Знаменитый биатлонист, четырехкратный олимпийский чемпион Александр Тихонов - о спорте и о жизни
Тихонов — великий спортсмен. Но не только. Это человек удивительной целеустремленности, цельности и смелости. Ершистый, настырный, несгибаемый, режущий правду-матку в глаза всем и всегда. Как он ухитряется жить с таким характером, выяснял корреспондент «Труда».
Александр Иванович, вы многое в жизни испытали и повидали, многого добились. Чему вы больше обязаны — труду или таланту?
— Конечно, труду, без него ничего не было бы.
— Вы трудоголик?
— Стопроцентный. Работаю с ранних лет. Пас скот, пересел на комбайн. Рано бросил школу, пошел работать, потом учился в фабрично-заводском училище, одновременно тренировался. В самое лихолетье, в 90-е, переквалифицировался на продажи автомобилей. Не брился, чтобы не узнали звезду советского биатлона, чемпиона и кавалера орденов, суетящегося вокруг клиентов автосалона. Потом открыл пекарню, вторую, десятую, семнадцатую. Солил и продавал селедку, делал хачапури. Пошел в сельхозпроизводство — и добился урожайности повыше, чем у Героев Социалистического Труда во времена СССР. Добывал хлеб насущный, но еще больше хотелось доказать: если уж на лыжне не сдавался, то и жизнь тебя не согнет.
— Наверное, титулы и слава помогали открывать нужные двери?
— Если вы про блат, то не по адресу. Четыре раза выиграть Олимпиаду по знакомству невозможно. Да и разок едва ли. По протекции богатого родителя чемпионом не станешь: тут нужны упорство, воля, мозги, талант — и труд до изнеможения. Миллионы занимаются спортом, а чемпионами становятся единицы. Потом ты уходишь с лыжни, но характер-то остается, и он не позволяет тебе искать поблажек.
— В последнее время наши спортсмены, и в частности биатлонисты, успехами радуют очень редко. Что, характера не хватает?
— Уверен, что печальная судьба биатлона, как, впрочем, и многих других видов спорта, тесно связана с судьбой страны. Ну не может процветать спорт там, где жизненный успех завязан на воровстве или блате. Я ведь не уникум. Помните выдающихся лыжных гонщиц — Сметанину, Мухачеву, Тихонову, Вяльбе и других? Они явились из русской глубинки, когда народ у нас со школы занимался физкультурой и спортом. Они ушли, и лыжня опустела... Нынче массовый спорт развален, система отбора и подготовки олимпийского резерва не работает. А иначе и быть не может в стране, где умерли свыше 130 тысяч сел и деревень — больше, чем после Великой Отечественной. Откуда взять чемпионов? Ими сейчас становятся не благодаря, а вопреки.
— Рискну спросить: в чем, по-вашему, главная проблема России?
— Проблема прежде всего кадровая. Правительство опустило руки, больше мешает людям, чем пытается выгрести из кризиса. Иначе как объяснить, что в такой богатой стране так много наших сограждан не сводят концы с концами. Я много езжу по России и знаю это не понаслышке. Сейчас был в родных местах — приходят две старушки с иконами: Саша, купи образа за недорого. Вот так: ни денег, ни веры... В конце августа на обочины выйдут тысячи граждан, будут продавать грибы и ягоды, чтобы хоть немного выручить денег. Это что, от хорошей жизни?
Улюкаев, Хорошавин и иже с ними... Раньше народ знал наизусть любимых киноартистов и чемпионов, а теперь казнокрады на первом информационном плане. А скольких мы еще не знаем... Люди не понимают, почему мы с американцами бранимся, слюной брызжем, а сами деньги в их бумаги закатываем. Или почему россияне во многих регионах уже живут как в гостях, а рабочие места отданы выходцам из Средней Азии...
— Но ведь о том же самом и пишут, и на ТВ говорят.
