Начало. Обход
Я, молодой врач-психиатр, каждое утро прихожу в свою клинику.
Вообще приход в больницу достаточно занимательная штука. Прежде чем попасть в неё, нужно пройти так называемый пропускной пункт. Это такой небольшой каменный домик, внутри которого обитают бравые охранники, или они делают вид, что бравые Подходя к этому КПП, встречаешь всех тех докторов, сестёр и санитарок, в течение дня с которыми тебе придётся встретиться и не раз. Сообща с ними и проходит рабочий день.
Здание больницы снаружи из себя ничего приметного не представляет. Но внутри, когда заходишь, тебя всегда встречает вахтёрша баба Паня. Это милая пожилая женщина, которая на своём веку пережила многое: и потерю мужа на фронте, и сына-пьяницу Теперь ей осталась одна отдушина быть ближе к людям, т.е. к нам, сотрудникам нашей больницы. Каждое утро она встречает с улыбкой и добрым словом, и обязательно даст напутствие на рабочий день: «Здравствуйте, Александр Иванович, лёгкого вам рабочего дня!» После таких, вроде бы и простых, но одновременно очень душевных, милых и близких к сердцу становится и правда легко. Вот и пример психотерапевтического воздействия от женщины с образованием всего-то 7 классов, но прожившей и видевшей жизнь.
Жизнь в больнице на самом деле не затихает ни на минуту, особенно если она относится к психиатрической. Почему-то многие обыватели, не связанные с больницей, считают, что жизнь начинается в отделении только тогда, когда туда приходит врач. Это не так: когда врачи покидают своё рабочее место, всё только и начинается. Но об этом я расскажу как-нибудь в другой главе
Моя ординаторская представляет небольшую комнату, в которой сидим мы вдвоём с моей заведующей Татьяной Петровной. В начале трудового дня собираются в нашей ординаторской весь медперсонал отделения и начинает докладывать, так сказать, рабочую обстановку. Во время доклада медсёстры никак не могут обойтись без комментариев. Одна медсестра прямо моноспектакль выдает во время пятиминутки, где она и в роли больного, и в своей роли, и других больных покажет. После такого с улыбкой на лице все расходятся по своим рабочим местам.
В своей группе я был единственным представителем мужского пола. Благополучно доучившись до пятого курса, я впервые столкнулся с психиатрией.
Наверное, как и все «нормальные» люди, я представлял себе психушку как нечто среднее между каким-то бараком и тюрьмой образца царской России. Каково же было моё удивление, когда это оказалось не совсем так, а точнее, совсем не так! Да, надо признать, не курорт, не санаторий. Но в целом всё было достаточно мило.
На первом занятии наш преподаватель повела нас в психиатрическое отделение, предупредив заранее: «Будьте внимательнее, держаться вместе, поодиночке не ходить, спиной не поворачиваться». Короче запугала нас ух! И вот мы всей своей группой я и десять девчат, запуганные, сбившиеся в стадо, с трепетным и одновременным «любопытствующим» чувством пошли вслед за нашим учителем.
Чтоб войти, нужно двери открыть специальным психиатрическим ключом, двери впрочем, обыкновенные двери, не железные (как я себе представлял), не дубовые, а простые, обыкновенные. Вот мы заходим, опасливо озаряемся и ждём
Странно, никто на нас не налетает, не напрыгивает Первая мысль: «Что-то здесь не так »
Идём дальше. Вроде и больные снуют взад-вперёд, вот кто-то сам с собой разговаривает, а вот какая-то бабушка сидит и смотрит куда-то вдаль Единственным, кто обратил на нас внимание, был молодой парень лет 25, в белом халате с закатанными рукавами, как оказалось, санитар:
Куда идём? сказал он, не обращая внимания на нашего преподавателя.
Мы студенты.
А, ну ладно, идите, сказал он уже смягчённым голосом.
Так спокойно мы и дошли до студенческой комнаты, без приключений. Чему, надо признаться, мы все были очень рады. Я до сих пор помню тот первый мандраж, который посетил меня перед моим первым походом по психиатрическому отделению. Да были студенческие годы. Где теперь они?..
И вот сидим мы в ординаторской с Татьяной Петровной пьём чай. Есть у нас такая традиция: пока завтракают больные, мы с заведующей чаёк попиваем настраиваем себя на день грядущий. Чаепитие во врачебной практике занимает особое место. Это нечто вроде ритуала. Получается так, что в некоторые дни, особо напряжённые, не попьёшь с утра чайку и уже как-то чувствуешь себя не так.
Но даже попивая чай, мы находимся на работе. Вот слышно, как кто-то из больных неправильно очередь занял и начался шум-гам. Обычно, если шумит, то я сразу выскакиваю в отделение и смотрю: кто там буянит. Слышу, сестра Тамара Михайловна успокаивает:
Ну что ты, Любаша, милочка, не шуми, лучше встань за Верой
Надо сказать, что Тамара Михайловна, а по-простому мы её всем отделением зовём Михална, женщина в годах, проработавшая в психиатрии очень много лет. И она молодым врачам ещё фору даст. Внешне очень приятная, достаточно полная, но опрятная женщина, самая что ни есть сказать статная русская баба. Но как она находит подход к больным! Это просто чудо. Я каждый раз стараюсь незаметно, краем глаза посмотреть за её манерой общения с нашими пациентами. Всегда улыбка на её устах, нежное и ласковое слово. Причём действует даже на обозлённых больных и возбуждённых так, что не все таблетки так их возьмут. И вот сейчас слышу её простой и добрый голос. И всё тишина, только слышно, как ложки стучат.
