2 августа. Понедельник.
«Попробуй сразу удержать все бесконечные «теперь».
Так успокоилась душа, что больше не глядит на дверь».
«
День не сразу остановится, закрутившийся волчком».
Михаил Айзенберг.
Марик целый день повторяет: «коля, коля, коля…»
Коляска.
Первый рисунок. От скопления линий в середине листа, от жирной точки — «Я центр вселенной» — расходятся лучи чётких разного нажима связей — «Вижу всех, кто меня любит»…
Вот, что мы умеем:
Говорить — баба, мама, папа, деда, дядя, хлеб, банан и т.д.
Очень много: всё, конечно, отдельными звуками.
Играем в мяч — бросаем, и бежим за ним с визгом.
Умеем раскручивать волчок, четырёхгранная конструкция которого та самая, что была у израильских солдат, когда было запрещено вспоминать любые признаки отвергаемой культуры. Они на волчке писали буквы и таким образом сохранили алфавит. Мне эта игра самой нравится. Дрейдл…
Очень любим всякие баночки и коробочки, которые можно друг в друга вставлять.
Танцуем, поём —
Играем в прятки, догоняем друг друга.
Делаем барам, барам, буц. (Нужно медленно друг к другу приближаться и сталкиваться лбами).
И, конечно, играем в игру моего собственного младенчества:
«Цип цоп эмарел, кэн це мир ин кэмерел,
вэл дир репес вайзел, а шисселе метайзел.
Цип цоп».
Мы с моей бабушкой Этой, а потом и я со всеми моими детьми, по очереди, захватывали в щепотку кожу на тыльной стороне сложенных в горсточку рук и приговаривали эти ритмичные «магические» слова.
В конце игры руки размыкаются. Все заливаются смехом… И хочется повторять, и повторять волшебство бесконечно.
Чувствую, что это нечто большее, чем следующие друг за другом заклинания. С какими вещами они тесно связаны? Какую власть имеют надо мной?
Возможно, бабушка знала, как слова можно расшифровать. Только в моей жизни они составляются в формулу счастья. Гребень волны. Лучистый блеск.
