Калитка была настежь, вообще, что обычно должно быть заперто — открыто. Осторожно! Злой собаки не было и в помине, у забора дрались коты. Я позвонил, и тут же из-за угла дома, совершенно меня не замечая, выскочил человек в странной бараньей шапке мехом наружу, в коричневом, в мелкую крапинку масляных красок, пиджаке и в коричневых, в разнообразную полоску, брюках. Деловито разогнав орущих котов, он обернулся ко мне и представился:
— Панкратов Сергей Федорович.
— Какой необычный у вас дом: стеклянная крыша, шпиль, ветряк…
Сергей Федорович сложил руки на груди и посмотрел на меня с некоторой снисходительностью. Дружелюбно, впрочем.
— Как во сне, — конкретно произнес он. — В точности!
— Что «как во сне»?
— Построено все мной одним в полном соответствии с виденными во сне проектами.
Оранжерея-чердак, куда мы поднялись, оказалась вполне логичным пространством: в грядках-лотках, наполненных на четверть метра землей, росли помидоры. Рассмотрев сквозь крышу построенный без чертежей ветряк, я обнаружил в нем электрогенератор.
— Абсолютно, — подтвердил хозяин. — Три с половиной киловатта. Его энергия пойдет зимой на обогрев воды в бассейне.
— Разумеется! — сказал я.
Сооружение, которое Панкратов называл бассейном, походило на космический корабль пришельцев из мультипликационного фильма. Бетонный многогранник со стеклянными иллюминаторами вмещал сорок кубометров воды. Там будут плавать рыбы. Зимой и летом… Заподозренный было практический к рыбам интерес тут же был опровергнут Панкратовым.
— Наверху крытая беседка с электромотором. Вы пьете чай за столом, любуетесь рыбами, а электричество от ветряка вращает вас со скоростью два с половиной оборота в минуту…
Он гордо посмотрел на меня.
— Кто вы, Сергей Федорович? — спросил я, имея в виду профессию.
— Философ, — скромно ответил он.
— Все мы в известном смысле философы…
— Вы — в известном смысле, а я — старший преподаватель кафедры философии Московского заочного машиностроительного института. Специализируюсь в вопросах атеизма… А на это все, — он кивнул на дом с «бассейном», на ветряк, на стеклянную крышу, — трачу свободное время.
Вышедшая из дома мама с недоверием слушала проекты сына, затем махнула рукой:
— Ничего у тебя не выйдет с этой беседкой.
— Не выйдет? — быстро спросил он, вступая в вечный, видимо, спор.
Потом поднялся по опоясывающей бассейн лесенке на круглую платформу и, оттолкнувшись от стены беседки, медленно, со скоростью два оборота в минуту, закружился над нами.
— А все-таки она вертится.
