В начале года Вячеслав Фетисов огорошил известием, что уходит из большого хоккея и покидает все посты — президента ЦСКА и председателя совета директоров Континентальной хоккейной лиги. В комментариях тут же зазвучала старая тема, мол, чиновничья карьера у прославленного спортсмена явно не заладилась. Правда, вскоре Вячеслав Александрович был замечен за просмотром хоккейного матча в обществе премьер-министра Владимира Путина. Повис вопрос: Фетисов погорячился с заявлением об отставке или то был хитрый финт мастера?
— На языке вертится: так проходит мирская слава, Вячеслав Александрович?
— Разве об этом разговор? Скорее о нашей жизни… Последние события, к которым оказался причастен, показывают: в нашем обществе серьезные проблемы с моралью. Люди с легкостью продают, предают друг друга. Я к такому не привык, не могу с подобным смириться.
— У вас только сейчас глаза открылись?
— Расстаюсь с последними иллюзиями…
— Вспоминаю наш первый разговор почти десятилетней давности на улице Казакова в кабинете руководителя Госкомспорта, где вы только обживались. Я обратил тогда внимание на стоявший в углу пулемет максим и спросил, по каким врагам стрелять собираетесь.
— Честно говоря, за эти годы так и не понял, с кем воевать в России… Слова вроде бы произносятся правильные, а когда доходит до дела… Проблемы у меня начались в 2005-м, когда на выборах президента Олимпийского комитета России поддержал кандидатуру Ирины Родниной. Прекрасно понимал, что Ире не дадут выиграть, но отказать в помощи не мог. Это было бы не по-товарищески, не по-мужски. После голосования в ОКР выхожу из зала, и полублатной чувак, которого многие знают, не хочу называть его имени, чтобы лишний раз не пиарить, говорит мне: «Ну что, сделали мы вас?» Отвечаю: «Кого нас? Великую Роднину? И кто такие вы?» Он ничего не сказал, развернулся и ушел, а я до сих пор пытаюсь разобраться, с кем имею дело. Впечатление, что многие руководствуются исключительно собственными интересами, хотя и прикрываются громкими фразами. Я много сил потратил на борьбу с разными уродами, присосавшимися к спорту. Они в долгу не остались, пустили в ход всякие приемчики в попытке дискредитировать меня.
— Много шума было из-за казино, право на регулирование деятельности которых получило ваше ведомство.
— Классическая подстава! Закон об игорном бизнесе лоббировали определенные люди, но никто не хотел брать на себя ответственность за лицензирование, понимая: действенного инструмента нет, а головная боль гарантирована. И тогда это хозяйство скинули на новенького, то бишь на меня. Толком еще в курс дел не вошел, а правительство уже наделило полномочиями выдавать лицензии… Попытался вежливо отказаться, но мне объяснили, мол, так надо. В моем подчинении работало около ста человек, из них троих посадил на казино. Плюс прислали еще каких-то ребят. Они стали штамповать бумажки. Я чувствовал подвох и решил разобраться в ситуации. Тут же ко мне в кабинет пожаловали так называемые бизнесмены с чемоданом денег: Слава, не мешай. Я послал ходоков куда подальше, растолковав, что обратились не по адресу… Самое любопытное, что от лицензирования спорт не получал ни копейки. Но меня сделали крайним… В какой-то момент не выдержал и отправил проверку, чтобы посмотреть, как работает система. Тут же получил сигнал: не лезь! Моего сотрудника чуть под уголовную статью не подвели. Обратился к прикрепленному от ФСБ: «Разберитесь по своим каналам, найдите тех, кто крышует игорный бизнес, наведите порядок». Он устранился, мол, дело темное…
— Вы рулили спортом более шести с половиной лет. И когда почувствовали себя лишним?
— Не задумывался над этим, не было времени. Постоянно занимался работой: общался с людьми, отстраивал систему, выбивал деньги на подготовку к Олимпиадам и крупнейшим международным соревнованиям, писал федеральную целевую программу, разрабатывал законопроект о спорте…
— Преуспели?