Я часто задумываюсь над тем, что значит опыт в моей профессии. Сколько можно понять, прочувствовать порой даже без специальных знаний. Многие сотрудники среднего звена, проработавшие в нашей системе, умеют находить такой подход к больному, о котором я не читал ни в одном руководстве по психиатрии. Возможно, это только от Бога дано и не всем.
Медицина вообще особая отрасль и наука, а психиатрия занимает в медицине просто отдельное место И вход сюда не всем, а только тем, кто может и знает, как найти подход к людям. Ведь они все разные: разного образования, социального уровня, материального; со своими взглядами на жизнь.
Как я люблю шутить насчёт того, как стал психиатром: «В психиатрию есть два способа попасть. Я выбрал второй »
Ну вот, мы подняли свою стрессоустойчивость, зарядились бодростью, по утверждениям рекламы. В обход! Выходим. Не успев выйти из кабинета, нас сразу же окружают, берут в кольцо. И начинает сыпаться со всех сторон: «У меня сегодня всю ночь в голове что-то ползало », «А я не спала »
Вы знаете, сообщает другая, в меня вошли вчера вечером фантомы.
Что за фантомы? спрашиваю я.
Молчит.
Я вновь спрашиваю:
Кто они?
Снова молчание. Думаю: «Ладно, попозже подойду». Иду далее.
Надо сказать, что не все наши больные активные, бегают и прыгают по отделению. На самом деле это достаточно редкое явление. Как правило, они просто лежат в постели, многих с трудом получается поднять: нет у них воли, чтоб заставить делать себя что-то. Это одно из проявлений наших заболеваний: нарушение воли, мотивации и интереса к жизни, ко всему тому увлекательному, что происходит вокруг нас. Вот просто лежат и всё тут, и не поднимешь их! С такими всех сложнее и труднее работать, особенно, когда не понятливые родственники хотят, чтоб мы вылечили
Итак, захожу в так называемую «сонную» палату. Смотрю лежат, и даже ни одна из них не повернулась. Подхожу к одной из больных:
Марина Сергеевна, здравствуйте. Как дела у вас? Что-то беспокоит?
Марина Сергеевна и ухом не повела на моё обращение лежит не пошелохнувшись.
Сначала, ещё по неопытности, во время прохождения ординатуры, я обижался, как-то на личный счёт принимал. Думал: «Вот как они ко мне относятся, за молодого принимают». Но моё уязвлённое самолюбие быстро успокоила руководитель моей ординатуры:
Ты не обращай внимания, Александр, сказала она, это у них так заболевание протекает, им попросту мир сам по себе безразличен.
Другая, тоже лежащая больная, говорит мне:
Александр Иванович, вы не покидайте меня У нас с вами романтическая телепатическая связь.
Пообещав ей, что я никуда не денусь, отправился далее проводить обход.
Есть у нас специальная палата, в которой находятся больные, требующие особого наблюдения. Это возбуждённые, с суицидальными мыслями короче, те, которые в данный момент могут сделать что-то либо себе, либо другим. С таким пациентами всегда нужно быть осторожным.
Заходя в такую палату всегда думаешь о безопасности. Я всегда чувствую, как адреналин впрыскивается в мою кровь при подходе, как появляется готовность к любому неожиданному действию со стороны больного, даже на вид и спокойного.
Лежит у меня в такой палате одна молодая женщина, которую я веду. (Если честно сказать, жаль мне, когда такие молодые, красивые, порой даже эффектные женщины попадают ко мне в качестве пациентов. Наверное, в такие моменты начинает во мне говорить мужское начало Работая в женском отделении, смотришь на этих милых и в чём-то очаровательных женщин, пусть даже порою к тебе и агрессивных, как-то по особому. Не так, как на больных в мужских отделениях. Возможно, очень быстро где-то там, на подсознательном уровне, «пробегают» наши матери, бабушки, сёстры ) Она по своему состоянию не может контролировать своих действий, способна, не желая на самом деле принести вреда, ударить. Даже при всей моей готовности мне пару раз перепадало от неё. После чего она благополучно просила у меня прощения, я её конечно же, прощал.
Вообще, идя по отделению и общаясь с больными, невольно ловишь себя на мысли, что все им не хватает одного просто человеческого понимания и добра. А они этого так мало видят как от своих родственников, как от окружающих людей Об этом я ещё обязательно напишу. Поэтому всегда стараюсь подойти по возможности к каждой, кого-то просто по лечу погладить, упокоить, сказать доброе слово. Даже самые безразличные на это реагируют. Все по-разному: кто-то улыбнётся, кто-то отвернётся, но так или иначе Есть и такие, которым и пригрозишь, скажешь очень строго, поругаешь, похулишь, а в чём-то и похвалишь. Впрочем, как в обыкновенной, так сказать, нормальной, обычной жизни.
После всего возвращаюсь в свой рабочий кабинет. Но даже и это простое возвращение не такое уж и простое. Вроде бы вот только что я с ними со всеми поговорил, выслушал, посочувствовал А они снова подходят и снова, и всё с теми же просьбами, какими-то заботами. Забавно, если б не было так грустно
Захожу в ординаторскую, сажусь, беру истории, начинаю вспоминать свой обход и всё то, что только что услышал от практически восьми десятков человек.
Рабочий день начался
Продолжение следует
