Мы расспросили режиссера вечера, художественного руководителя Ярославского театра драмы имени Федора Волкова Евгения Марчелли о программе церемонии, сюрпризах для зрителей и долгосрочных ожиданиях.
— Как вы восприняли известие, что Год театра откроют в Ярославле?
— Нормально отреагировал. Позвонили из Министерства культуры России, сказали, что решили открывать Год театра в Ярославле. Я ответил, мол, здорово, в этом есть своя логика, так как первый русский профессиональный театр возник именно у нас. Как утверждает предание, актер Федор Волков и группа артистов создали в 1750 году репертуарный театр, на спектакли которого продавали билеты. Впоследствии Федора Волкова пригласили в Санкт-Петербург, где он принимал участие в открытии Александринки.
— Вас привлекали к разработке программы открытия?
— Да, конечно, мне изначально предложили быть главным режиссером действа. Нас собирали в Министерстве культуры, каждый высказывал свои соображения. Мое предложение провести первый в жизни всероссийский сбор труппы нашло поддержку. Если задумка будет реализована, то почти от каждого театра России на открытие приедут представители из числа ведущих актеров. После поздравительных речей будет небольшой концерт, на котором мы обыграем главные вехи развития российского театра. Этим занимается режиссер Нина Чусова.
— Русский театр пронизан символами и приметами. Он хранит традиции, причем не только положительные.
— В театре действительно очень много чего-то потустороннего и человеку с улицы непонятного. Мы все немножко суеверные люди. Надеемся и верим, что нам помогают в профессии какие-то определенные действия. Или опекают и сопровождают высшие силы. Театр — довольно непростой организм, большой сгусток различных самолюбий и амбиций. У всех актеров эго зашкаливает, и это на самом деле правильно.
Человек не может идти в актерскую профессию без осознания себя гениальной личностью. В таком коллективе, скажем так, не совсем здоровых психически людей порой сложно уживаться положительным традициям. История любого театра — это в том числе бесконечные интриги и войны. Думаю, нет такого театра, где царит исключительно миролюбивая домашняя атмосфера.
Не все актеры заняты одинаково. Менее востребованные списывают свое положение на то, что какой-то актрисе или актеру больше везет. Он (она) находит пути к режиссеру и так далее. Это вполне нормальная, честолюбивая, немного завистническая история, которая всегда имеет место быть.
— А как же еще одна прекрасная традиция — дружить против кого-нибудь?
— Вот-вот, это самая главная наша традиция! В театре, как правило, собираются компании по интересам. И интерес этот заключается в том, чтобы кого-то заклевать (смеется).
— Как, по-вашему, столь знаковое событие, как открытие Года театра, скажется на интересе ярославцев к этому виду искусства?
— Я думаю, что само открытие вряд ли как-то серьезно повлияет на интерес зрителя. Скорее это такое символическое событие — все равно что перерезать ленточку. А вот сам Год театра предполагает более активное участие творческих коллективов в жизни региона. Актеры побывают в удаленных уголках области, выступят на площадках, до которых прежде никогда не добирались. Мы попробуем максимально расширить контакт театра со зрителем.
К примеру, организовать день рождения Федора Волкова как некое карнавальное шествие. А в День театра провести конкурс капустников всех театральных коллективов области. Пока это только наши желания и планы. Они должны быть поддержаны финансово и морально как властью, так и театральным сообществом. Но само главное, чего мы ждем от 2019-го, — повышенного внимания государства к театрам в России. Если проблемы всех театров страны свести к пяти, думаю, как минимум четыре совпадут повсеместно.
— Например?
— Самая болезненная тема — жилье для артистов. Последние лет 15–20 театры не получают квартир от государства. Молодые артисты, приезжая на работу, не могут себе позволить не то что купить, а даже снять на свою зарплату квартиру. Мы, например, снимаем такое количество квартир для своих актеров, что если бы нам разрешили их покупать, мы могли бы ежегодно приобретать 1–2. Они стали бы собственностью театра и через 5–8 лет мы решили бы квартирный вопрос.
— Почему, кстати, театру нельзя покупать квартиры?
— По закону театр не имеет права покупать квартиры в собственность. Однако эта недвижимость вполне могла бы находиться на балансе региона. Для этого не требуется дополнительных финансов или каких-то льгот. Театр готов на свои доходы покупать 1–2 квартиры в год. Сейчас же эти деньги уходят на съемное жилье, с аренды которого, подозреваю, владельцы даже не платят налоги.
Вторая проблема — техническое переоснащение сцены. Это очень сложный дорогостоящий процесс. История движется вперед семимильными шагами. Электроника развивается неимоверными темпами, и то, что еще пять лет назад казалось чем-то фантастическим, сегодня уже морально устарело. Что там и говорить, многие театры в России сегодня до сих пор работают на фонарях, которые были выпущены еще до войны.
— А ваш театр на какие технические проблемы жалуется?
— У нашего театра есть конкретная задача — переоснащение верхней механики сцены. Все штанкеты и софиты 50 лет никто не трогал. Над головами артистов висят тонны металла, и только одному Богу известно, сколько еще эта конструкция продержится.
Думаю, у многих учреждений есть подобные проблемы. Надеюсь, что в Год театра мы о них расскажем. Я понимаю, что власти не могут сказать: мол, в 2019-м все решим. Но по крайней мере наметить конкретные планы и обозначить реальные сроки необходимо. Мы тогда будем знать свой примерный завтрашний день. Всё театральное сообщество надеется, что в Год театра мы вступим в более осмысленные взаимоотношения с государством. Хотя, знаете… Я, с одной стороны, оптимист, с другой — скептик. Поживем-увидим.
— Драматург Николай Коляда рассказывал «Известиям», что в Год культуры власти Екатеринбурга провели реконструкцию «Коляда-театра» и теперь и труппа, и зритель безмерно счастливы.
— Да это же здорово! То есть бывают все-таки симпатичные вещи?! Вы вселили в меня надежду. На это и будем уповать.
Даниил Поляков
