Г-н президент, выдь на Волгу: чей стон раздаётся над великою русской рекой? …Пусть вас не смутит обращение на «ты». Эти стихи Некрасова обращены к каждому гражданину России. «Ты» взывает к личной ответственности. Не позволяет спрятаться за «мы», «вы», «они» — за всякое множественное безликое и безответственное число. Ещё важнее помнить: через поэта, как и через пророка, к человеку обращается Бог. А Он уж точно со всеми на «ты» — и с последними рабами, и с величайшими царями.
Вопрос не забыли? Чей стон раздаётся над Волгой? Телевидение Нижнего Новгорода (программа «Кстати») показало русских женщин, которые стонут, плачут, даже рыдают: «Как жить?!» Они кричат этот вопрос в телекамеру, надеясь, возможно, что с помощью электроники мольба долетит до бога. (Бог с большой буквы телевизор не смотрит, он и так всё знает.)
Русские женщины (Нижний Новгород, Сормовский район) плачут по очень простому житейскому поводу: нечем платить за жильё. Телеведущая делает краткое вступление, потом говорят только бабы:
ВЕДУЩАЯ. Холодная зима 2016-го обернулась голодной зимой 2017-го. Квитанции за квартиру довели жителей Сормовского района до ломбардов. В жировках за январь оказались небывало высокие цифры.
ПЕРВАЯ ЖЕНЩИНА. Я собираюсь кольцо в ломбард сдать. Она вон цепочку крестильную. (Плачет.) Нас довели уже до...
ВТОРАЯ. 13 тысяч! За что?! Живу одна, инвалид II группы, профзаболевание. (Показывает жировку на 13 611 руб. 95 коп.) Они что, издеваются, падлы? (Плачет.) Убивать надо вас, суки.
ТРЕТЬЯ. И мы прям все в шоке по поводу этого.
ЧЕТВЁРТАЯ. Это мы ещё без газа, без электричества, без телефона и без интернета. А это ещё плюс полторы тысячи.
ПЕРВАЯ. До самой ручки... Давайте дойдём ко мне в квартиру и снимем мою кровать, на которую течёт вода. (Плачет.) Я не могу найти управы ни у кого. (Показывает тазик с водой.) Вот, это вот с утра натекло. Это протечка, это у меня крыша течёт, за которую я 7 тысяч плачу. У меня света нет, потому что все провода вот, всё течёт. Вот снимайте: моя комната, наша кровать, на которой мы с мужем спим. (Показывает тазик с водой на кровати.) У нас сгнили все одеяла. И за это я плачу 9 тысяч рублей.
ПЯТАЯ. У меня пенсия 8555. Я заплатила 6 с половиной тысяч. (Показывает жировку на 6682 руб. 55 коп.) Это разве можно? Как же жить-то?
ШЕСТАЯ. Как жить?! Как жить?! Мы говорим про кого-то, чего-то, а нас обирают, грабят средь бела дня. И никакой управы нет!
Г-н президент, если бы это показал какой-нибудь вражеский чужеземный канал, можно было бы отмахнуться: нехай клевещут. Но это всё наше: и Нижегородское ТВ, и бабы.
Если бы они кричали и махали лозунгами на Болотной, можно было бы отмахнуться: мол, за печеньки Госдепа; ну и всё, что полагается врать, когда хотят дискредитировать протест. Но это же провинциальная городская окраина, лозунгов нету, политический протест равен нулю. Отмахнуться невозможно.
На лицах безысходность. Мысли у этих гражданок только о выживании. Если не можешь придумать, как выжить, — есть водка. В кадре только плачущие бабы. А где мужики? Уже спят? Ещё спят? Или всё ещё бухают?
«Как жить?!» — так кричали бабы почти 100 лет назад, когда продотряды забирали весь хлеб под угрозой расстрела; кричали 90 лет назад, когда раскулачивали. «Как жить?!» — кричали они, когда оккупанты выгребали всё дочиста, угоняли скотину…
Голосуют эти женщины, вероятно, за вас, г-н президент. Ведь в нашем календаре есть один волшебный день, когда надо только дозвониться до вас — и все надежды сбудутся, все беды отвалятся.
…Посмотрите сами своими глазами. Сюжет коротенький, две минуты. Возможно, вас позабавит, что одна из них успела пожаловаться: мол, за интернет платить нечем.
Что на интернет денег нету — оно и лучше. Значит, эти гражданки не видят всякие расследования про дворцы, яхты. А увидели бы — прокляли бы.
Вряд ли бы на бедных женщин подействовал такой популярный аргумент: «Не стоит обращать внимание на расследование немыслимых богатств, поскольку обвинения звучат из уст осуждённого». Аргумент слабый, ибо, во-первых, разоблачитель осуждён условно, а дворцы совершенно безусловные. Во-вторых, когда дело каким-то боком касалось, например, бывших сотрудников Ходорковского, то никого наверху не смущало, что обвиняющие показания получены от человека, пожизненно осуждённого за многочисленные изнасилования и убийства…
Если бы сормовские женщины увидели блуждающие по интернету разоблачения, то не стали бы гадать: кому выгодно? чей заказ? предвыборное ли? Они бы увидели суть: дворцы, нажитые нечестным путём. Или другими словами: возникшие в результате грабежа.
Г-н президент, ей-богу, сами не можем понять: мы пересказываем телесюжет 2017-го или хрестоматийное стихотворение 1858 года (до отмены крепостного права).
Назови мне такую обитель,
Я такого угла не видал,
Где бы сеятель твой и хранитель,
Где бы русский мужик не стонал?
Стонет он по полям, по дорогам,
Стонет он по тюрьмам, по острогам,
Стонет в собственном бедном домишке,
Свету божьего солнца не рад;
Стонет в каждом глухом городишке,
У подъезда судов и палат.
Выдь на Волгу: чей стон раздаётся
Над великою русской рекой?..
Будет, конечно, очередная Прямая линия; торжественный женский голос провозгласит ликуя: «Поступило три миллиона звонков!» А чего ликовать-то? Это же значит, что три миллиона отчаялись решить свои проблемы нормальным путём, и последняя надежда — золотая кремлёвская рыбка…
Впрочем, появляются конкуренты. В Крыму замироточил бюст Николая II, воздвигнутый стараниями прокурора Поклонской, а ныне прославляемый депутатом Поклонской, из-за чего циники, которых мы, безусловно, осуждаем, говорят, пользуясь двусмысленностью, что замироточил бюст Поклонской. С целью исцеления от некоторых проблем к её замироточившему бюсту уже дети прикладываются (боимся даже предположить, с какого возраста).
И это не всё! Говорят, будто минувшей ночью замироточил мотоцикл Хирурга. Хотя враги начали немедленно утверждать, будто нюхали и что якобы пахнет машинным маслом; ничего святого! Нескольких маловеров поймали на месте и как следует приложили к мироточащему мотоциклу. Глаза у них заплыли, зато внутреннее зрение открылось, и они восславили, а синяки и переломы — чепуха, заживут. Хотел было написать «заживут как на собаке», но одумался: ведь если масло святое, то всё заживёт ещё быстрей.
Александр Минкин
