Малому бизнесу на территории «Царицыно» предоставлены арендные каникулы, за каждый день карантина музей недополучает около полумиллиона рублей, а его сотрудники дают виртуальные мастер-классы дачникам. Об этом «Известиям» рассказала гендиректор ГМЗ «Царицыно» Елизавета Фокина.
— Как вы оцениваете потери «Царицыно»? И с какими финансовыми показателями музей-заповедник подошел к карантину?
— За I квартал у нас выполнены все планы. Мы их даже перевыполнили. Это позволило нам сформировать подушку безопасности на какое-то время — сейчас мы чувствуем себя более или менее стабильно. Что касается выпадающих доходов за апрель — я бы оценила их в 500 тыс. рублей в день. Мы большая институция, наши доходы формируются не только за счет посетителей выставок, но и благодаря большому количеству парковых сервисов. Однако обычно все активности начинаются в мае. Поэтому сумма не очень большая.
— Сколько посетителей обычно бывает в «Царицыно»?
— По итогам 2019 года нас посетили 6,5 млн человек, из которых около 500 тыс. — иностранные туристы. У нас на рамках есть счетчики. Получается очень честная статистика. Но она не учитывает тех, кто посетил неогражденную территорию. В целом площадь музея-заповедника — 400 га, а огорожено только 200 га. Например, не надо проходить рамки, чтобы попасть к Нижним Царицынским прудам. Замечу, что меня порадовала сознательность наших посетителей: на территории, которая не ограждена, сейчас не так много людей гуляет — в основном с собаками.
— Насколько оправдана идея закрыть парки? Почему люди не могут просто дышать свежим воздухом? Территория большая, социальную дистанцию легко соблюсти.
— Музей-заповедник имеет непростой ландшафт, есть достаточно много узких мест, где невозможно избежать скученности. Поэтому для нас эти меры оправданны.
Кстати, на нашей территории располагается храм. До того как были введены строгие ограничения, мы какое-то время пускали туда небольшое количество людей. Сейчас службы идут без прихожан.
Можно было бы рассуждать так: «Давайте будем пускать на территорию парка людей определенных категорий, например, мам с колясками или, наоборот, пенсионеров». Но мне кажется, что подобная мера может привести к социальной напряженности — почему одних пускаем, а других — нет? Тут много моментов, которые достаточно сложно объяснить горожанам.
— Когда это решение принималось, руководство города советовалась с вами и вашими коллегами из других парков?
— Все меры принимались постепенно. У нас хорошие отношения между директорами музеев и департаментом культуры, мы обмениваемся информацией. У одних заведений в какой-то момент резко сократилось количество школьных групп, потому что у школьников появились ограничения на организованный выезд. У других сразу пошли возвраты по концертным программам... Наш департамент анализировал доходность музеев и количество людей. И решение было принято не сразу. Тут вопрос не совета, а скорее анализа. В определенный момент стало ясно, что работать в прежнем режиме нецелесообразно — как с точки зрения экономики, так и, в первую очередь, с точки зрения обеспечения безопасности посетителей и сотрудников музея.
— Из чего складываются доходы «Царицыно»? Билеты за вход в музей — понятно. А еще?
— На территории располагаются нестационарные торговые объекты и кафе, которые платят за аренду, кроме того, у нас есть прокат электромобилей, лодок, сувенирная продукция, концерты, экскурсионные программы и т.д. Суммарно эти доходы в общем бюджете учреждения составляют около 20%.
— Пострадали ли сотрудники «Царицыно» в материальном плане?
— Небольшая категория сотрудников, дополнительно участвующих в предпринимательской деятельности музея, — это около 70 человек, имеют ежемесячную стимулирующую надбавку, напрямую зависящую от выручки направления, в котором они принимали участие. Доля стимулирующих выплат в общей сумме доходов этой категории сотрудников составляет около 5–10%. Поэтому нельзя сказать, что люди очень сильно пострадали.
