал в местном театре, и тот разговор за кухонным столом. Тогда я за один вечер превратился из человека, который с сомнением выслушивает предложение отца, в мальчишку, который с горящими глазами говорит: «Да, да! Я поеду!»

— Что же отец такого сказал?

— Ко мне в детстве каждый Новый год приходил якобы Дед Мороз. А перед его приходом я должен был подойти к форточке и прошептать снежинкам, что я хочу получить в подарок. И каждый раз Дед Мороз приносил именно то, что я хотел. Для меня это было настоящим чудом! Так продолжалось лет до 11. Пока я как-то не пришел к своему отцу в театр за кулисы и не заговорил об этом с одной из актрис. Она меня тут же перебила, сказала, что все это неправда, меня обманывали и вообще уже пора расти и не верить в эти сказки.

А потом пришел папа, посадил меня рядом и сказал: «Хочешь, чтобы эта сказка всегда жила с тобой? Чтобы эту сказку писал ты сам? Хочешь быть в этой сказке кем угодно? Запомни: ты — творец. Когда ты вырастешь, сможешь стать артистом. И тогда все тобой придуманное будет жить вместе с тобой, с твоими детьми, с полным залом зрителей!» В тот самый вечер, когда отец меня уговаривал поехать в Москву поступать в театральное, он напомнил мне об этом разговоре. Это вселило в меня уверенность, я понял, что все в моих руках. Что я всегда буду сыт, в веселой компании, с интересной жизнью. Отец оказался прав: так все и вышло.

На самом деле раз мой отец был актером, а я вырос за кулисами, то все, что показывали по телевизору, было мне знакомо. Но я не воспринимал это всерьез, не понимал, насколько это сложно. Кто-то может подумать: «Ну, вышел, спел, поплясал, деньги получил и ушел. А мы тут вкалываем!..» Отчасти это правда. Но только применительно к плохим артистам. Они не затрачивают силы, энергию, не доводят себя до полуобморочного состояния, когда это нужно. Когда ты в болоте, на зубах песок, глаза щиплет непонятная жидкость, сверху на тебя падает скаковая лошадь, все это посреди зимы, на льду, а режиссер кричит: «Не верю!» Поверьте, это не только физически тяжело, но и психологически. Когда нужно держать в голове несколько листов текста, который ты должен произнести так, чтобы зритель ни на секунду не смог отвлечься. А вот когда перед телевизором сидишь — все кажется слишком простым. Я прекрасно знаю, о чем говорю, — сам таким был.

«Лучший подарок мне сделает жена»

— У каждого вашего поклонника есть свой собственный образ Дмитрия Дюжева. Все-таки какой вы на самом деле?

— Что бы я ни рассказывал в интервью, каким бы я честным ни казался, я всегда перед зрителем должен оставлять какую-то загадку. Чтобы зритель верил, что я могу стать и бомжом, и президентом. Актер не должен оставаться со зрителем честным до конца, понимаете? Да потом, мы и сами себя до конца не знаем. Порой можем такое натворить! В актерской профессии нельзя быть самим собой — это мое глубокое убеждение. Расстраивает ли это меня? Нет, я же не говорю, что все, что я делаю и говорю, — ложь.

— Слушайте, но нельзя же играть постоянно! Когда-то нужно стать самим собой!

— Только в кругу своей семьи.

-Чем порадуете в ближайшее время?

— Снимаюсь в фильме «Тариф «Новогодний». Это молодежная история с чудесами и перемещением во времени. Роль небольшая, но было интересно сыграть водителя грузовика, который после первого появления на экране оставляет о себе одно впечатление, а после второго — кардинально противоположное. Такой, знаете ли, переход из черного в белое.

— Возвращаясь к вашему юбилею… Что больше всего хотели бы получить в подарок?

— Собственную кинокомпанию с набранным штатом артистов, режиссеров, сценаристов и продюсеров. Пора делать первые шаги во взрослую жизнь. Не только использовать себя для воплощения чужих идей, но и реализовывать собственные мысли усилиями других. Будет это продюсерская деятельность или режиссерская — пока не знаю. А вообще лучший подарок мне сделает в этом году жена.

Никита Карцев