— Поговорили и забыли. А в основном идут благостные телекартинки. Вот, к примеру, местный губернатор с экрана заверяет, что его региону помощь центра не требуется. Но мне известно: школы и детские сады самого большого района области получают из местного бюджета к новому учебному году всего по 50 тысяч рублей. Как может Красноярский край, где до 10% мировых запасов леса и золото под ногами, барахтаться на дотациях из федерального бюджета? Это же абсурд!
— Это, говорят, капитализм. Кстати, насколько важен в спорте такой стимул, как деньги?
— Они не могут быть главным стимулом для спортсмена и тренера. Спорт высших достижений слишком сложен и многогранен, чтобы в нем все решали деньги. Посмотрите на наш футбол. Футболисты получают зарплаты на мировом уровне, а играют на дворовом. Я в 1968-м за Олимпиаду в Гренобле, где завоевал золотую и серебряную медали, получил 1200 рублей — десять зарплат инженера. По сравнению с вознаграждениями западных спортсменов это был сущий пустяк, даже машину не купить. Но побеждали-то мы, и никакие деньги соперников не спасали.
Оставим в стороне патриотизм, честолюбие, азарт. Когда я работал президентом Союза биатлонистов России, я требовал от всех железной дисциплины. И был результат. Но мой подход многим не нравился: Тихонов-де диктатор. Группа товарищей написала письмо в Кремль с нижайшей просьбой снять Тихонова (копия этого письма, надеюсь, будет красоваться когда-нибудь в моем музее). Я ушел, предупредив, что через пару лет команда развалится, потому что люди перестали трудиться как надо, профессионально относиться к делу. Так и вышло.
— А тут еще череда допинговых скандалов. Так был ли допинг или это все происки?
— Допинг был, об этом сказал президент России. Его применяли более 1200 российских спортсменов в надежде, что проскочат контроль. И это огромная трагедия, о приближении которой я предупреждал Минспорт и Олимпийский комитет за годы до скандала. С трибуны называл адреса лабораторий и фамилии подонков, которые «закололи» российский биатлон, и не только его.
Допинг — гибель для мастера. Есть другие пути к успеху: дисциплина, режим, правильное питание. Скажем, у нас в сборной был не слишком разнообразный рацион, но я всегда записывал, что и когда я съел. И точно знал, при какой нагрузке что мне кушать. Сырое мясо ем по сей день. Замораживаю, делаю строганину, идет как пломбир. Еще травы, мумие, мед. Если бы мне позволили, я бы вдохнул здоровье в российский спорт. Вместо этого делалась ставка на сомнительную химию — и набивались карманы фармацевтической мафии. А в истории с мельдонием вина Виталия Мутко и Ко очевидна. Они вовремя не подали списки спортсменов, употреблявших препарат, до его запрета.
— Неужели вы сами никогда не применяли допинг?
— Никогда! Даже витамины в таблетках, которые нам в сборной давали, отдавал доктору, а он их продавал. У нас же есть замечательные природные препараты. Не только в спорте, но и в жизни я использую только их. Когда обгорел в тайге и мне хотели ампутировать руки, спасался природными лекарствами. До 4 лет я плохо ходил, на ноги меня поставила бабушка Устинья, поившая меня травяными настоями. С пороком сердца я вырос в чемпионы. И в свои 70 чувствую себя молодо.
— Мало кто знает, что вы побороли рак...
— Да, я об этом не распространялся. А 15 лет назад врачи дали мне три месяца жизни. Меня спасла уникальная лечебная методика профессора Борисова, здоровый образ жизни, питание и, наверное, воля, характер. Кстати, методика доктора Борисова помогла Олегу Табакову, Алексею Баталову и другим известным людям.
— Вас трудно назвать дипломатичным человеком. Ваша прямота вам вредит?
— Наверное, вредит. Я человек прямой и привык открыто выражать свои мысли. Иногда излишне открыто. Но меняться мне поздно.
— Говорят, вы в одиночку на медведя охотились.
— Охота — главное хобби с юности. На медведя ходил, однажды убил медведя-людоеда. Зверь самый опасный из всех, что у нас обитают. Зато победа над ним доставляет удовольствие. Победа — это то, ради чего стоит жить.
Михаил Морозов
