Развод, вероятно, появился тогда же, когда и брак. Наверное, брак древнее всего на несколько недель.
Вольтер
Если вы хотите действительно хорошо узнать кого-то, разведитесь с ним.
Элизабет Гилберт
В данный момент времени Алёна находится в эпицентре своего развода. Место действия: Москва. Наши дни. Алёне больше тридцати, мужу примерно столько же. Есть двое общих несовершеннолетних детей. Имена героев изменены.
— Я с четверга жду сообщения от мужа. Теперь мы общаемся через юристов. Он через своего, я через своего. Жду, что он скажет про алименты. До сих пор не говорит, будет платить или нет.
С Алёной познакомились в самолете. Сто лет назад. Мы вместе летели на юга. Она отдохнуть, я домой. Молодая и улыбчивая женщина сидела с малышом в соседнем кресле. Малышке очень понравились мои часы. Я ей дала их поиграть. А мне понравилась её мама. И, как оказалось, я ей подарила своё сердце.
— Я в таком подвешенном состоянии с начала февраля. Как раз тогда получила уведомление о том, что мой муж подал на развод. Конечно, мы говорили об этом, обсуждали наши отношения. Мы говорили и обсуждали наш развод последние полгода, как минимум. Но в итоге ни до чего не договорились. И вот, он пошёл и втихушку подал на развод. У нас есть совместное имущество и, главное, наши дети. Я задаю ему конкретные вопросы. И не получаю ответа. Говорю, что хочу, чтобы дети остались со мной. Он молчит. Говорю, что мне необходимы алименты, ведь моей работой были дети. Молчит. Муж всегда достаточно зарабатывал. Я же занималась детьми, бытом. Возила их на кружки, потом в школы, и опять кружки. Параллельно всё время пыталась работать, но то один ребенок болеет, то второй. Няни в Москве начинаются от восьмидесяти тысяч. На няню денег не было. И, конечно, я тоже хотела быть с детьми, видеть, как они растут, открывают и познают этот удивительный мир. Может ли другой человек заменить маму? Нет. И папу не может, но его наши дети видели редко.
И как вишенка на торте — вопрос с жильем. Та квартира, где мы с детьми живем, — его. Досталась ему в наследство. Сейчас я с детьми в ней, а он себе снимает. Если бы у меня был свой угол, я бы давно съехала, но нет. И муж... просит деньги за аренду квартиры. Я прошу алименты. И мы ни о чем не можем конкретно договориться.
Алёна — заядлая велосипедистка, настоящий экстремал. Катает где только можно. Любит гонять по лесу, участвовать в соревнованиях и побеждать. У нее есть несколько велосипедов, сын тоже отлично катается. Уже и на байке научился, конечно, на картодроме под присмотром инструктора. Дочь в последнее время полюбила скалолазание. «Она у меня бесстрашная», — смеется Алена. Она нашла для дочери инфо, как сделать скалодром дома, и сама же его сделала. Дочь очень довольна.
— Я захотела просто понять его и спросила: «Как думаешь, какие у тебя обязанности?» Он ответил: «Ездить на работу, зарабатывать и иногда проводить время с детьми».
Тысячи мужчин, у которых нет семьи тоже ездят на работу и зарабатывают деньги. Для меня это не ответ. Да, дети иногда вспоминались. По выходным.
Он очень любил говорить. Он говорил мне, какая я хорошая, замечательная, все сама могу, справляюсь, все сама делаю, какая заботливая. И в магазин съезжу, куплю материалы и поменяю розетку, и к педиатру отведу детей, и всем все куплю, закажу, распланирую и сама же сделаю. Что он делал для нашей семьи? Ездил на работу.
Unsplash
Когда дети немного подросли, я начала искать работу, ездила на собеседования. И когда работодатели узнавали про мою ситуацию, про маленьких детей, мужа, который всегда работает, и отсутствие няни, всегда возникал вопрос: кто будет сидеть с детьми, когда они заболеют? Мне нечего было им ответить. Обычно они не перезванивали. Всё-таки пару раз я смогла поработать. Это была работа на полдня, мне ведь надо успеть завезти детей в садик, школу, кружки. И потом, конечно же, забрать.
Быт, уборка, готовка, уроки — тоже были на мне. Мне было хорошо на работе. Я отвлеклась от дома, мужа. И тут заболевает дочь. И тогда, я помню, первый раз попросила мужа, чтобы он взял больничный. И что? Он отказался. Он просто сказал: «Я не могу». Мне пришлось уйти. Нет, больничный мне не оформили.
В феврале он заблокировал карту. Это наша общая карта для бытовых расходов. Но я это узнала на месте. Стою на кассе супермаркета, хочу расплатиться и понимаю, что карта не работает. А у меня вот он, целый пакет продуктов. И дети рядом стоят. Я оставила пакет у кассы.
