Композитор Константин Меладзе — одна из самых востребованных персон отечественной эстрады. Его песни исполняют Алла Пугачева, София Ротару, Валерий Меладзе, Григорий Лепс, Валерия и другие звезды поп-музыки. В качестве продюсера Константин Меладзе неизменно поддерживает молодых исполнителей. О том, как ищут таланты, в том числе на шоу-программе Первого канала «Голос», он рассказал «Известиям».
— Вы признавались, что, когда мама привела вас в музыкальную школу, у вас не было ни слуха, ни чувства ритма. Можно ли стать музыкантом, рассчитывая лишь на усердие и трудолюбие?
— Можно развить мышцы, занимаясь спортом, получить определенные навыки в ремеслах усердием. В музыку проникаешь через любовь. Это со мной случилось в шестилетнем возрасте. У каждого в те годы на кухне была радиоточка. Музыка оттуда лилась почти круглосуточно, но она не вызывала во мне отклика. Вдруг я услышал дивную мелодию. Это был Полонез Огинского, и в тот момент передо мной разверзся огромный мир.
— Мир красивой музыки?
— Вообще музыки. Я ее услышал. В ней я нашел всё, что искал в реальной жизни. Я до такой степени захотел, чтобы музыка ответила мне взаимностью, что у нас всё случилось. Это как влюбляешься: даже если девушка тебя не любит, ты делаешь всё, чтобы ей понравиться. У меня с музыкой то же самое было. В один прекрасный момент, к концу 1980-х, мне показалось, что она мне стала изредка улыбаться. Тут я начал писать песни и буквально на третьей-четвертой почувствовал, что они нравятся. В 1995 году наш с братом (певец Валерий Меладзе. — «Известия») первый альбом «Сэра» стал очень популярным. Эта музыка зазвучала из каждого утюга. Ну а дальше вы уже знаете.
— Ваши песни отличаются от тех, что есть на нашей эстраде. Вы себя чувствуете человеком, знающим толк в хорошей музыке?
— Музыка — штука субъективная. В ней сложно найти критерии, которые отличали бы качество одного произведения от другого. Самое главное, чтобы она нравилась публике. На мой взгляд, есть совершенно идиотская и бездарная музыка, но она нравится огромному количеству людей. Значит, я просто в ней не разбираюсь.
— Может, у тех, кто ее слушает, плохой вкус?
— Нет. Музыка движется в сторону упрощения. Теперь она играет несколько иную роль, чем в 1970-е, 1980-е и, может быть, даже в 1990-е годы. Современная музыка перестала быть пищей духовной. Она стала десертиком наподобие конфетки или жвачки.
Сейчас существует огромная сфера развлечений. Есть кинематограф, который потрясающе развился, интернет, видеоигры, аудиокниги, 3D, 4D, 4К. Поэтому музыка для современной молодежи похожа на напитки-энергетики — в ней в основном ритм, грув. Но встречаются и чрезвычайно талантливые произведения, которые вызывают у меня живейший интерес и понимание. Мне кажется, что любую хорошую музыку музыкант понять в состоянии. Поэтому я слушаю совершенно разные произведения, в том числе очень модные и современные, и, как ни странно, они меня вдохновляют.
— Музыка на трех аккордах может вдохновлять?
— Можно и на одном аккорде сделать выдающееся произведение, бывали такие случаи.
— Бабушки, мамы и папы стенают. Им не хватает красивой музыки из их прежней жизни.
— Им не хватает мелодизма и адекватных, понятных, душевных текстов. Есть очень неплохие молодежные тексты, но все они крутятся вокруг эгоистического: проблема с девушкой и личные страдания. Эти эмоции передаются простыми словами, уложенными максимум в три фразы. Понятно, что в прошлые годы были более осмысленные песни.
— На телевидении появилось много проектов, где ищут таланты. Но людей, которые в результате этого поиска укрепились бы на эстраде, не так много.
— Телевидение не занимается поиском талантов, это ошибочное мнение. Телевидение должно делать мощные, привлекательные, высокорейтинговые шоу, что и происходит. Таланты ищут те, кому это положено делать. Полезные ископаемые ищут геологи — это их профессия, а дарования — продюсеры.
— Кого вы хотите найти?
