Язык меняется на грамматическом уровне. Известно, что в древнерусском языке было шесть типов склонения существительных, а в современном русском осталось три. Было три числа (единственное, двойственное и множественное), осталось только два (единственное и множественное).
И здесь стоит сказать о еще одной интересной закономерности. Мы знаем, что эволюция — это путь от простого к сложному. Но в языке все наоборот. Эволюция языка — это путь от сложных форм к более простым. Грамматика современного русского языка проще, чем древнерусского; современного английского — проще, чем древнеанглийского; современного греческого — проще, чем древнегреческого. Почему так происходит?
Я уже сказал, что в древнерусском языке было три числа: единственное, двойственное (когда речь шла только о двух предметах) и множественное, то есть в сознании наших предков предметов могло быть один, два или много. Сейчас в русском только единственное число или множественное, то есть может быть один предмет или несколько. Это более высокий уровень абстракции. С одной стороны, грамматических форм стало меньше и произошло некоторое упрощение. С другой — категория числа с появлением разграничения «один — много» стала более стройной, логичной и четкой. Поэтому эти процессы не только не являются признаком деградации языка, но, наоборот, свидетельствуют о его совершенствовании и развитии.
Из мужского рода — в средний
Многие люди неверно представляют себе работу лингвистов. Одни считают, что они выдумывают правила русского языка и заставляют общество по ним жить. Например, все говорят «убить паука тапком», а лингвист утверждает, что так говорить нельзя, потому что слово «тапка» женского рода (правильно будет: «убить паука тапкой»). Некоторые полагают, что лингвисты упрощают норму в угоду малообразованным людям и включают в словари безграмотные варианты вроде кофе в среднем роде.
На самом деле лингвисты не придумывают языковые нормы, они их фиксируют. Наблюдают за языком и записывают выводы в словари и энциклопедии. Ученые должны это делать независимо от того, нравится ли им тот или иной вариант или нет. Но вместе с тем они смотрят, отвечает ли вариант законам языка. В зависимости от этого помечают вариант как запрещенный или разрешенный.
Почему очень часто слово «кофе» употребляют в среднем роде? Только ли от безграмотности? Вовсе нет. Дело в том, что мужскому роду слова «кофе» сопротивляется сама система языка. Это слово заимствованное, неодушевленное, нарицательное, несклоняемое и оканчивающееся на гласную. В подавляющем большинстве такие слова в русском языке относятся к среднему роду. «Кофе» попало в исключения, потому что были когда-то в языке формы «кофий», «кофей» — мужского рода, они склонялись, как «чай»: выпить чая, выпить кофия. И вот памятником давно умерших форм и является мужской род слова «кофе», в то время как законы живого языка втягивают его в средний род.
И эти законы очень сильны. Даже слова, которые им сопротивляются, все равно со временем сдаются. Например, когда в 1935 году в Москве открылся метрополитен, СМИ писали: метро очень удобен для пассажиров. Выходила газета «Советский метро», а Утесов пел: «Но метро сверкнул перилами дубовыми, сразу всех он седоков околдовал». Слово «метро» было мужского рода (потому что «метрополитен» мужского рода), но постепенно «ушло» в средний род. Следовательно, то, что «кофе» становится словом среднего рода, происходит не от безграмотности людей, а потому, что таковы законы развития языка.
Кому мешают слова-иностранцы?
Также любой разговор о русском языке не обходится без обсуждения заимствования слов. Часто приходится слышать, что русский язык засоряется иностранными словами и срочно надо избавляться от заимствований, что, если не принять меры и не остановить поток заимствований, мы все скоро будем говорить на смеси английского с нижегородским. И эти мифы передаются из поколения в поколение.
То, что русский язык немыслим без заимствованных слов, очень легко доказать. Достаточно привести примеры слов, которые нам кажутся исконно русскими, но на самом деле таковыми не являются. Так, еще в древнерусский язык из скандинавских языков пришли слова «акула», «кнут», «сельдь», «ябеда», из тюркских — «деньги», «карандаш», «халат», из греческого — «грамота», «кровать», «парус», «тетрадь». Даже слово «хлеб», очень вероятно, является заимствованием: ученые предполагают, что его источник — готский язык.
В разные эпохи в русском языке обычно преобладали заимствования из какого-то одного языка. Когда во времена Петра I Россия строила флот, чтобы «прорубить окно в Европу», к нам пришло множество слов, связанных с морским делом, при этом большая часть — из голландского языка (верфь, гавань, компас, крейсер, матрос), ведь именно голландцы в то время считались лучшими корабельными мастерами и многие из них работали на российских верфях. В XVIII-XIX веках русский язык обогатился названиями блюд, одежды, украшений, предметов обстановки, пришедшими из французского языка: суп, бульон, шампиньон, котлета, мармелад, жилет, пальто, гардероб, браслет, брошь. В последние десятилетия слова в русский язык приходят в основном из английского языка и связаны они с современными техническими устройствами и информационными технологиями (компьютер, ноутбук, смартфон, онлайн, веб-сайт).
Сказанное отнюдь не означает, что русский язык такой бедный или жадный: он только принимает и ничего не отдает. Вовсе нет. Русский тоже делится своими словами с другими языками, но экспорт чаще идет не на Запад, а на Восток. Если сравним русский язык и казахский, например, то увидим, что в казахском языке очень много заимствований из русского. Кроме того, русский язык является посредником для очень многих слов, идущих с Запада на Восток и с Востока на Запад. Такую же роль играл в XVII-XIX веках польский язык, через который в русский пришло очень много слов (благодаря полякам мы говорим «Париж», а не «Пари», «революция», а не «революсьон»).
Если запретим иностранные слова, то просто-напросто остановим развитие языка. И вот тогда-то есть угроза, что мы начнем говорить на другом языке (например, на том же английском), ведь русский язык в этом случае не позволит нам выражать мысли полно и подробно. Иными словами, запрет на употребление иностранных слов ведет не к сохранению, а к уничтожению языка.