— Судите сами: в 2002 году на спорт из бюджета выделялось чуть более миллиарда рублей, а в 2008-м — почти тридцать миллиардов. Есть разница? Конечно, все не так просто. Восемь месяцев структурно мы находились под ведомством Михаила Зурабова, отвечавшего за здравоохранение. Я часами просиживал на бесконечных совещаниях, слушая доклады о больных и лекарствах, а потом взмолился, попросив подчинить Росспорт напрямую правительству. Сопротивление, которое ощутил после эпопеи с выдвижением Родниной, в дальнейшем лишь нарастало. Видимо, многим наступил на лапу. Старался не реагировать на выпады оппонентов, поскольку получил определенный карт-бланш от Владимира Путина. Это не расслабляло — напротив, мобилизовало, я сознавал ответственность перед человеком, пригласившим меня на работу… Два года буквально пахал на сочинскую заявку. Поначалу ведь никто за рубежом не воспринимал нас в качестве серьезного претендента на роль хозяев Игр-2014. Но в Кремле задачу поставили четко: делайте что хотите, а Олимпиада должна быть в Сочи. Я прыгнул в самолет и полетел в Хельсинки, где проходил чемпионат мира по легкой атлетике. Это август 2005 года. Встретился с Самаранчем, говорю: так и так. Дон Хуан Антонио замечательный был мужик. Выслушал меня, головой покачал: поздновато хватились, у корейского Пхенчхана высокие шансы, тем более Samsung — официальный спонсор Международного олимпийского комитета. Спрашиваю: «Что мне делать-то? Как выполнить поручение Путина?» Самаранч посоветовал: «Лети на Игры в Турин, поселяйся с членами МОК и с утра до вечера проводи индивидуальную работу. Долби, долби, долби…» Я вернулся в Москву, доложил обстановку, предложил поменять команду, которая готовила заявку Сочи, и взять канадцев, продвигавших до того Ванкувер. Конечно, нажил новых врагов, расстроив чьи-то меркантильные интересы. К теме подключили Владимира Потанина, он активно занялся работой, других людей. Полеты, личные встречи, неформальные переговоры, икра, водка… И все же до решающего голосования в Гватемале, где на сессии МОК выбирали столицу Олимпиады-2014, мало кто верил в наш успех. Приезд Владимира Владимировича сыграл важную роль, его выступление перед делегатами... Когда выяснилось, что мы победили, была эйфория. А потом от друзей-иностранцев я с удивлением услышал, что в кулуарах ходят слухи, мол, Фетисова не оставят на посту, Сочи будут заниматься другие.
— Финансовые потоки разводить?
— Этого не знаю, говорю, что слышал… Не пытаюсь задним числом оправдаться, изобразить, будто не совершал ошибок и все делал правильно. Наверняка допускал просчеты, но злого умысла с моей стороны не было, это точно. Я тяжело зарабатывал имя и не собирался портить репутацию, ставить ее под удар. Увы, в нашей стране людьми никогда особенно не дорожили… Можно по-разному относиться к бывшему президенту ОКР Леониду Тягачеву, добровольно подавшему в отставку после Ванкувера, но меня резануло, что на торжествах по случаю столетия Олимпийского комитета России его имя даже не упомянули. Словно и не было человека, долго руководившего ОКР, а до того возглавлявшего Госкомспорт!
— Но ведь Игры в Канаде наша сборная действительно провалила.
— Исключительно из-за управленческих просчетов. В феврале 2008-го я докладывал президенту о программе «Результат». Минфин поддержал нас, были выделены необходимые средства на подготовку, но потом деньги раздали по спортивным федерациям, и те потратили их по своему усмотрению. В итоге программу запороли, на Олимпиаде выступили отвратительно… В Ванкувер, кстати, меня не позвали, в российской делегации не нашлось места. Пригласили канадцы, они открывали Triple Gold Club, клуб хоккеистов, выигравших все главные турниры — Олимпийские игры, чемпионат мира и Кубок Стэнли. Таких на планете двадцать пять игроков, в том числе шестеро россиян… Впрочем, речь не об этом. Ехать в Ванкувер я не хотел, знал, что нашей сборной ничего не светит. В подобных ситуациях всегда за державу обидно. Мы ведь рассчитывали к 2010 году полностью отстроить систему подготовки и завоевать в Канаде девять золотых медалей, а в Сочи — четырнадцать. Сейчас прыгнуть с одиннадцатого общекомандного места в медальном зачете на первое будет очень сложно…
— Когда министром в 2008 году назначили Виталия Мутко, из принципа не пошли к нему работать?
— Предлагали стать его замом, отвечающим за спорт. Наверное, согласился бы, если бы еще до вступления в должность Виталий Леонтьевич не позволил себе не слишком лестный отзыв о моей работе, а потом не заявил, что у него есть своя команда профессионалов. Это был прозрачный намек. Я не стал навязываться, тем более что получил предложение пойти в Совет Федерации сенатором от Приморья. Не хочу оценивать деятельность Мутко на посту министра, замечу лишь, что зря он отдал спортивную медицину в Минздравсоцразвития. Это случилось перед Играми в Ванкувере и сказалось на результатах. Привычную модель сломали, подвисли врачи, массажисты… Так остается по сей день. Это бомба замедленного действия. И, к сожалению, не единственная…
— Разминировать их другим. Надеюсь, справятся. Вот о чем спросить хочу: что помешало вам в хоккее? Делянка, где, казалось бы, у Фетисова никаких проблем не должно было возникнуть.
