Квартиру мы нашли без посредников. Точнее, брат нашёл: будучи старшим, он по привычке взял инициативу, а я по привычке уступил её.
Это была однокомнатная квартира на четырнадцатом этаже в новом доме в Северном Медведково. Хозяйка квартиры была довольно активной нестарой пенсионеркой. Назвалась она Евдокией Николаевной. Между собой мы называли её Дусей или Дульсинеей.
Брат сообщил Денису и Николаю, что жильё найдено, и они могут приехать. Через пару дней мы встречали их на вокзале. Николай был настроен весьма оптимистично, и всё, что видел вокруг, воспринимал как-то по-детски восторженно. Денис же на любое событие реагировал фразой: «Я не удивлюсь, если ...» Далее он озвучивал свои самые худшие опасения.
Когда мы пришли к дому и вчетвером загрузились в маленький лифт, поставив друг на друга тяжёлые сумки, Денис сказал: «Я не удивлюсь, если лифт не поедет». Когда лифт всё же тронулся вверх, Денис предположил:
— А что, если трос оборвётся?
— Дом новый вроде, и тросы тут должны быть новые, — возразил Николай.
— Да как сейчас делают! Они новые хуже старых! — не сдавался Денис.
— Тогда про нас завтра в газетах напишут. С заголовком «Гастеры убиваются в лифтах!»
В квартире стояли два дивана, на которых мы спали. Хозяйка спала на балконе. Было начало ноября, и мы были уверены, что с первыми холодами наша Дуся переберётся на кухню.
На второй или третий день проживания жильцы соседней квартиры сломали хлипкую перегородку на балконе, чтобы возвести стену из пеноблока.
Когда было сложено уже больше половины стены, Дульсинея запаниковала:
— Лена, ты же говорила, что ничего не изменится! Ты у меня сантиметр забрала! Ты же обещала, что всё останется, как было!
— Да всё и осталось как было, что там изменилось-то!
— Ты сантиметр забрала у меня, разбирай давай!
— Либо оставляем, как есть, либо вообще по документам делаем! По планировке должно быть ещё на пятнадцать сантиметров в твою сторону!
— Ты же обещала, Лена! — Дульсинея металась по квартире, не находя себе места и обмахивая лицо ладонями.
— Хватит истерить, или я сейчас в милицию позвоню. У тебя квартиранты там? Вот пускай они их проверят заодно.
— Так нечестно, Лена! Ты нечестно делаешь, ты знаешь, какое у меня слабое место!
Перебранка продолжалась, и минут через двадцать на пороге квартиры появились два сотрудника милиции.
— Что тут у нас? — оба вошли в комнату и увидели нас, квартирантов.
— О-о-о-о-о... Давайте документы, — потёр ладони один из милиционеров.
Взяв наши (российские) документы, милиция погрузила их в карман и предложила проследовать в участок «для дальнейшего выяснения ситуации».
— Да вы что, ребята, мы же сами милиционеры!
Так как на работу ещё никто не устроился, тут же были предъявлены две трудовые книжки, и инцидент был исчерпан напутствием не ссориться с соседями.
Новая перегородка была завершена. Балкон стал на сантиметр меньше.
Вопреки ожиданиям, с наступлением холодов Дульсинея не перебралась на кухню, а всю зиму спала на балконе. Балкон не отапливался, поэтому одинарные стекла и раздвижные створки окон делали его совершенно непригодным для зимних ночёвок.
Вечером эта отважная женщина надевала пару-тройку тёплых кофт и открывала балкон.
— Ну всё, я пошла, — говорила она и переступала порог балкона.
Через порог в комнату заползали клубы морозного пара и расстилались по полу. На балконе, прямо на полу, из каких-то одеял была устроена лежанка, в которую Дульсинея закапывалась, оставляя снаружи только лицо. Утром она заходила в комнату, потягивалась, зевала и шла на кухню переодеваться.
— А что, если она утром не выйдет? — опасался Денис. — Мы выглянем на балкон, а там... — Денис состроил гримасу, изображающую, как может выглядеть замёрзшая пенсионерка. — Попробуй докажи потом, что это не мы её там закрыли!
Перезимовала Дульсинея вполне благополучно. Наверное, это была не первая её зима, проведённая на балконе, и, скорее всего, не последняя.
Марат Рахматулин
Фото: Sasha Pleshco on Unsplash