С Алёной, когда получается увидеться мы говорим, говорим, говорим. Потом смеемся, пьем кофе и снова говорим. Можем сидеть в кафе, гулять по бульварам, ходить шопиться. Но всегда это будут разговоры, и фон не важен. И вот, кажется, что ты только что ухватил самое важное за хвост, еще несколько минут — и ты поймешь, что же это происходит в тебе и с тобой, и с этим гребаным миром вокруг, и в этот момент она со вздохом: «...мне пора за детьми» — покидает меня.
— Я много думала над этим. Прежде чем решиться на развод я думала над этим два года. Целых два года. Временами мне казалось что я проваливаюсь в депрессию. Но я из нее выходила. Без таблеток, без психотерапии, на каких-то своих волевых качествах. Просто надо каждый день вставать с кровати, собирать детей, кого куда, потом опять их забирать и опять отвозить. Немного день сурка такой.
И я поняла, что между нами уже ничего не осталась. Вывозить свой брак одна я больше не могу. Я просто выгорела. В отношениях всегда двое. Если ты осталась одна, а я наверное всегда была одна, сейчас только это понимать начала — это все что угодно, но не отношения.
Если случится атомная война, Алёна деловито будет искать бункер, и — самое главное — найдет его и выживет. С детьми, конечно.
— Мы познакомились, когда я училась на дизайнера интерьеров. И постепенно наше общение перешло в дружбу. Как-то после работы он подвез меня до дома и поцеловал в щечку. После этого я взглянула на него как на парня. Он был заботлив. Мы ходили в разные места, катались на великах, чудили, дурили, была романтика. Свозил меня в Турцию. У меня была копеечная зарплата. Мне нравилось быть с ним — с ним было спокойно, комфортно. Конечно, не все было идеально ровно, но после того как я побыла в токсичных отношениях, он мне показался спокойным.
Забавно, мне тут на днях ролик попался, в котором говорится, что женщины, прежде чем развестись, постепенно переживают всю эту боль, порциями какими-то. А мужчины думают, что все же нормально. Даже если не нормально, закрывают на это глаза: «Она бесится, значит у нее месячные или дура вечно недовольная». Так относятся к нашим переживаниям. А потом до них доходит: «Ба-бах», и они с этим не могут справиться. Начинают совершать такие глупые поступки, которые мой бывший муж сейчас делает. Вчера: хочу отвезти дочь на кружок; смотрю, ключей нет от машины. Он забрал ключи от нашей общей машины. Отвезла на такси. Я не выдержала и позвонила его сестре, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию. Выяснилось, что он очень на меня обижен: я от него такого прекрасного отказалась, он так старался, много работал, чтобы нас обеспечивать. А я хотела свободы, и он был согласен мне ее дать (это он про мои попытки устроиться на работу). Он очень старался. Я его гнобила, что мало уделял времени детям. Он — хороший, а я манипуляторша.
Кстати, про меня ни слова, как будто мне, его жене, внимания не нужно. Женщины — терпилы по большей части. Мы оттягиваем момент расставания. На многое закрываем глаза. Мужчины же, когда понимают, что от них уходят, «бросают», сразу обижаются, у них другая психика, все по-другому.
Сейчас Алёна нашла квартиру. И готова съехать. Договорились, что он переводит детям в месяц 40к плюс оплачивает дополнительные секции. С кем останутся дети, будет ли он платить алименты и как делить то небольшое имущество, которое нажито в браке — эти вопросы ждут суда.
— Иногда я плачу. И корю себя, что так долго терпела. Верила его словам. Что он меня ценит. Что он меня любит. Что я ему нужна. В этом браке я стала как мужчина. Но без работы. Ведь работа, уход за детьми — это просто — каждая мать должна делать это. Общество в нашей стране не считает это за работу и никак не оплачивает.
Секса у нас нет более трех лет. Как-то смотрю, он стоит возле моей двери со своим одеялом. Спрашиваю: «Чего хочешь?» Он: «Давай займемся сексом». К тому моменту у нас все так разладилось, и секса не было уже давно, мы спали в разных комнатах. Я ответила: «Нет, конечно». Он ушел к себе. Женщины перестают спать, наверное, по многим причинам. Но главная — это обида. Думаю, слишком много возложила на своего партнера. Но мне кажется, я хотела так мало. Просто чтобы он был в отношениях наравне со мной. Вместе со мной и нашими детьми прожить эту яркую незабываемую жизнь. Вместе. Что ж, буду пробовать снова. Как выберусь из развода и залижу свои раны.
Я называю себя «тревожная мама». Думаю, это из-за того, что могу только на себя положиться.
Дети — самое замечательное, что дал мне мой брак. Ради них можно было пройти через все вот это вот.
Ассоль Алсынмуратова
