22 апреля в российский прокат выходит фильм «Гнев человеческий». Главный герой в исполнении Джейсона Стейтема устраивается на работу в инкассаторскую компанию, где поражает коллег своими навыками, однако никто не знает, какие цели он на самом деле преследует. «Газета.Ru» поговорила с Джошем Хартнеттом, сыгравшем напарника Стейтема, о новом этапе в творчестве Гая Ричи.
— «Гнев человеческий» отличается от других фильмов Гая Ричи из-за непривычно серьезной интонации. Когда вас пригласили сыграть в нем, вы ожидали, что он будет так непохож по тону на «Большой куш» или «Джентльменов»?
— Нет, совсем нет. По большому счету, я не мог поверить, что Гай перевернул весь съемочный процесс, что это будет гораздо более мрачный фильм. Он мне постоянно об этом говорил, но я не верил. Поэтому я продолжал играть своего героя таким, каким мне представлялись обычные персонажи фильмов Гая Ричи.
Мы хорошо с ним поладили и с тех пор сделали вместе еще одну картину. И теперь, когда я уже посмотрел «Гнев человеческий», я верю его словам о том, что этот фильм будет отличаться от предыдущих. Но обычно, когда я работаю с режиссером, то смотрю все его предыдущие фильмы, чтобы составить представление о том, как они хотят работать, что они ищут, какой у них стиль. Так же и с Гаем. Так что, по сути, когда я посмотрел «Гнев человеческий», то был довольно удивлен финальным результатом.
— Можете рассказать подробнее о вашем втором совместном фильме?
— У него пока нет названия. Он раньше назывался «Пять глаз» («Five eyes» — разведывательный альянс Великобритании, США, Австралии, Канады и Новой Зеландии). Это своего рода шпионский триллер/комедия. В нем снова снялись Джейсон Стейтем, Обри Плаза, Хью Грант. И это комический взгляд на фильмы эпохи Джеймса Бонда.
— В «Гневе человеческом» звучит фраза: «Мы все слишком хороши для этой работы, и у нас у всех есть своя история». Что за история у Дейва? Он окончил университет, но работает инкассатором — почему?
— Я думаю, что Дейв переехал в Лос-Анджелес, чтобы попробовать стать актером. У него это не очень получилось. Поэтому, как мне кажется, он борется с предвзятым мнением о себе как о маменькином сынке, довольно мягком человеке. Поэтому он все время ищет способ выглядеть пожестче, действовать круто. Но у него не самая светлая голова, не самый острый ум. Поэтому он часто говорит что-то неуместное и ненамеренно смешное.
Мне нравится играть персонажей, когда они не всегда попадают в тон. Время от времени достается герой, который сам по себе является частью шутки, и мне кажется, что играть таких персонажей веселее всего. Потому что тебе нужно найти способ сделать их правдоподобными, но одновременно и смешными. И мне кажется, что нам удалось это в случае с Дейвом.
— Одна из главных тем фильма — кризис маскулинности. Дейв поначалу пытается соревноваться с героем Стейтема, но потом начинает относиться к нему как к ролевой модели. Что вы думаете об эволюции вашего персонажа?
— Сначала Дейв показывал себя, цеплялся к нему. Пытался действовать круто с первых минут. Но все, кто с ним работали, говорили — не переживай насчет Дейва, так как все знают, что он не очень жесткий. Для Дейва развитие заключалось в том, что он перешел от антипатии к Эйчу до своего рода идеализирования. Но его собственная маскулинность не изменилась — Дейв никогда не планировал быть самым мужественным человеком в своем окружении.
— В предыдущих фильмах Ричи шутки персонажей заставляли их выглядеть более жесткими, но в «Гневе человеческом» они стали выглядеть как защитная реакция и показатель неуверенности.
— Шутки, вызванные неуверенностью в себе, — часть моей роли. Но это только из-за того, что это такой типаж, — мне хотелось забавнее сыграть его в противовес Джейсону. Понимая, что Стейтем будет невероятно маскулинным, представит своего героя подавляющим и сильным, мне хотелось сыграть человека, который будет идти ему наперекор, будет совершенно другим.
Когда я встретился с остальными актерами, я знал, что они все пытаются выглядеть довольно жесткими. И мне показалось, что это не тот путь, я хотел, чтобы мой персонаж был немного другим — источником веселья. Я думаю, что такие моменты есть, например, в «Большом куше». Парни, которые воруют алмаз, все время пытаются прыгнуть выше головы. И мне кажется, что Дейв — человек такого типа. Он просто не знает, как вести себя в сложившейся ситуации, потому что с ним никогда не случалось ничего подобного.
— Еще одна важная тема фильма — отношения отцов и сыновей. Можно ли сказать, что Дейв ищет в герое Стейтема отцовскую фигуру?