— Когда я прихожу в телевизионное шоу, у меня совершенно прикладные цели — провести вместе с телепроектом кастинг, найти интересных людей, почувствовать новые тенденции. Кастинг проекта «Голос» совершенно грандиозен. Заявки на участие приходят с половины земного шара. У меня в команде уже есть итальянец, американка.
— У них есть аналогичные шоу. Им своего «Голоса» не хватает?
— Люди ищут применения там, где они пригодятся, ищут себя в разных странах, в том числе в России. А успех здесь дорогого стоит. Музыканты видят возможность развиваться. Ведь принцип «таланту нужно помогать, бездарные пробьются сами» актуален по сей день.
Человеку талантливому нужно помочь забраться на большую сцену. Если он по-настоящему даровит, то в состоянии сам на ней продержаться. Это истина, которая подтверждается ребятами с «Фабрики звезд». Полина Гагарина, Тимати, Елена Темникова и другие теперь работают без продюсеров и являются чрезвычайно успешными артистами. А Тимати еще и сам продюсирует.
— Тимати — бизнесмен, делающий успешным любой проект, будь то раскрутка артиста, одежда, рестораны или парикмахерские.
— Без первоначального продюсирования, без толчка ни он, ни остальные не стали бы теми, кем они сейчас являются. Если бы они делали это в одиночку, кто знает, как бы всё сложилось.
— Есть ли альтернатива телевизионным проектам? Мне кажется, интернет забирает сейчас большую часть аудитории.
— На олимп можно взойти несколькими путями. Телевизионные проекты, безусловно, играют свою положительную роль. Интернет — тоже, там можно публиковать свои произведения, которые могут вызвать интерес и привести к гастрольной деятельности в дальнейшем. А еще можно самому искать себе продюсера, рассылая в агентства свои песни.
— Удачу и счастливый случай никто не отменял.
— Да, бывали такие случаи и в нашей жизни. Когда мы с Валерой только начинали, вышло так, что нужные люди послушали нашу песню. В начале 1990-х годов, когда мы пытались пробиться, интернет не был так развит. Поэтому мы рассылали кассеты, разносили их по всяким продюсерским агентствам, по записывающим лейблам. Где-то, как-то это нашло свой путь, свое применение.
— Судя по судейству на «Голосе», вы очень избирательно искали своих участников.
— Зачем торопиться? Нужно не заставлять себя нажимать кнопку, рука сама должна автоматически потянуться к ней. На подсознательном уровне необходимо почувствовать своего артиста. Только тогда есть смысл всем этим заниматься. Я старался дождаться артистов, с которыми мог бы что-то сделать в этом проекте.
— В вашей компании наставников выделяется Сергей Шнуров. Он тоже занялся продюсированием?
— Все, кто сидит в нашем жюри, в какой-то степени продюсеры. Либо продюсеры самих себя, либо люди, которые доросли до уровня, когда могут продюсировать других артистов.
— То есть это не временная блажь того же Шнурова?
— Это не блажь. Мне кажется, что это развивает, расширяет кругозор. Если Сергей Шнуров, Василий (Баста) и Ани Лорак в дальнейшем не возьмутся продюсировать участников «Голоса», всё равно, мне кажется, им интересно это занятие. Через эту профессию они на себя могут взглянуть со стороны. К тому же им есть чем поделиться, чему научить.
— Может ли шоу «Голос» выявить такую артистку, как Сьюзан Бойл, — домохозяйку, которая пришла и сразила всех наповал?
— Конечно. У нас таких людей вполне достаточно. Феномен Сьюзан Бойл еще и в том, что она захватила жюри и зрителей своей жизненной историей. Так что не только в голосе дело. Да и в нашем проекте это не самое важное. Обращаешь внимание на харизму человека, на жизненный путь, хотелось бы, чтобы он был интересен. Люди выбирают не голос, а человека, артиста. Разве у Бернеса был сильный голос? А у Утесова или Шульженко? А с их популярностью сейчас мало кто сравнится.
— Голос иначе звучит, когда у человека полный событиями жизненный путь?
— Конечно. Если человек холоден, не обаятелен, без магнетизма, не умеет общаться с публикой, то, какой бы ни был у него голос, полных залов не будет никогда. Артист берет зрителя энергией.
Зоя Игумнова
