Хоботов из великой комедии «Покровские ворота» в запальчивости кричал своей супруге Маргарите Павловне: «Если бы не ты, я мог стать... не знаю... Достоевским! Шопенгауэром! Я мог бы книги писать!» А кем бы мог стать Павел Гусев, если бы в его жизни не было «МК»? Так подумали мы и попытались представить нашего главреда в роли…
Он мог бы стать прекрасным артистом: во всяком случае, каждая планерка в «МК» — это шоу одного актера. И не какого-нибудь там провинциального, а, к примеру, Малого театра. Вот уж он развернулся бы в пьесах Островского! Потому что фактура у Павла Николаевича богатая: рост, солидная осанка, борода. Опять же голос: модуляции от низких до самых высоких. Но главное — мгновенное перевоплощение от душки до лютого зверя, готового броситься на охотника, и наоборот.
Кстати об охоте. Уникальная меткость глаза, которой обладает П.Н.Гусев, не раз проявленная им в игре на бильярде, на поле для гольфа или в охоте на дикого зверя, вполне могла бы послужить платформой для таких жизненно важных и полезных профессий, как токарь-фрезеровщик, стоматолог, парикмахер и ювелир.
Он мог бы быть кризисным менеджером, который умеет принимать единственно правильное решение в час Х.
Он мог бы быть талантливым пропагандистом, увлекающим доверчивые массы своими идеями, даже подчас безумными! Для большей результативности подключается актерское мастерство, и — массы построены, отправляются на реализацию этих идей…
Он мог бы быть метрдотелем или директором-распорядителем в крупном историческом учреждении. Так и видится: стоит Павел наш Николаевич посреди, скажем, ресторана «Метрополь» — он большой гурман и знает толк в еде — и строго наблюдает, как мимо администраторы, официанты, гардеробщики и извозчики туда-сюда, туда-сюда, и все, как он задумал, всё исполняют.
Да что там какой-то театр или ресторация! Он мог бы командовать полком, а то и целой армией. Потому что ключевое слово для него — дисциплина. П.Н. ни разу не опоздал на планерку!
Не пугайтесь, но он мог бы в лихие 90‑е возглавить ОПГ (организованную преступную группировку) — склонность к дерзким поступкам, риску, экстремальным ситуациям заложена в его горячей крови.
Он, между прочим, мог бы стать главным хранителем национальной библиотеки, поскольку книги, особенно старые и древние, его страсть. Этот предмет он знает чрезвычайно хорошо.
С его потрясающей интуицией он мог бы возглавить всероссийское бюро прогнозов, которое заткнуло бы за пояс Росгидрометцентр.
Наконец, он чуть было не стал знаменитым геологом, искателем бесценных природных кладовых — ведь он окончил геологоразведочный институт.
А после Литинститута — с его-то богатым воображением! — он вполне мог бы стать писателем, драматургом (в московском театре до сих пор идут написанные им пьесы), а с его любовью к русской истории и культуре — известным меценатом, наконец!
Он мог бы стать автором книги по ненормативной лексике. Это был бы бестселлер!
Он почему-то не ушел в федеральные чиновники, хотя его звали, и не раз.
А каких он на даче разводил кур, уток и гусей! А как он квасит капусту!..
Однако человек, как говорится, предполагает, а Бог, как мы наблюдаем, располагает. Не суждено было Павлу нашему Николаевичу стать прославленным народным артистом, архивариусом, менеджером, директором, охотоведом, писателем или геологом. Он стал выдающимся редактором и издателем, создателем мощной информационной империи, где все вышеозначенные качества и профессии проявились в лучшем виде. Получается, дожив до семидесяти, он ни разу не изменил сам себе и своему призванию, хотя искушений был миллион.
С юбилеем, дорогой наш главный редактор Павел Николаевич!
Редакция «МК».
Р.S. Материал впервые в истории «МК» опубликован без ведома главного редактора.
