Самый главный человек в России сказал: «Требую, чтобы безотлагательно было разработано и внесено на законодательное рассмотрение дело упорядочения в России санитарно-врачебной организации». И вот за 10 лет число больниц выросло с 5,5 тысячи до 8,5 тысячи. Число врачей — с 14,5 тысячи до 24 тысяч, а число фельдшеров — с 16 тысяч до 30 тысяч. А вице-премьер Татьяна Голикова заявляет, что оптимизация здравоохранения была проведена «ужасно», качество и доступность медицинских услуг «резко ухудшились». Но все правильно.
Алексей Меринов. Свежие картинки в нашем инстаграм
Человеком, который потребовал улучшить медицину, был Николай II. А фантастический рост числа больниц и врачей — это цифры за 1903–1913 год.
Просто, чтобы было с чем сравнивать, возьмем данные за 2003–2013 годы. Число больниц уменьшилось с 10,1 тысячи до 5,9 тысячи (и продолжает снижаться). Число поликлиник — с 21,5 до 16,5 (сейчас подросло).
Ну хорошо. Реформу здравоохранения начали в 2010 году. То ли в рамках нацпроекта, то ли национальной цели, то ли какого-нибудь майского указа. Не суть. Вбухали деньги. Деньги немалые. И что на выходе? Качество и доступность медицинских услуг «резко ухудшились».
Голикова даже сказала, кто виноват: «виноваты все — и центр, и регионы». Люди постарше помнят эту фишку: «Кто шил костюм?» — «Мы».
То есть опять никто не виноват, а деньги «как бы ушли».
Буквально на днях президент просто бушевал: срыв ввода в эксплуатацию на селе фельдшерско-акушерских пунктов — это «разгильдяйство и хамство» (работает только 29 из запланированных к открытию 408 объектов). А у тех, кто за это отвечает, «руки растут из другого места, а не из плеч». Почти то же самое он говорил, впрочем, и в марте 2018 года. Ну и раньше тоже...
Но теперь-то все наладиться. Теперь-то уж точно. В этот раз — наверняка. Никаких сомнений. Голикова сообщила, что после 10 января 2020 года все регионы страны должны представить свои программы модернизации первичного звена здравоохранения, а с 1 июля эти программы должны быть запущены.
Надеюсь, у Минздрава будет достаточно мази от обморожений. Потому что Минпросвет тоже никак не может решить сложнейшую проблему — школярам приходится бегать по нужде на мороз.
Итак, август 2017 года. Министр Васильева говорит: «На сегодняшний день 2 тысячи 700 школ не оборудованы необходимыми видами благоустройств, а именно теплыми туалетами... Но работа по этому направлению идет». Идет ударно. Уже в октябре того же года Васильева заявляет: «К сожалению, моему глубочайшему сожалению, у нас 3400 школ, где туалеты на улицах». То ли министр в цифрах не сильна, то ли построили 700 школ без туалетов, то ли из 700 школ они исчезли.
В июле 2018 года начинает злиться Дмитрий Медведев, грозить руководителям регионов. Мол, если до конца года не будет решена проблема отсутствия теплых туалетов в школах, будете строить их своими руками. Ну все, казалось бы. Но нет.
По данным Роспотребнадзора, на этот год 2500 школ в России работают без централизованной системы канализации.
Опять никто не виноват, что опять ничего не получилось.
Отмазки все время разные. Рогозин, например, мастерски применяет перевод стрелок на «прежнее руководство». И совершенно не важно при этом, что именно он был начальством для «прежнего руководства».
Вот сейчас надо придумать, почему мы все это терпим. Что-то такое для себя не обидное. Например, что по мировой статистике Россия — страна, где больше всех любят котиков. Так вот, мы, наверное, привыкли — котик нашкодит, а потом недоуменно так мяукает: «Ой, кто это сделал?». Ну не ругать же его, милаху.
Только котики во власти дороговато нам обходятся. Не находите?
Дмитрий Попов
