Никогда не занимался коллекционированием. Не собирал марки, не ловил бабочек, не скупал на блошиных рынках редкости. Считал это занятие бессмысленным чудачеством. И вдруг стал ловить и собирать…
Моими бабочками стали всевозможные ляпы. И эта коллекция точно имеет смысл. Показывает, как нельзя говорить по-русски.
Должен сообщить читателю: здесь нет ни одного придуманного ляпа.
В коллекцию не вносились явные оговорки и просто неинтересные ошибки. Это весёлая коллекция – хоть с эстрады читай.
В большинстве случаев указывается, откуда лапы. Основные поставщики – интернет, телеканалы, радиостанции, фильмы, книги, которые интересны автору. В каком-то дополнительном охвате не было необходимости.
Здесь редко можно встретить подробный разбор того или иного ляпа. Зачем? За объяснением можно зайти в интернет. Минутное дело.
Читатель встретит массу очень известных фамилий – поблажек не сделано никому.
Не только наша беда
Справедливости ради сделаем сразу важную оговорку. Слабое владение своим родным языком – беда давняя, можно сказать, старинная. И свойственна она не только нам, русским.
Ещё Катон Старший в Древнем Риме сокрушался:
Мы, римляне, давно уже утратили понимание истинного смысла многих слов.
В ФРГ недавно подсчитали: 7,5 миллионов немцев никак не могут научиться писать и читать без ошибок. Это своего рода болезнь. Называется она дислексия. Больные – соответственно – дислекторами.
По прикидкам лингвистов, число людей, от природы лишённых способности к грамоте, равно числу психически больных – 10 процентов.
И ещё несколько мнений на эту тему.
Генрих Гейне:
Если бы римляне должны были учить латынь, то у них не было бы времени на завоевание мира.
Бернард Шоу, пьеса «Пигмалион»:
Можете вы показать мне хоть одну английскую женщину, которая говорит по-английски так, как на нём нужно говорить?
Влас Дорошевич, журналист начала прошлого века:
Три четверти образованной России не в состоянии мало-мальски литературно писать по-русски.
Историк Николай Карамзин:
В шесть лет можно выучиться всем главным языкам, но всю жизнь надобно учиться своему природному. Нам, русским, ещё более трудно (?), нежели другим.
Писательские ляпы
Николай Карамзин писал:
Достоинство народа оскорбляется безмыслием … худых писателей.
Историк имел в виду, что мало соображают, что и как пишут.
Ему вторил Александр Пушкин:
Прекрасный наш язык, под пером писателей неучёных и неискусных, быстро клонится к падению. Слова искажаются. Грамматика колеблется.
Орфография, сия геральдика языка, изменяется по произволу всех и каждого.
Лев Толстой был более крут:
Если бы я был царь, то издал бы закон, что писатель, который употребил слово, значение которого он не может объяснить, лишается права писать и получает сто ударов розог.
Максим Горький тоже считал, что многие писатели, особенно молодые, «с русским языком обращаются зверски».
Всего четыре примера из книги Вадима Соловьёва «Тайный ход в Кремль».
• «невинность КГБ в покушении на Папу Римского…»
Предположим, автор хотел подпустить иронии, то это никак не читается. Остается предположить, что он не делает различия между невинностью и невиновностью.
• «Ради создания империи они пошли на… невиданные… жертвоприношения».
Ну, вот. Между «жертвами» и «жертвоприношениями» тоже никакой разницы.
• «Грузины не стыдятся тюрьмы».
Серьёзное обобщение. Но как можно так – о целом народе?
• «Николай Подгорный… без отрыва от учёбы окончил рабфак».
Создаётся впечатление, что автор не знает, что такое рабфак. Рабфак и был учёбой.
• «Андропов, моряк речного пароходства на Волге…»
Моряки работают только на морских судах. На речных – матросы, или речники.
Ладно, сделаем Вадиму Соловьёву скидку. Писатель малоизвестный. Обратимся к серьёзным персонам.
Продолжение следует
Виталий Ерёмин
