Боже мой! Что же мне теперьделать? Послезавтра я должен лететь в Польшу. Вчера с ним весь вечер провел. Говорили обо всем, анекдоты рассказывали, смеялись, выпивали, партийную конференцию обсуждали - так весело было! А сегодня мне сказали, что он этот... Ну, который обо всех сведения собирает. Кошмар! Не могли позавчера сказать. Я бы хоть через раз в рукав выливал. А так даже вспомнить не могу, что я ему говорил, сколько выпили. Помню только, он мне все время подливал и говорил: "Расскажи еще что-нибудь!" А я рассказывал. Вот дурак! Меня же теперь прямо с варшавского самолета снимут и на сахалинский поезд пересадят.
А с другой стороны, что я так испугался? Ну, наговорил и наговорил. Не то время сейчас. Гласность! Правда, если гласность, то почему до сих пор такие, как он, существуют? А может, меня разыграли? Может, он вовсе не такой? Да? Почему тогда, только встретились, он сразу: "Ты выпиваешь?" Провокатор! Понимает, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. А что у меня на уме? У меня на уме... Купить попугая, который живет триста лет, и усыновить его, чтобы хоть кто-нибудь из членов нашей семьи увидел, чем закончится перестройка!
Точно! так я ему и сказал! А он еще говорит: "А ну повтори, запишу, не понял".
Ну и пускай записывает! Ушло, ушло их время. Даже оформление за границу и то стало проще проходить. Из анкет целую графу убрали. Одну. Теперь не надо больше писать, что я в плену не был! Потому что в стране перестройка! Гласность! Плюрализм. Правда, никто не знает, что это... Может, мой дед поэтому до сих пор по сторонам и оглядывается, когда пересказывает, что в журнале "Огонек" напечатано? Недавно шепотом на ухо говорит бабуле: "Осторожнее теперь надо быть. Повсюду СПИД свирепствует!" Что ни говори, а у деда чутье! Недаром и тридцать седьмой пережил, и сорок первый, и разруху, и кукурузу, и застой... Теперь перестройку переживает. Обещает и следующий этап пережить - ликвидацию последствий перестройки. Под названием "последняя стадия развитого социализма". После которой будет заключительный этап последней стадии развитого социализма, а потом еще окончательная фаза заключительного этапа последней стадии развитого социализма...
Ай-яй-яй! Кажется, я ему и это сказал... Точно! А он говорит: "Извини, побегу позвоню, пока не забыл". Ну кто меня за язык тянул? Сколько раз и дед, и отец говорили: "Не хочешь проболтаться - не думай вообще!" Неужели они правы? Неужели они опять правы?
Господи, да что же я так трясусь? Аж мурашки по коже побежали, в нашем роду декабристы были, офицеры, революционеры, моряки... Из всех, правда, один дед выжил. И нам всем свой хромосомный набор передал. С мурашками в генах! Потому что все боролись, сомневались, колебались... Зато дед никогда не сомневался. А если колебался, только вместе с генеральной линией партии. Вот в тридцать седьмом врагов народа разоблачал - теперь говорит: "Надо же, ошиблись - не тех расстреляли. Ну ничего, на ошибках учатся. В следующий раз уж точно того, кого надо! Поэтому, внучок, имей в виду: гласность объявили, чтобы узнать, кто что думает, и в следующий раз не ошибиться и - точно того, кого надо!"
Нет, нет... Надо взять себя в руки и успокоиться. Не может быть, не верю, не то сейчас время... И не надо так мучиться.
В газетах и журналах действительно всю правду пишут. И о Сталине, и о Хрущеве, и о Брежневе, и о Берии... А может, дед опять прав? Это и есть гласность, когда можно сказать всю правду: о Сталине, о Хрущеве, о Брежневе, о Берии... Ну еще об Иване Грозном. О Петре Первом тоже... Прямо к памятнику подойти и всю правду в глаза Медному всаднику! Мол, не первый ты был! Понял?! У Екатерины!!!
Да что же это за время такое? Ничего не понятно. Если гласность, то в каких пределах, если демократия, то в каком смысле? Если все во имя человека, то какого человека имеют в виду? Вообще человека или какого-то одного, конкретного? Что ни говори, а правильно я ему вчера на прощание сказал: "Если их капитализм загнивает социально, то наш социализм - капитально!"
Как, я и это ему сказал?! Ну, тогда меня даже с сахалинского поезда снимут и пешком отправят... Выход у меня теперь один - пойти куда следует и самому во всем вчерашнем признаться. Мол, это он меня сам напоил! Причем самогонкой собственного изготовления! И это он сам со мной провокационные разговоры заводил. Каждый раз, подливая, приговаривал: "Сократим аппарат, удлиним змеевик!"
Но если действительно гласность, меня же за донос посадят. Нет, если гласность, могу думать, что хочу... Так что надо идти и докладывать! Зато потом точно поеду в Польшу и куплю себе пуговицы для нового белого костюма!
А когда вернусь, никто из меня уже лишнего слова никогда не вытянет! Нисмотря ни на какую демократию... Зато даже если вдруг на днях у нас объявят коммунизм... Смогу все равно выехать в любую страну, чтобы купить себе все то, чего не будет у нас при коммунизме!
Михаил Задорнов
