"Когда позвонил наш человек из Калифорнии и сказал, что предлагает открыть центр для сведения татуировок в Сан-Диего, я принял это за розыгрыш,— смеется барон Эудженио Айрольди.— Но потом понял: идея-то отличная! Понимаете, когда члены уличных банд хотят начать честную жизнь, их часто не берут на работу из-за тату. Приходит бывший гангстер наниматься в автомеханики, а владелец мастерской, увидев его татуировки, и говорит: "До свидания!" Поэтому сводить татуировки — значит по-настоящему помогать людям. А разве не в этом наша задача?"
Это далеко не самый невероятный рассказ, которым готов поделиться руководитель пресс-службы Суверенного военного ордена рыцарей-госпитальеров святого Иоанна Иерусалимского, Родоса и Мальты, более известного как Мальтийский орден. Да и обстановка располагает. Мы устроились в старинных креслах в зале приемов, после чего меня ждет экскурсия по Магистральному дворцу на улице Кондотти в Риме.
У главной арки — номер дома, 68. Но, честно говоря, он не нужен: не узнать орденскую резиденцию невозможно. У входа два красных стяга с белым восьмиконечным крестом — гербом мальтийских рыцарей. Сам дворец — это квартал, в котором помимо офисов и квартиры Великого магистра расположены небольшая поликлиника и почтовое отделение.
У старейшего из орденов Римско-католической церкви сегодня — уникальный международно-правовой статус "суверенного образования без территории". Это значит, что он выпускает свои почтовые марки, чеканит монету (она называется скудо и имеет скорее нумизматическую, чем реальную ценность), ставит особые номера на автомобили и выдает паспорта. Их признают 104 государства, имеющих дипломатические отношения с орденом. В том числе и Россия, с которой мальтийских рыцарей связывает долгая и непростая история. 4 июля 79-й по счету Князь и Великий магистр, Его преосвященное высочество фра Мэтью Фестинг прибудет с первым в истории официальным визитом главы ордена в Москву, чтобы открыть выставку сокровищ рыцарей в Музеях Кремля. Так будет отмечена 20-я годовщина установления дипотношений между орденом и Россией.
От блаженного Жерара до Павла I
Но началось все почти тысячу лет назад в Иерусалиме, который тогда входил в Египетский халифат. В середине XI века купцы из города Амальфи в нынешней Италии (в те времена это была независимая Амальфитанская республика) упросили халифа разрешить им открыть в святом городе церковь, женский монастырь и странноприимный дом с больницей для паломников. Впрочем, помощь, они хотели оказывать всем больным, вне зависимости от вероисповедания. Халиф разрешение дал, и вскоре больница открылась.
С самого начала ее персонал давал монашеский обет бедности, целомудрия и послушания. На этом настоял основатель общины блаженный Жерар, которого считают также основателем ордена святого Иоанна Иерусалимского или, как его еще называют, ордена госпитальеров (от латинского hospes — странник). Небесный покровитель ордена — святой Иоанн Креститель (или Иоанн Предтеча), и поэтому главный орденский праздник приходится на день святого Иоанна — 24 июня. Кстати, орденский статус общине даровал своей буллой в 1113 году папа Паскаль II вместе с покровительством Святого престола и правом свободно избирать руководителя — Великого магистра. Дело было в начале эпохи крестовых походов, когда рыцари создали Иерусалимское королевство, отвоевав у арабов Палестину.
Каким же чудом мирные сотрудники иерусалимского госпиталя превратились в одну из самых грозных военных сил средневековья? "У Иерусалимского королевства была писаная Конституция,— объясняет мне барон Эудженио Айрольди.— Вот она и вменила госпитальерам в обязанность защищать паломников. К тому времени восходит традиция обращения к рыцарям как к монахам — фра, то есть брат, и наш герб — восьмиконечный крест".
После падения Иерусалимского королевства под ударами Салах-эд-Дина орден перебрался на Кипр (в 1291-м), а следом на Родос (в 1310-м), где о рыцарях и поныне напоминает сладкое вино под названием "Командерия", или "Командория" (кто был, тот пробовал). Это не единственное наследие. За три века после ухода из Палестины они расширили свои владения, построили мощный флот и провели "реструктуризацию": поскольку желающих служить в рядах ордена становилось все больше, были созданы "страновые" подразделения. Попутно рыцари обросли собственностью — монастырями, больницами, фортами, виноградниками.
Для помощи раненым во время Второй мировой орден задействовал свою авиацию
Родос пришлось покинуть в 1523 году под натиском войск турецкого султана Сулеймана Великолепного, который разрешил рыцарям сделать это с оружием в знак уважения к их беспримерной храбрости. После этого они и стали мальтийскими рыцарями: в 1530-м император Священной Римской империи Карл V с согласия папы Климента VII передал госпитальерам во владение остров Мальта. Рыцари там обстроились, а в 1571-м отомстили туркам силами своего флота: он сыграл решающую роль в битве при Лепанто, где в пятичасовом сражении объединенные силы европейских монархий почти уничтожили флот Османской империи.
Это был пик военной славы ордена. А в 1798-м Мальту — стратегическую военно-морскую базу — захватил Наполеон, которому рыцари не сопротивлялись, так как правила ордена запрещали им поднимать оружие на христиан. Бонапарт фактически выгнал госпитальеров, и они пошли по Европе — искать покровителя.
