Я никогда не была толстой. Лет в десять у меня выпирал живот, а в четырнадцать была слишком худой. Особо не думала о еде, жила насыщенной и веселой жизнью. Никто не насмехался надо мной и не показывал пальцем, ведь и причин не было. Когда пытаюсь вспомнить, с чего все началось и вообще зачем, то в ответ слышу лишь тишину.
Я профессионально занималась вокалом, еще с парой девочек мы были на подтанцовке у ребят из студии. Меня часто ставили во второй ряд, чтоб не слишком выделялась, потому что была чуть крупнее остальных – не толстой, не полной, а просто крупнее. Видимо, именно тогда, в шестнадцать, начала «цеплять» тема похудений. Пусть и открыто никто мне об этом и не говорил.
Сначала худела на диетах, чтобы в обтягивающем платье для выступления не торчал живот или на телесъемке не казалась сильно толще. До сих пор не знаю, правда ли, что экран добавляет семь килограмм.
Потом худели все вокруг. А я что хуже?
Далее стало популярным «правильное питание», и большинство моих подруг и знакомых обращались к диетологам. У меня их было четыре, каждый со своей «действенной» системой. Не спорю, поначалу это все работало. Только никто не говорил об откатах. Когда человек худеет и перестает придерживаться режима питания, вес возвращается и часто в два раза больше изначального.
Никто не говорит о том, что все индивидуально. Кто-то жить не может без каши, кто-то не любит фрукты в первой половине дня или на дух не переносит кефир и куриное филе. Кому-то нужен в жизни хлеб и сахар, а кто-то отлично живет без яиц и миндаля.
Никто не говорит, что жесткие ограничения и любые запреты работают в обратную сторону и играют против нас. Помните, когда вечерами просыпается «ночная жрица» и сметаются все сладости в доме или когда не слабо полчаса пешком идти за любимым пирожным?
Никто не говорит, как прекрасно наш мозг верит авторитетным диетологам, не проверяя факты. Они говорят: «Если будешь есть вечером помидоры, то будут отеки». Только ты съешь одну помидоринку, сразу отекают ноги. И почему-то ты теперь отекаешь по поводу и без. Они говорят: «Не ешь углеводы после 12:00». И стоит съесть вечером творог с медом или фруктами, как утром весы приветствуют двумя новыми килограммами.
Я пережила все эти стадии, но никак не могла понять, почему другие могут есть пасту, пиццу, печенье, хлеб и чизкейк и все у них хорошо, а мне стоит только подышать выпечкой и отекаю, поэтому мне нельзя. Доходило до абсурда. Один диетолог отказалась со мной работать, сообщив, что я порчу ее имидж. Другая увидела однажды повышенный инсулин в результатах моих анализов, поставила мне диагноз «инсулинорезистентность» и сказала, что про сахар лучше забыть, ведь меня точно ждет диабет второго типа. Сложно не догадаться, что вечер я провела в компании любимых сладостей.
Скачки веса, перееданий, чувства вины, смены диет и диетологов длились три года, и тогда я пришла к точке невозврата: взвешивание стало для меня большим стрессом, я перестала получать удовольствие от еды и не ощущала ее вкуса, я запуталась и не понимала, что вообще можно и нужно есть. Каждый день я спрашивала себя, почему эти системы питания и диеты не работают и мне ничего не помогает. Начала «копать» глубже: зарубежные источники, научные исследования тех самых британских ученых, книги о питании на английском языке.
Я начинала читать, потому что испытывала безысходность, но не верила прочитанному. Считала, что причина во мне. В силе воли, которой почему-то нет, в слабости и нелюбви к себе. Не верила, пока не попробовала на себе и не поняла, что на самом деле дает результат и что никакие диеты не работают в длительной перспективе, а ограничения вредны и вызывают чувство вины.
В одно весеннее утро я листала ленту и увидела пост своей подруги о каком-то марафоне похудения, где она благодарила диетолога, которая «разрешала есть все и не ограничивала». Это мне показалось странным, но любопытство взяло верх. Взяла контакт врача и через пару недель уже сидела у нее в кабинете с папкой анализов и взглядом под названием «Ну, чему ты можешь еще меня научить?».
Диетолог оказалась нутрициологом и психотерапевтом, который работает с расстройствами пищевого поведения. Ожидала какой-то программы питания и списка «разрешенных продуктов», хотя и не была готова больше себя ограничивать. Но она все никак не давала мне никакого особенного меню. Мы говорили о еде и не только. И она помогла мне.
Семь месяцев понадобилось, чтобы я стала нормальным и адекватным человеком, который не просит переделать салат и убрать из него почти все, не добавляет семена льна и чиа во все блюда, не молится на яичные белки и грейпфрут и не смотрит с презрением на хлеб и сахар. Я заново училась слушать себя и спрашивать “а что я хочу?” и “действительно я этого хочу?”. Я училась есть хлеб и не презирать его. Я училась переставать взвешиваться по несколько раз в день. Я вспоминала свою любимую еду. Я постепенно возвращалась к себе настоящей.
Было тяжело и страшно. Но я понимала, что не могу и не хочу, как раньше. Удивительным образом похудела на 10 кг, а потом вес остановился и держится на протяжении восьми месяцев. Радуюсь, что он не увеличивается, независимо от количества приемов пищи и ее разновидностей. У меня перестали отекать ноги, сахар в норме, анализы хорошие, и я чувствую себя отлично. Я ем, что хочу и когда хочу. Только теперь я часто не доедаю порцию и почти не ем шоколад, который казался мне самым лучшим десертом.
Никто не идеален. И все переедают. Но это нормально. Важно осознавать, что переела или съела фастфуд, и понимать, почему так произошло. Не винить себя, а принимать и разрешать себе и бургер, и хлеб с маслом, и даже кусок торта вечером, потому что действительно хочется. Не стоит слепо верить каждому слову даже мировых нутрициологов и специалистов. Мой опыт научил меня доверять, но проверять и одновременно не верить никому, а только себе. Потому что никто не знает вас лучше вас самих.
Кристина Северина
