Сегодняшняя статья - рассуждение Александра Чанцева о некоторых из ярких фильмов последних лет. Читайте и комментируйте!
Дмитрий Меньшиков, редактор "1001.ru".
1) «Переправа 2» Дж. Ву (2015) – фирменные белые голуби режиссера, тайваньские чайки и японские бумажные журавлики вьются над китайским «Титаником».
2) «Конец прекрасной эпохи» С. Говорухина (2015) – если о Довлатове сейчас и А. Герман-младший снимет (только жаль, что долгий кастинг завершился одобрением А. Козловского, который сейчас, как Безруков, наше все в диапазоне от Дубровскго до Харламова с остановкой на «Духлессе» - хотя, конечно, Герман Козловского и открыл, да), то лет эдак через двадцать и «Дау» поди доснимут… Хотя и первый Довлатов не комом, а вполне.
3) «Зачетный препод» Б. Дактегина (2013) – «Доживем до понедельника» с вопросом на контрольной «что чувствует динозавр, когда узнает, что в электрической ограде больше нет тока». Да, тот случай, когда немецкая комедия про преподавателя «поневоле» (копирайт Ричарда Баха) из откинувшихся зэков, подростков «на учете» и учительниц «на грани нервного срыва» смешна и добра, как старые советские фильмы. На «русский след» призван намекать пес по имени Достоевский?
4) «Эми» А. Кападии (2015) – хихикающий подросток и влюбленная женщина, брошенная и живущая в музыке, больная и поющая: вся Эми в этом веере видео, как на фото в семейном альбоме.
5) «Элегия жизни: Ростропович, Вишневская» А. Сокурова (2006) – «уйдут эти люди из зала – музыка осиротеет» (Сокуров - о публике!).
6) «Любовь» Г. Ноэ (2015) – банальная арт-порно-история, размытая кадрами под старинных мастеров (у картин и снимков в фильме тактичные камео), алым/черным (цвет разверстой плоти) цветом и потрясающей музыкой. «Я хочу снимать кровь, сперму и слезы» - да, визуально и аудиально тут много пересечений с «Входом в пустоту» (а сцена в переходе передает привет «Необратимости»).
7) «Новейший завет» Ж. ван Дормеля (2015) – Бог живет в Брюсселе, он создал сначала куриц и жирафов, потом людей. Которым гадит законами Мерфи и еще всячески – он грязный и мерзкий. Но его бунташная 10-летняя дочь берется исправить ситуацию (среди новых апостолов, разумеется, женщины, транссексуал и, что совсем уж банально после хотя бы «Макс, любовь моя» Н. Осимы и «Женщины и обезьяны» Хега, любительница-любовница орангутанга)… Вот интересно, почему за последние годы можно вспомнить уйму атеистических европейских фильмов, но ничего вроде «Евангелия от Матфея» Пазолини на ум не приходит? Хотя, слава Богу, грусть и музыка тут (Перселл, Гендель и другие) преобладают над антирелигиозным мазохизмом.
8) «Родина» П. Буслова (2015) – «ей 17 лет, она беременна. Никто не может ей помочь. Она ищет знака» - говорилось в старом импрессионистском фильме Маргерит Дюрас «Песнь Индии» (1975). Бунтует дочь богатого, бунтует богатый клерк, приехавший в Индию на ритрит и не получивший обещанной нирваны, бунтует богатый отдыхающий, посылая свою жену – Екатерину Волкову, бывшую жену Лимонова, по его воспоминаниям, на Гоа слишком много и тусовавшейся… Пестрая Индия и не менее пестрые тут русские, кажется, показаны с большой степенью приближения к аутентичности. Пусто и трагично – «отсидеться в теле не получится», поэтому просто релакса вдалеке от холода, пробок и соотечественников не выйдет. Да и дело, конечно, больше в России, для которой Индия просто стала лакмусовой бумажкой.
9) «Звездные войны: Пробуждение силы» Д. Д. Абрамса (2015) – все 135 минуты просмотра я честно пытался найти в фильме хоть что-то достойное. Каюсь, сил для этого не пробудилось.
10) «Непристойная Бетти Пейдж» М. Хэррон (2005) – история пин-ап звезды 50-х, стилизация под черно-белую целомудренную наивность тех фильмов и еще одно из жизнеописаний Америки, экранизирующей, как известно, всех своих героев и негодяев без исключения. «Бог дал мне талант позировать для фото. Мне кажется, это доставляет людям радость». Потом Бог пожелал, чтобы она вернулась в лоно церкви (в аду горит не она, а опасные после решения суда негативы). А вот что хотела сама Бетти, не было понятно и ей самой.
11) «Под электрическими облаками» А. Германа-мл (2015) – посттарковские медитации (в пандан к Звягинцеву и Триеру), изящные в своей непонятности, как книги Пинчона. Условные лишние люди в условном будущем – условность времени-места (и никакого действия) может стать притчей.