Что касается предпринимателей, которые работают на нашей территории, им сейчас предоставляются арендные каникулы. Для нас это потеря, но мы на это идем — очень хочется, чтобы с окончанием карантина предприниматели вышли на работу. Более того, арендные каникулы действуют с 1 марта и до 1 июля, хотя в марте многие предприниматели работали до последнего. Мы можем только предполагать, когда всё откроется снова, но если это произойдет в мае или в июне, они смогут хотя бы частично компенсировать свои потери. Мы на это идем, понимая: у малого бизнеса ситуация еще более сложная, чем у нас.
— Насколько сильно ситуация скорректировала выставочные планы?
— Самым сложным для нас был перенос совместной с Ассоциацией венецианских музеев выставки, которая планировалась на конец мая. Мы собирались делать целое итальянское лето — должны были пройти фестиваль и совместный проект с университетом Ка' Фоскари (Венеция). Когда стало ясно, что ситуация накаляется, мы с итальянскими коллегами приняли решение о переносе выставки на сентябрь. Надо отдать им должное, они не сказали «Делайте без нас», но, наоборот, попросили: «Не меняйте наши экспонаты на российские! Нам очень важно поучаствовать в этом проекте и совместно выйти из критической ситуации».
Также у нас был запланирован ряд российских экспозиций, в частности, собирались открыть пятый зал Детского музея «Кабинет натуральной истории», посвященный истории коллекционирования редкостей в XVIII веке, сейчас реализация этого контракта приостановлена. Но, поскольку мы делали основной акцент на май и Венецию, большинство других выставок планировались на осень и пока их сроки не меняются.
— Еще какие-то международные сотрудничества запланированы?
— Приоритетным международным проектом для нас остается экспозиция «Опера: страсть, власть и политика», которую мы готовим совместно с Музеем Виктории и Альберта в Лондоне и откроем в 2021 году. Вся команда проекта сейчас работает удаленно, но в таких боевых условиях партнеры только начинают больше доверять друг другу: обе стороны испытывают схожие перегрузки, а цели — общие. Это самая лучшая почва для гибкости и взаимной поддержки. Сейчас плотно работаем над публичной программой, которую мы готовим совместно с Большим театром, МАМТом, «Геликон-оперой», «Золотой маской». Когда готовятся крупные оперные мероприятия под открытым небом, горизонт планирования — от года до трех, поэтому в этом плане пандемия наших планов не нарушила.
— Многие музеи сейчас сосредоточились на онлайн-работе, однако форматы у них, как правило, одинаковые: онлайн-экскурсии, лекции, трансляции из залов. Может ли «Царицыно» предложить что-то оригинальное?
— Я воспринимаю любую кризисную ситуацию как время новых возможностей. За первые две недели карантина мы создали свою онлайн-студию, начали записывать диалоги с директорами других музеев, систематизировали контент, который у нас есть. Помимо этого, у нас есть и много практических мастер-классов и советов. Например, наш главный фотограф дает рекомендации, как снимать домашние растения. Агрономы объясняют, как правильно подстригать растения и высаживать луковичные — это актуально для тех, кто самоизолируется на даче. Сотрудники отдела мероприятий записали видеозарядку на фоне дворца, а коллеги из детского «Царицыно» — цикл сказок.
А с управленческой точки зрения для меня важно, что сотрудники проявляют сейчас способности, которые раньше, может быть, были не столь заметны. Кто-то берет интервью, кто-то вдруг стал оператором, кто-то начал раскручивать YouTube-канал... У них появляются новые компетенции, которые точно не исчезнут, когда закончится пандемия.
— Что сейчас происходит на территории «Царицыно»? Ведутся какие-то работы по благоустройству?
— В таких институциях, как наша, — с большой территорией, коллекцией и архитектурным комплексом — невозможно полностью остановить работу. Например, инженерная служба обеспечивает всю систему вентиляции и электроснабжение, на месте трудится и служба безопасности. Разумеется, продолжают работать сотрудники, занимающиеся содержанием территорий, мы не можем допустить зарастания парка. У нас много оранжерей, с большим количеством цветов и растений, за ними надо ухаживать.
Объем работ у нас не уменьшился, я бы сказала, даже увеличился. Для руководящего состава определен график дежурства, много внутренних конференций. Мы понимаем, что, когда карантин закончится, время сожмется, надо будет в короткий период реализовать большое количество задач. Поэтому сейчас не время для расслабления. Скорее, для какой-то новой концентрации.
Сергей Уваров
