Это был последний спектакль в сезоне. После майских праздников театр уезжал на гастроли в Ленинград. «Сэвидж», очевидно, будет гвоздем программы — во всяком случае, в репертуарном плане этот спектакль фигурирует более десяти раз (десятки не достигает ни один из гастрольных спектаклей), и ленинградцы уже раскупили на него все билеты на месяц вперед.
В этот вечер я смотрел «Сэвидж» в… — ну, во всяком случае, не менее чем в десятый раз. Спектакль шел хорошо. Раневская, что называется, купалась в роли. Кажется, все знакомо. И вдруг… сцену с детьми она неожиданно провела по-иному.
Это одно из ярких комедийных мест спектакля. Решив разыграть своих детей, миссис Сэвидж называет им фантастически нелепые места, где якобы спрятаны деньги, причем выдуманные «тайники» указывает каждому в отдельности, строго по секрету. Раньше Раневская делала это чуть иронично, но всерьез, иногда даже устало, как бы сознавая, насколько мерзки ее дети, ради денег готовые к любой авантюре.
Теперь в этой сцене предстала иная миссис Сэвидж. Сообщая места погребения миллионов (для Тайта — это оранжерея президента — клумба с петуньями в Белом доме, которую ему предстоит раскопать, для Сэма — каминная труба, из которой ему придется таскать кирпичи, для Лили Белл — зоологический музей, отдел ихтиологии, чучело дельфина, брюхо которого ей нужно будет распороть и извлечь оттуда сокровища), Раневская разыгрывала перед детьми ненормального человека, одержимого нелепыми выдумками.
— Только сумасшедший способен на это! — кричит Лили Белл, выслушав мать.
Раньше Ф. Г. пожимала плечами: «Да?» Теперь на ее лице появляется идиотски-наивная улыбка, и ответ звучит радостно-оптимистически: «Да!»
Или в разговоре с Тайтом. Сенатор, настороженно слушавший мать, отвергал ее версию:
— Э, нет, я не поверю тебе. А вдруг ты меня просто обманываешь?
Раньше миссис Сэвидж отвечала серьезно:
— Но есть отличный способ — пойди и проверь.
В последнем спектакле Ф. Г. вместо ответа манит к себе Тайта и сообщает ему почти заговорщицки:
— Есть отличный способ, — и, оглянувшись по сторонам, добавляет с неожиданной улыбкой: — Пойди и проверь. Пойди и проверь.
Таит отшатывается — она же безумна! После спектакля я сказал Ф. Г. об этих сценах. Она обрадовалась:
— Я решила, что нелепым выдумкам миссис Сэвидж дети могут поверить только, если они убедятся, что мать их — действительно странная, ненормальна. Поэтому я и веду себя с ними так. И вместе с тем такой рисунок позволяет полнее показать их. Смотрите: мать говорит явно нелепые вещи, и все же они верят ей и идут на все: вырывают петуньи у президента, разбирают камин и вспарывают брюхо дельфина.
Находка Ф. Г. помогла по-новому увидеть в этом эпизоде не только миссис Сэвидж. Актеры, играющие ее детей, провели сцену розыгрыша значительно интереснее, чем раньше
Продолжение следует
