Канал Arte показал сериал о Баухаусе, где история авангардной художественной школы рассказана в формате мелодрамы о романе ее основателя со студенткой
1963 год, Нью-Йорк. Дряхлый, но все еще бесконечно элегантный Вальтер Гропиус (Аугуст Диль в возрастном гриме), легендарный основатель школы Баухаус, дает интервью своей приятельнице, въедливой журналистке из Vanity Fair. Она расспрашивает его о становлении школы в 1920-е годы, но дела давно минувших дней интересуют ее в основном с точки зрения женского вопроса: каким в Баухаусе было положение студенток? (спойлер: идя на поводу у финансирующих школу властей, одно время Гропиус позволял женщинам учиться только в ткацких мастерских). И каковы были отношения самого Гропиуса с одной из самых талантливых — Дёрте Хельм? В ответ Гропиус бросает в лицо борзописице законное обвинение: «Послушай, Стине, ты строишь из себя интеллектуалку, а на самом деле интересуешься только альковными историями!» Но не таковы ли мы все, праздные любители искусства? Справедливо рассудив, что таковы, создатели сериала выбирают для него именно альковный ракурс, даром что снят он был к столетию основания Баухауса и несет заодно и образовательную функцию.
Итак, юная Дёрте Хельм (Анна Мария Мюэ), дочь профессора классической филологии, начинает учебу в мастерских Баухауса в Веймаре, где кипит творческая жизнь. Студентам не просто читают лекции, а помогают изучать свойства материалов и мыслить нестандартно. Элита Веймара отнюдь не приветствует вольный дух школы, где учатся евреи и коммунисты, дикие студенты колобродят по ночам и купаются голыми в Ильме, а главное — всячески попираются принципы классического искусства. Особенно злобствует «убежденная импрессионистка» баронесса Матильда фон Фрейтаг-Лорингховен (Коринна Кирчхофф), самим своим существованием утверждая печальный принцип, что рано или поздно прогрессивные течения в искусстве становятся «салоном».
Зато в самом Баухаусе хватает оригинальных личностей. Самый колоритный персонаж — швейцарский мастер Иоханнес Иттен (Свен Шелкер), который бреется налысо, носит монашескую одежду, практикует йогу и заставляет голых натурщиков бешено носиться по классу, а студентов — рисовать их в движении. У Дёрте отношения с ним поначалу не складываются, он обзывает ее «дрессированной обезьяной», которая умеет только подражать чужим идеям. Зато Иттен сразу смягчается, когда Дёрте проникается его собственными завиральными идеями — зороастрийским учением Маздазнан и сопутствующими диковатыми практиками физического и духовного очищения. Сценаристы сериала крепко держат руку на пульсе и не позволяют зрителю очароваться подобными высокими материями, оговаривая устами престарелого Гропиуса, что впоследствии Маздазнан был признан близким идеологии нацизма.
Повествование под завязку набито историческими личностями и помимо Иттена: седовласый Лионель Файнингер в основном поддакивает Гропиусу, где-то на заднем плане маячат Клее и Кандинский, восторгается успехами школы приглашенный преподавать в ней Ласло Мохой-Надь. И только упертый голландец Тео ван Дусбург собачится с Иттеном по решающему вопросу — искусство должно быть проникнуто идеей коллективизма, а не индивидуализма: «Пока вы тут пичкаете ваших студентов чесноком и заставляете сидеть со скрещенными ногами, Форд собирает автомобили на конвейере, а не ковыряет пальцем в заднице!»
В общем, если у кого-то и оставались сомнения, что Баухаус был крайне любопытным местом, то сериал развеет их без остатка. Он, конечно, не чета плюющемуся декадентским шиком «Вавилону-Берлину» или такой фантазийной бульварщине, как недавний «Фрейд», где про создателя психоанализа нагородили с три короба, но домыслы тут тоже присутствуют. И главный из них — вымышленный роман между Хельм и Гропиусом, благодаря которому драматургия сериала обретает живость, а местами и истинно немецкую сентиментальность. Дёрте Хельм не повезло уже дважды: в фильме «Лотте в Баухаусе» (2019) ей приписали несуществующий роман в школе Баухауса в Дессау, где она никогда не бывала, а теперь вдобавок навязали Гропиуса — это основной мотив сериала. Хотя взаимоотношения Гропиуса с первой женой Альмой Малер были историей не менее колоритной: в сериале Альма представлена этакой невестой ветра — комически сластолюбивой матроной, которая иногда наезжает в Веймар, чтобы, напившись коньяку, закатить Гропиусу очередной скандал, а потом снова сбежать от него к Францу Верфелю в Вену. После выхода сериала немецкая пресса озаботилась вопросом объективности — Дёрте Хельм была оригинальной художницей, интересной вовсе не связями со статусными мужчинами (в отличие от Альмы Малер, которую такое положение вещей вполне устраивало), но творчество ее большей частью остается в тени. Справедливость была восстановлена потомками Хельм, открывшими посвященный ее творчеству сайт.
Но в качестве ликбеза и сам сериал работает превосходно, не забывая заострить внимание на всех значительных произведениях Баухауса веймарского периода. Вот вам балеты Оскара Шлеммера, спроектированный Гропиусом дом Зоммерфельда в Берлине, колыбель из треугольников и кругов, проект модульного дома Георга Мухе и, наконец, стул «Василий», названный его конструктором Марселем Бройером в честь Кандинского,— на нем Гропиус восседает в своем доме в Нью-Йорке. А для праздных любителей искусства, которым хотелось бы увидеть достижения школы в Дессау и в особенности железную посуду Марианны Брандт, режиссером Ларсом Крауме обещано продолжение — возможно, в нем феминистская оптика будет выдержана более тщательно.
Татьяна Алешичева
