Отвратительный день.
Знаю, ругать себя бесполезно, но и обманывать не стоит. Накануне я составил подробный план, чем заниматься с 12:00. В силу целого ряда обстоятельств, не зависящих от меня, всё отложилось сначала на час, потом на два, а потом на три.
А ещё необходимо погулять, а затем пообедать. И уже почти пять часов дня.
Решил, коли всё пошло кувырком, вызвать курильщиков.
Не получается с курсом «Учимся говорить публично», так хоть помогу курильщикам, и будет день, прожитый с пользой.
Вызвал. Пришли два человека. Я им помог.
Дядька тридцати лет, очень основательный, образованный, интересный.
— Денег, — говорит, — жалко. Что же это такое — в месяц трачу 10 тысяч на сигареты. В год, соответственно, 120 тысяч. А за десять лет получается 1 миллион 200 тысяч — хорошую машину можно купить!
И он прав.
С Маратом Рауфовичем, Николаем Сергеевичем и Вадимом Александровичем говорил о курсе «Учимся говорить публично». Нам надо придумать упражнение, которое реально выполнить на телефоне: записать свой разговор, беседу, телефонное общение — и выложить в своём аккаунте. Выкладывать таким образом, чтобы другие ученики могли рецензировать выполненное задание, давать им оценку. Необходимо организовать обучение таким образом, чтобы началось соревнование, кто лучше.
Нужно будет учредить премии за первые места, всех учеников разбить на десятки, сотни — первый в десятке, первый в сотне. Оценку дают слушатели, зрители, читатели.
Домой приехал в 12 ночи. Усталый, разбитый, недовольный и раздражённый.
Посмотрел интервью, которое Юрий Дудь взял у артиста Сергея Бурунова, и настроение поднялось. Это, как я понял, одна из задач Дудя — всем, кто смотрит, поднимать настроение. Заставить улыбнуться, размышлять, рассуждать и заражать оптимизмом.
В этот раз у Юрия Александровича Дудя всё получилось.
Вечером, как всегда, смотрел фотографии новых солистов. Радовался. В конце концов, новые ученики есть, они занимаются, и это меня, конечно, радует.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Память работает странно. Вроде, никакого повода не было, но я почему-то вспомнил сегодня Бориса Березовского.
Борис Березовский организовал автомобильный альянс AVVA. По всей Москве были вывешены билборды. По нескольку часов люди стояли в центре Москвы, чтобы попасть на Манеж и оформить получение машины с большой скидкой.
Сколько же тогда тысяч, десятков тысяч, а то и сотен тысяч поддались на эту рекламу и остались без денег и без машин!
Я Березовского видел несколько раз, однажды даже разговаривал, это происходило в цирке на Цветном бульваре, в кабинете Юрия Владимировича Никулина.
Березовский взглянул на меня, и я прочёл в его взгляде оценку: нужный я человек или ненужный. Судя по всему, он не смог ответить на поставленный вопрос и перевёл взгляд куда-то в сторону. Через несколько секунд снова посмотрел на меня, уже пристальнее: кто я, что я и зачем я. Попросил Юрия Владимировича представить меня.
Взгляд у Березовского стал чуть заинтересованным, чувствовалось, что он ищет ответ на простой вопрос — чем я могу быть полезным.
В цирке цокольный этаж был отдан фирме Березовского, там хранились «Мерседесы» и другие автомобили — не то на продажу, не то для того чтобы открыть их прокат. Занимался всем этим Михаил Владимирович Седов. Занимался с разрешения Юрия Владимировича Никулина.
Через семь месяцев Михаила Владимировича Седова убили.
Когда мне было четырнадцать, мой отец был так глуп, что я с трудом переносил его; но когда мне исполнился двадцать один год, я был изумлен, насколько он поумнел за последние семь лет
Марк Твен (Сэмюэл Ленгхорн Клеменс) (1835-1910), американский писатель