Тот, кого они нашли, взирает на нашу беседу с бароном Айрольди — копия знаменитого портрета Павла I с императорскими регалиями и мальтийским крестом на груди кисти Боровиковского украшает орденский зал приемов. Как это случилось — не только "их", но и наша история: глава православной империи, которому суждено было стать Великим магистром, с детства был очарован рыцарской моралью и воинской доблестью ордена, а посему благосклонно воспринял просьбу о покровительстве. Ее в Санкт-Петербург привезла делегация госпитальеров вместе с орденскими святынями — частицей Креста Господня, Филермской иконой Божией Матери и десницей святого Иоанна Крестителя. Священный синод даже ввел по этому случаю новый церковный праздник — принесения мальтийских святынь в Россию. "Мы до сих пор признательны российскому монарху за готовность помочь в трудную минуту",— говорит мой собеседник.
А вот в России решение императора возглавить орден приняли, мягко говоря, неоднозначно. Ведь монарх был главой православной церкви в России. А в качестве магистра должен был, пусть и формально, подчиняться папе римскому. После того как в марте 1801 года Павла убили заговорщики, история ордена в России замерла на два века. Лишь в 1992-м президент Борис Ельцин подписал указ об установлении дипотношений с орденом.
В наши дни рыцари тратят на благотворительность еще больше. На фото: волонтеры ордена помогают пострадавшим от землетрясения в Аквилее (Италия) и малоимущим в России
— На самом деле изгнание с Мальты — из тех событий, о которых у вас говорят "Не было бы счастья, да несчастье помогло",— объяснил мне посол Мальтийского ордена в России Джанфранко Бонетти.— Когда орден лишился своей территории и потерял значение как военная сила, он сконцентрировался на своей главной деятельности — помощи людям.
"Мальтийская неотложка"
Сегодня Мальтийский орден — чемпион мира по благотворительности. Помощь, которую он оказывает ежегодно в самых разных странах, оценивается в миллиард евро. Сведение татуировок в Сан-Диего — это лишь штрих; а вот под Кельном, к примеру, действует специальный центр, способный отправить в любую точку мира медиков и спасателей в течение суток.
— У нас есть финансы и опытные специалисты по организации спасательных работ,— говорит Эудженио Айрольди.— Например, после землетрясения на Гаити мы были на месте быстрее чем в 24 часа.
Барон, разумеется, так не скажет, но "Мальтийская помощь", эта своего рода "неотложка" ордена, эффективна еще и потому, что куда менее забюрократизирована, чем агентства ООН. В то же время ей нет нужды искать поводы, чтобы подтвердить свою эффективность спонсорам, как в случае с разного рода некоммерческими организациями. Да и возможности у нее солидные: в структурах ордена состоят 80 тысяч волонтеров и 20 тысяч медиков.
Что касается бюджета ордена, то он формируется из пожертвований, доходов от продажи монет, марок и собственности в разных странах. Финансами заведует Хранитель общей казны, сегодня это маркиз Джанлука Кьяавари. Он член Суверенного совета (правительства), в которое также входят Великий магистр, глава Совета, Великий командор, Великий канцлер (он же министр иностранных дел), Великий госпитальер, Хранитель общей казны и шесть других членов. Кроме Великого магистра, все они избираются на пять лет. Интересно, что члены Совета, так же как и послы ордена, имеют бюджет на ведение служебной деятельности, но зарплаты не получают. Это часть этики.
— Аристократия по-прежнему занимает главенствующее положение в ордене? — решаюсь я задать не самый удобный вопрос. Фото: Юлия Лисняк, Коммерсантъ
— По традиции, в ордене состоят многие представители старейших родов Европы, но их не так много, — объясняет барон Айрольди. — Всего в мире 13 тысяч членов Мальтийского ордена, объединенных в национальные ассоциации. Самая крупная — в США, это тысячи членов. Ну откуда в Амеркие аристократы?
Чтобы вступить в орден, нужно быть католиком примерного поведения, участвовать в благотворительности и получить приглашение. По Конституции ордена, в нем три класса. Первый — это рыцари справедливости, или признанные рыцари, и признанные монастырские капелланы. Они дали монашеские обеты, но не обязаны жить в монашеских общинах. Второй класс — рыцари и дамы в послушании (это кандидаты в монашество). Третий класс — рыцари и дамы чести и преданности, рыцари и дамы милости Господней и рыцари и дамы Великого магистра. Это миряне. В их числе — мой экскурсовод, что подтверждает обручальное кольцо на его руке.
Отбор строг, и ясно почему. Едва ли не 70 процентов запросов, которые получает орден со всего мира, звучат примерно так: "Мне предлагают заплатить пять тысяч долларов за право вступить в ваш орден. Нельзя ли получить скидку?" "Бороться с этим трудно,— сетовал посол Джанфранко Бонетти.— Кстати, использовать наше имя пробовали и в России".
К белому кресту на красном фоне в нашей стране привыкли. Орден работает в Москве и Санкт-Петербурге. Он пользуется устойчивой ненавистью националистов, которые видят в нем орудие пап, тайное общество и чуть ли не авангард масонского заговора. "Ох-ох-ох,— только и вздыхает барон Айрольди на прощание.— Вы им там при случае напомните, что для католиков, как и для православных, членство в тайных обществах исключено. А за участие в масонской ложе отлучают от церкви"