— Да, я думаю это совершенно справедливое замечание. Я думаю, что Дейв нашел отцовскую фигуру в персонаже Холта Маккэлани, в «Пулемете». Но мне кажется, что в определенном смысле он увидел в Эйче более сильную фигуру по мере того, как больше узнавал о нем. Поэтому привязанность Дейва сдвинулась в сторону Эйча. Я представлял себе Дейва как человека, который вырос без отца. Поэтому он все время кого-то ищет, чтобы заполнить эту пустоту.
— Теряет ли герой Стейтема возможность найти новое место в жизни через выстраивание отношений с Дейвом, или скорее Дейв просто безрассудно летит на огонь, пытаясь завоевать его внимание?
— Я думаю, что Дейв хочет самоутвердиться. Поэтому безрассудно бросает сам себя в гущу событий. Но я считаю, что он также видит здесь возможность вырасти, а такая возможность представлялась ему не очень часто. И если он окажется способен показать себя в этой напряженной ситуации, то будет думать о себе лучше. Его эго будет удовлетворено. Мы все иногда хотим удовлетворить свое эго.
Я не думаю, что он все время действует ради Эйча. Он ставит себя на линию огня еще и ради самого себя. И ради того, чтобы защитить своих друзей. Я думаю, что в траектории, по которой движется Дейв, есть желание стать героем. Он хотел бы видеть себя таким. И это необязательно в интересах Эйча или для того, чтобы Эйч его заметил. Больше для того, чтобы он мог думать о себе по-другому. Я думаю, Дейв многое упустил в своей жизни. Может быть, потому что был не очень инициативным, не очень верил в себя. И ему выпала возможность изменить такое положение дел.
— Смотрели ли вы перед съемками другие фильмы, чтобы перенять какие-нибудь черты у их персонажей, или Дейв был создан с нуля?
— Мы создали Дейва с нуля. Он заполнил то, что я считал пустотой в сценарии. Было пространство, свободное от других персонажей, и я подумал, что Дейв в него впишется. Меня пригласили в фильм на поздней стадии, когда работа над ним уже началась. Гай позвонил мне и пригласил в Лондон. У нас был короткий разговор, и он сказал: «Окей, отлично, ты можешь начать завтра?», я спросил: «А что за герой?», и он ответил: «Героя в сценарии нет, мы его придумаем по ходу». «Ладно, попробуем», — сказал я, потому что раньше не работал с Гаем и всегда хотел поработать с ним. И это совпало с моим авантюризмом. Я нахожу такие ситуации по-настоящему увлекательными. Так что нам надо было придумывать что-то каждый день, чтобы сделать Дейва интересным.
— Истории о мести всегда вызывают определенную эмпатию у зрителей по отношению к главному герою, но в то же время оставляют чувство, что с этой эмпатией что-то не так. Что вы думаете о фильмах, построенных вокруг этой темы?
— Я снялся в большом количестве фильмов о мести. И я довольно много думал о мести и о том, что она не приносит удовлетворения тому, кто ее ищет, оставляет его опустошенным. В кино это приносит удовлетворение. Есть очень много режиссеров, которые работают с этой темой, и зрители любят их смотреть. Потому что мы все хотим верить в то, что в мире есть какой-то порядок и плохие люди понесут наказание. И что было бы здорово, если бы их наказали те, кому они причинили зло. Нам как зрителям нравятся такие истории. В кино вы видите такие истории чаще, чем в реальной жизни. И это правильно, потому что я не думаю, что они заканчиваются столь искусно в реальности.
— Есть ли у вас любимый фильм о мести?
— С ходу не могу назвать. Не буду называть «Счастливое число Слевина», в котором я снимался и где мне по-настоящему понравилась подача темы мести. Еще был фильм «Бунраку», где мне тоже понравился взгляд на месть. Я не пытаюсь назвать фильмы с собой в качестве любимых, это не так. Но, может быть, «Криминальное чтиво»? Там довольно хорошая линия о мести, она замыкается сама в себе. Мне показалось, что вся история Брюса Уиллиса приносит удовлетворение. И то, как в конце оказывается, что он на самом деле ищет не того, кого ищет.
— Есть ли, по-вашему, существенные различия между американскими и британскими триллерами?
— Сегодня все меньше и меньше различий, потому что актеры постоянно переходят из одних фильмов в другие. Было время, когда я мог сказать, что английские триллеры были более литературными. Но сегодня, кажется, это перестало быть актуальным. Фильмы снимаются для аудитории по всему миру, иногда нельзя отличить американский от британского. Мне кажется, это случилось совсем недавно — после того, как кино и телевидение, особенно телевидение, стали универсальными.
