Мосгорсуд оставил под стражей тяжелобольного (в этом году перенес три сложных операции, есть риск ампутации конечностей) ректора «Шанинки», профессора Сергея Зуева. До этого следствие отклонило просьбы защиты отпустить его под подписку о невыезде. Если называть вещи своими именами, то, что произошло, – это саботаж. Причем саботаж здравого смысла, общественного мнения и даже слов президента.
Напомню, что на встрече с членами СПЧ глава государства Владимир Путин сказал буквально следующее: «Что касается изменения меры пресечения тому человеку, о котором вы сказали, из «Шанинки», надо посмотреть. Здесь я тоже не могу с вами не согласиться. Не вижу никакой необходимости держать человека за решеткой по тем составам, которые ему вменяются».
Сказал четко, недвусмысленно. Собственно, как согласился он и с тем, что в принципе помещать в СИЗО нужно в крайних случаях. После этого все ожидали, что освободят из-под стражи не только Зуева, но и сотни предпринимателей, врачей и педагогов, а также всех, кто не представляет угрозы для общества (оставшись на свободе – под подпиской или домашним арестом, – они точно не будет грабить, насиловать и убивать).
Но ничего этого не произошло. По крайней мере, пока. Почему?
На сегодняшний день в российских СИЗО содержится 109 тысяч человек. Тема «чрезмерных арестов» поднималась отдельно на встрече главы государства с членами СПЧ. Автор этих строк рассказала президенту, что количество людей в СИЗО растет (и это на общем фоне снижения численности тюремного населения), а каждый узник следственного изолятора – невиновный человек, потому что приговор в отношении него еще не вынесен. В пример приводились ректор Сергей Зуев и врачи, которые обвиняются в торговле суррогатными младенцами.
Глава государства ответил: «Совершенно очевидные вещи, в том числе и домашний арест, и браслеты, о которых вы упомянули. Здесь все должно и может быть использовано с точки зрения контроля за поведением человека, в отношении которого есть подозрение в том, что он совершил уголовное деяние. Но, пока суд не пришел к выводу о том, совершено оно или нет, конечно, засаживать человека за решетку, в камеру часто совершенно не оправдано. Уверяю вас, я полностью с вами согласен».
В защиту именно Сергея Зуева мы стали не случайно: его пример – очень яркий и показательный. Забрали профессора чуть ли не с операционного стола. Согласно заключению врачей, у него сейчас есть риск инсульта и ампутации конечностей. Дома у него ребенок-аутист, который особенно привязан именно к папе. Само дело, по которому обвиняется Зуев, экономическое, так что держать его в СИЗО – проявление какой-то нечеловеческой жестокости. А не отпускать после слов президента – проявление удивительной (читай – показательной) упертости. Это своего рода сигнал всем: «Делаем, что хотим, и ни общество, ни президент, нам не указ». Я вот подумала: а может, следователь и судья просто не услышали, что сказал гарант? Вдруг они отвлеклись на что-то свое?
После встречи членов СПЧ с главой государство нам пришло открытое письмо от врача-гинеколога Юлианы Ивановой, которая уже полтора года находится за решеткой по тому самому делу «суррогатных младенцев».
«Отказы в звонках близким, недопуск адвокатов на встречи, лишение переписки, – пишет врач. – Я прошла через все перечисленное и многое другое. Согласна с тем, что вы сказали на встрече с президентом: это рычаги давления на нас с целью получения нужных следствию признаний. И чем меньше доказательств вины в деле, тем выше давление.
Еще хотела вот о чем сказать. Тюрьма – не санаторий, многие месяцы содержания под стражей не проходят бесследно, увы. Потеря здоровья коснулась и меня. С мая 2021 года, имея серьезные медицинские жалобы, я пыталась лечиться в местной медицинской части. Не помогло. С августа 2021 года билась за направление в тюремную больницу.
Только в ноябре, при активной помощи правозащитников, я попала в тюремный стационар. Была уверена в правильности своего выбора, здоровье – единственное, что мы можем пытаться сохранить в этой нелегкой ситуации. Там доктор внимательно выслушал меня, предложил свой план обследования и лечения. Окрыленная первыми шагами, я стала ждать следующих шагов из нашего с доктором плана: консультации кардиолога, невролога, ЛОР-врача, ФГС, возможно, КТ или МРТ в гражданской больнице. Ждала долго, но безрезультатно. Доктор на моем горизонте больше не появлялся. План обследования так и остался проектом на бумаге.
Из лечения, смешно сказать, был только препарат из прошлого тысячелетия без доказательной базы в лечебном действии и, самое главное, никак не связанный с моими жалобами. А потом бессловесный конвой вернул меня в СИЗО-6. Это случилось 11 декабря, после вашей встречи с президентом, где вы говорили о пытках.
Да, пытки бывают разными. И далеко не всегда нужна получившая всемирную известность саратовская швабра. Есть более гуманные методы пыток – неоказание медицинской помощи, к примеру. Но слова Владимира Путина возродили надежду у меня. Вернее, у всех заключенных. В словах президента: «Пока суд не пришел к выводу о том, совершено преступление или нет, засаживать его за решетку в камеру совершенно неоправданно» – слышна музыка здравого смысла. Надеюсь, последние слова президента к этой истории станут руководством к действию. Иначе ведь не бывает?»
И я уверена, что не бывает. А не случившееся с Зуевым освобождение считаю просто задержкой. Те же, кто делает вид, что не слышит президента, должны помнить: в штате медицинской части СИЗО нет отоларинголога. Так что слух лучше лечить на свободе.
Ева Меркачёва
