Десяток краснокирпичных домов по улице Двор Пролетарки построены 100 лет назад известным предпринимателем тех времен Саввой Морозовым как общежития для рабочих его фабрик.
В те времена кирпичные дома в Твери были еще редкостью, а многоквартирные - тем более. Условия жизни были на уровне: далеко не каждая семья могла побаловать себя душем и плитой, пусть даже общественными. Возможность переехать в эти дома была еще одним стимулом, чтобы пойти работать в товарищество Тверской мануфактуры.
Кстати, Морозовы активно поддерживали большевиков, да и эти дома стали первыми коммунами в Твери. В итоге семейство поплатилось своей фабрикой, которую красные "отжали" и переименовали в фабрику "Пролетарка". Сам же пролетариат молча согласился на новые условия, потому что жить в Морозовском городке было по-прежнему уютно.
На нескольких домах висят мемориальные доски: Пролетарка вырастила достойных сынов, несколько из них стали Героями Советского Союза.
Все изменилось 20 лет назад, когда фабрика закрылась, как и сотни подобных предприятий по всей стране. Люди потеряли работу, а местные власти просто плюнули на городок: есть дела и поважнее. Так ремонт последние лет 40-50 и не делали. Местные угрюмы и чужаков не любят. На их лицах не встретишь улыбку, да и чему улыбаться, когда не живешь, а выживаешь? Жизнь их - за гранью "плохой" и "очень плохой", условия по-настоящему чудовищны
Сейчас Морозовский городок - самый неблагополучный район Твери. Иногда сюда приезжают редкие любители архитектуры, но они стараются пробежать по району до темноты и уехать как можно скорее, не вступая ни с кем в разговоры: местные угрюмы и чужаков не любят. На их лицах не встретишь улыбку, да и чему улыбаться, когда не живешь, а выживаешь? На самом же деле могу сказать, что, несмотря на все тяготы, жители Двора Пролетарки - обычные люди, такие же, как мы с вами. Они удивительно легко шли на контакт, рассказывая о своей жизни.
А жизнь их - за гранью "плохой" и "очень плохой", условия по-настоящему чудовищны.
Обычный коридор обычного дома. Комнаты где-то 12 метров. В них живут большие и дружные семьи: дети, внуки, сестры, племянники, молодые и пожилые пары, иногда по 12 человек в комнате. Хорошо представляете себе, что такое метр личного пространства? Кухня - одна на этаж. 4 газовые плиты и 2 умывальника.
Плитам на вид тоже не меньше 30 лет. Выстраиваются очереди, чтобы приготовить еду. На плите можно кипятить белье, стиральные машины есть далеко не у всех. Их покупают на несколько семей, в складчину. Даже если у семьи есть деньги на собственную, это не имеет смысла: занимать и без того забитую комнату стиральной машинкой - непозволительная роскошь, а из коридора ее могут утащить. Потому покупают 2-3 семьи сразу: постирали в коридоре по очереди и так же, по расписанию, унесли машинку в комнату.
Сушить белье в комнате также невозможно, потому каждый приспосабливает себе место в коридоре. Есть отдельная сушилка, переделанная из бывшей каморки вахтера. Хотя здесь вещи могут украсть. Иногда выставляют дежурных, чтобы стерегли трусы и простыни.
Когда-то здесь был санузел с туалетом и душевыми кабинами. К сожалению, на том этаже, где я был, душей не осталось, просто пустые крохотные помещения.
Стоит ли говорить, что туалеты не просто не соответствуют никаким стандартам? Лучше уж, в самом деле, ходить на улицу, даже зимой.
Зашел к одной из семей. Всего в комнатушке живет 12 человек. В помещении 2 полутораспальных дивана и еще 2 надувных матраца. Так и спят, как сельди в бочке, по 3 человека на койке. Обедают по очереди. Этой семье предлагали переехать в малогабаритную трешку на окраине города, но они считают, что условия жизни там будут не сильно лучше: 12 человек в квартире 50 метров. Зато, если бы они согласились на переселение, ничего другого им никогда не предложат. Потому сидят и ждут.
Кто-то соглашается на любые условия, лишь бы не оставаться здесь. Другие ютятся по комнатам, забирая газовые конфорки с собой: их крадут и сдают в металлолом.
Молодежь этого района называют неблагополучной, но что им делать, если в школе в разы приличнее, чем дома? Они не желают сидеть в комнатушках, где старенький телевизор показывает 3 канала, а о существовании компьютеров и Интернета они узнают из рекламы, перебиваемой помехами комнатной антенны?
Многие семьи моются в тазиках.
Самый красивый дом района называют "Париж" - из-за архитектурного стиля строения. Этот самый большой дом "жилого комплекса" был построен в 1910 году. "Париж" еще и самый комфортный дом. В 1973 году в нем провели капремонт. Из коридорно-общажного он стал квартирным, по три на этаже. У жителей появились свои туалеты, ванные и кухни.
Рядом - Октябрьская железная дорога, мимо ежедневно летают "Сапсаны" и "Красные стрелы".
А во дворе дома - парк с давно развалившимися скульптурами.
Большинство жителей дома - одинокие пенсионеры. Когда-то им дали квартиры, но все родственники или переехали, или умерли.
Высота потолков "Парижа" - больше 4 метров, из-за этого лестничные пролеты превращаются для стариков в адское испытание.
Я зашел в гости к Лидии Васильевне. У нее текла крыша (она живет на верхнем этаже), на стенах грибок и плесень, а у старушки - астма. Первое, что увидел в ее квартире, - новенькие пластиковые окна. На секунду промелькнула мысль: "А вдруг ей все-таки помогли?" Но она рассказала, что купила их сама, на пенсию, копила почти год, и все равно хватило только на два окна, в кухне и в большой комнате. Окна в спальне по-прежнему старые, деревянные, с огромными щелями.
Мыться Лидия Васильевна ходит к соседям на 1-й этаж, горячая вода до нее не доходит, мощности насосов не хватает. А подниматься наверх ей трудно. За продуктами отправляется сама, с тележкой. Оставляет ее на 1-м этаже, потом соседи помогают поднять еду наверх. У женщины не осталось никого, оба сына и муж давно умерли. Единственный друг - большой рыжий кот: на чужих он шипит, защищая хозяйку. Ее отец погиб в Великую Отечественную, и недавно ей прислали распечатку из базы данных "Мемориал" о том, что ее папа захоронен в братской могиле в Польше. Она очень хочет съездить туда, но для этого у нее нет ни денег, ни сил.
Когда я спросил о возрасте, она ответила: "Завтра мне будет 77". Попрощавшись, я пошел в ближайший магазин, купить старушке немного продуктов и маленький тортик.
Александр Беленький
