Таланта не существует. Точнее, талант как явление существует, просто я в него не верю. В большую работу по развитию таланта — верю. А в сам талант нет. Потому что мы все талантливы. А значит, талантом можно пренебречь. Сократить, как в умножении дробей.
Моя подруга за последние 7 лет успела поменять страну работы, получить докторскую степень за границей, родить двух детей, сменить страну еще раз, сменить квалификацию полностью, пройти жесточайший отбор на стажировке в одну из ведущих мировых компаний и попасть на работу по конкурсу 4:100. Недавно она написала, что ее талантам завидуют и это дезориентирует. Как можно завидовать трем годам хронического недосыпа и нервному истощению, социальной изоляции и всем прелестям адаптации к чужой стране, к материнству, к себе такой — уставшей, измотанной, но при этом работающей над диссертацией на другом языке?
Социальные сети говорят, что мир полон счастливых успешных людей. Сама я не люблю писать о своих проблемах. Я не люблю сочувствие онлайн. От этого страдают мои подруги, которые вынуждены утирать мне сопли офлайн. У подруг тоже приятные профили, там много путешествий, домашних теплых вечеров, интересных встреч и событий. Поэтому их сопли вытираю я. У нас кружок по утиранию соплей.
Когда я была моложе, жизнь подарила мне уникальный опыт. Я росла в уверенности, что немного ныть — это хорошо и правильно, все ноют и все утешают друг друга, это нормально. Хвастаться нехорошо. Во-первых, сглазишь. Концепт сглаза я так и не смогла до конца воспринять, поэтому сразу во-вторых: будут завидовать. Тут тоже немного непонятно, вроде бы завистники могут испортить жизнь (предположение, не подтвержденное практикой). В-третьих, немного прибедняться — российский bon ton.
Однажды меня основательно пожалели. Добросердечная приятельница с готовностью выслушивала мои жалобы, утешала и подливала чаю. Мое легкое раздражение из светского щебета выросло в чудовище. Из тех, что рождает сон разума. Дальнейшие свои действия я не могу внятно объяснить. Я шла на эскалацию конфликта, преисполненная праведного гнева. Горели баррикады, по брусчатке грохотали танки, вдалеке гулко бахала артиллерия. Руководитель попытался до меня достучаться, но был отвергнут: переговоры с террористами я вести не собиралась.
Как вышло, что мелкие неудобства, которые есть всегда и у всех, в моем довольно банальном кейсе выросли до масштаба трагедии? Почему вместо честного разговора с начальником я закусила удила и взобралась на броневичок? Потому что у меня была поддержка! Мое ворчание было принято со всем возможным уважением. В результате мелочные претензии раздулись до такой степени, что откатить назад их стало невозможно.
С той поры я стараюсь ныть очень точечно, с проверенными людьми. Которые похлопают по плечу и скажут: «Ты справишься». А не будут делать огромные глаза и потрясенно шептать: «Как можно это терпеть?» Такие товарищи так ценят себя в роли спасителей, что сомнут чужую жизнь без раздумий. Я знаю несколько историй разводов, которые базируются ровно на этом принципе.
Начинать совместную жизнь сложно, приходится утрясать миллион деталей, о которых никто никогда не думал «на берегу». В какой-то момент опускаются руки, охватывает бессилие, злость, обида. Этот момент наступил и пройдет, если кто-нибудь рядом не станет нашептывать: «Посмотри на нее (него), разве это забота, разве это любовь? Ты одурманен(а), раскрой глаза». Мужчины и женщины равно подвержены разрушающему сочувствию, в котором лести и гнева намешано в нужной пропорции.
И вот уже шептун становится незримым судьей в каждом конфликте, а потом вновь и вновь утешает обиженку. Становится очень важным человеком. За ваш счет. Потому что за свой счет не смог. Это ж работать надо, преодолевать сложности, самому, через стиснутые зубы и усталость. Гораздо проще наносить добро с позиции мудрого и доброго советчика. Никакой ответственности, сплошь благодарные пейзане. Как правило, в случае реального семейного насилия такие люди очень быстро растворяются в пространстве. Ведь нужно будет помогать по-настоящему. Искать жилье, помогать с работой, с детьми, с реабилитацией. Выступать свидетелем. То ли дело поить чайком и поддакивать.
Токсичное сочувствие легко выявить. Достаточно на каждое выражение жалости говорить: «Я справлюсь». Если человек хочет оказать поддержку, он обрадуется вашей решимости. Если человек хочет паразитировать на ваших проблемах, он разозлится. Действовать стоит с осторожностью. Вдруг вы давно живете в симбиозе? Производите страдания разной степени тяжести, чтобы принести любезному дружочку мешочек с печальками? Можно разрушить привычный уклад, а пересобрать себя заново сложно. Придется стиснуть зубы и работать. Уничтожать препятствия, расчищать дорогу, отказываться от привычного «нет сил» и «почему я».
Нет никакого таланта в том, чтобы много работать. Работать через преодоление себя. Искать лучший способ сделать что-либо, развивать свои природные способности, усиливать их, оттачивать, тренировать руку, глаз, мозг, душу. Брать на себя ответственность за свою жизнь. Решать проблемы самому, медленно, долго, нудно, без драматических жестов и привлечения зрителей.
Нет никакой славы в том, чтобы много работать. Выбравшись из болота неурядиц, хочется помыться, а не принимать почести. Насладиться результатом, а не аплодисментами. Нет никакого успеха в настоящем успехе. Есть много терпения, много настойчивости. Не благодаря, а вопреки. Есть боль, когда встаешь и падаешь, снова встаешь, снова падаешь. Но каждая итерация приближает к цели.
Нет никакого смысла думать о чужих успехах, везении, талантах. Нужно развивать свои. Будет больно и трудно. Но в конце болота нас всех ждут душевые. Захватите мыло и полотенце.
Нина Архипова
