20 лет назад на экраны вышел фильм Алексея Балабанова «Брат».
Точнее говоря, вышел он не экраны — кинопроката в стране тогда практически не было, а на видеокассетах. Но это не помешало картине стать народной и прочно вписаться в историю нового российского кино.
О том, как снималась картина, что осталось за кадром и за что «Брата» возненавидели критики и чиновники от культуры, АиФ.ru рассказал в эксклюзивном интервью близкий друг Балабанова и по совместительству его постоянный продюсер Сергей Сельянов.
«Давай кино снимем? Бесплатно?»
— Оглядываясь назад, сегодня можно с уверенностью сказать, что фильм «Брат» появился и состоялся не благодаря, а вопреки всем обстоятельствам. Судите сами: проката в стране на тот момент не было. Кино практически не снимали, поскольку достать даже минимальные деньги на съемку было нереально. Но Леша Балабанов не мог существовать вне кино. Им овладела идея снять настолько низкобюджетный фильм, насколько это вообще было возможно. Какое это будет кино? О чем? С кем его снимать? А главное, на какие деньги — этого не понимали до конца ни он, ни я.
В 1996 году мы с Лешей поехали на фестиваль «Кинотавр», где увидели картину «Кавказский пленник» с Сергеем Бодровым-младшим в главной роли. Как рассказывал Балабанов, они познакомились с Серёжей Бодровым практически сразу после показа и засели вместе в одном из пляжных кафе Сочи. Насколько я помню, разговор у них был не особо долгий. Балабанов, не долго думая, сказал Бодрову: «А давай вместе кино снимем? Бесплатно? Про парня, который вернулся домой после армии!». Бодров тоже не стал раздумывать. Ответил тут же: «Ну, давай».
«Слишком провокационно! Слишком агрессивно!»
— Сценарий мне понравился сразу, без всяких замечаний и оговорок. Конечно, я не мог предположить, что фильм станет настолько народным. Тем не менее, в его качестве у меня сомнений не было. Даже при том, что многие были готовы сниматься в «Брате» либо бесплатно, либо за абсолютно символические деньги, либо за гонорар, который мы сможем выплатить через полгода, в любом случае хоть какие-то деньги всё равно были нужны. Кому бы я ни показывал сценарий — руководству каналов, чиновникам от культуры, частным инвесторам — история категорически никому не нравилась. Слишком провокационно. Слишком неоднозначно. Слишком агрессивно. С большим трудом мы наскребли на фильм около ста тысяч долларов. Экономить приходилось на всем. Картину снимали и в квартире Балабанова, и в домах и на дачах членов съемочной группы. Костюмы для актеров покупали либо в секонд-хэнде, либо люди просто снимались в своей повседневной одежде. Точно так же собирали реквизит для съемок. Все горели этой работой, готовы были жертвовать временем, личными вещами, здоровьем. Была талантливая команда, талантливейший режиссер, талантливый сценарий — все было. Не было только достаточного количества денег! Но Балабанова это не особо заботило. В том, что фильм получится, ни он, ни я, ни остальные члены съемочной группы не сомневались ни секунды. И финансовые вопросы участников съемки волновали в последнюю очередь.
«Фу, какая пошлятина!»
— Картину сняли быстро — примерно за месяц. И в мае 1997 года в единственном на тот момент приличном кинотеатре Москвы состоялась премьера. Критики обрушились на фильм со страшной силой. Обвиняли и в пошлятине, и в жестокости, и в неполиткорректности, и в непрофессионализме — да во всех смертных грехах! Не знаю, как Лешу, а меня все эти нападки не расстраивали нисколько. Более того — они меня, честное слово, только раззадоривали и веселили (смеется). Ну а через две недели после премьеры картина вышла на видеокассетах — иного способа попытаться донести фильм до зрителя тогда просто не существовало. Примерно через месяц после начала продаж мы вдруг осознали, что сделали что-то действительно актуальное и нужное для людей. Видеокассеты с фильмом раскупали, как горячие пирожки. Но даже после этого критики не унимались и продолжали плеваться. Конечно, спустя время они сменили свой гнев на милость. Но мне от этого было уже ни тепло, ни холодно. Фильм стал жить своей жизнью и продолжает жить до сих пор, хотя, к несчастью, с нами нет уже ни Сережи Бодрова, ни Леши Балабанова.