— Ну как? Это же звенья одной цепи. Старая история продолжается. Обычно ведь стараются ударить по больному, а к хоккею я по определению не могу быть равнодушен. Меня позвали в ЦСКА, когда клуб находился на грани банкротства. Мы сделали ставку на молодежь, на тех, кто готов играть не ради крутых гонораров, а во славу великой команды. Одновременно я бегал, искал деньги. Нашел. Едва стали побеждать, пошла движуха, начали вставлять нам палки в колеса. Спонсор, с которым подписали договор на три года, вдруг ушел и унес треть бюджета клуба. Поползли разговоры, якобы у нас непрозрачный бизнес, хотя, на мой взгляд, это полная глупость. Восемьдесят процентов денег шло на выплаты игрокам по контрактам. Остальное — на хозяйственные нужды. Ну что, я буду воровать скрепки или ложки? Классический вариант: чтобы убрать человека, его надо опорочить, дискредитировать. Тогда легче справиться.
— У вас было право финансовой подписи?
— Разумеется, нет. Бухгалтер клуба напрямую подавал заявку спонсору, там все проверяли и оформляли платеж. Или отказывали, если считали траты нецелесообразными. Вся схема!
— А из КХЛ почему ушли?
— Смысл оставаться? Лигу мы выстроили, она успешно работает. Занимать же высокий пост в качестве свадебного генерала — не мой почерк.
— И что в сухом остатке? Каков результат вашего, Вячеслав Александрович, похода во власть? Может, пора признать, что выдающийся спортсмен далеко не всегда хороший менеджер? Каждому свое?
— На меня давно клеят ярлык плохого чиновника. Дескать, не за то дело взялся. А для кого оно то? Есть институт, где учат на министров? Всегда спрашиваю оппонентов: скажите, с чем я не справился, какой участок завалил? Не отвечают. А я могу утверждать, что исправно выполнил все поручения руководства страны, которые получил. Меня отец так учил, говорил: «Сынок, хочешь добиться чего-нибудь стоящего в жизни, хорошо делай, что велели». При мне была разработана федеральная программа, принят профильный закон, построено больше спортивных объектов, чем за предыдущие полтора десятилетия. Даже чемпионат мира по хоккею выиграли спустя пятнадцать лет!
— Но в итоге вас сожрали. Из пулемета с пропиленным стволом не постреляешь…
— Я и не собирался! Мы же с вами говорим, что хотим жить в цивилизованной стране, где все подчинено закону, а не понятиям. Как в той же Америке, где я провел тринадцать лет. Можно любить Штаты или нет, но глупо спорить, что там существует определенный порядок, которому все следуют. А у нас по-прежнему каждый сам себе бог и царь: что хочу, то и ворочу. Когда почувствовал, что наши люди не готовы играть по единым и понятным правилам, сам ушел, не стал бодаться. Характер такой: навязываться не привык. В конце концов, за эти годы президент наградил меня тремя орденами и присвоил звание заслуженного работника физической культуры РФ. Значит, что-то полезное я все же сделал для страны, да? Конечно, кое-кто по-прежнему ждет: вот брошу все и вернусь в Америку. Но не для того я приехал сюда в 2002-м, чтобы капитулировать. Да и страна сейчас переживает непростой период, думаю, мое плечо лишним не окажется.
— А о чем вы шептались с Путиным на трибуне? Слух пошел, что в мае Фетисов вернется в новое правительство. То ли министром спорта, то ли вице-премьером…
— Я ведь уже объяснил: интриги — не мой стиль. Козни ни у кого за спиной не плету, не мечусь из стороны в сторону. И толкаться ради кресла не стану. У меня есть чувство собственного достоинства, имя, авторитет. В том числе за пределами России. Недавно вот был в Японии на Азиатско-Тихоокеанском парламентском форуме. Перед поездкой Валентина Матвиенко сказала, что надо добиться проведения следующей сессии во Владивостоке. Но на форуме канадцы заартачились, потянули одеяло на себя. Я прилетел на день позже основной делегации, вмешался в ситуацию и решил вопрос. Сенаторы из Оттавы потом ко мне еще за автографами стояли… Да, на протяжении спортивной карьеры я был защитником. Зато атакующего плана. А это лучше, чем блуждающий форвард. Свое место в строю найду. В стороне или без дела точно не останусь…
Андрей Ванденко
