Лучшим подтверждением того, что убийство Сталина — дело рук Берии, является сделанное Берией за те четыре дня, пока умирал Сталин. Точнее, Сталин, судя по документам, умер в ночь на 2 марта 1953 года, а умирал четыре дня его отравленный двойник.
Это долгое умирание вождя должно было обеспечить время для принятия официальных решений по передаче власти от якобы еще живого Сталина Берии и его, быть может, невольным соучастникам Маленкову и Хрущеву, что на деле означало государственный переворот.
Согласно сохранившимся документам, происходило это так.
Это открытие состоялось совершенно неожиданно.
Находясь в архиве на Старой площади в Москве, я обратил внимание, что даже известные авторы не знают точно, когда умер Сталин.
У одних (например, у Волкогонова) Сталин умер в 9 часов 50 минут утра, у других (скажем, у Радзинского) — вечером 5 марта 1953 года в 21 час 50 минут.
Опыт подсказывал мне: такие «ошибки» не бывают случайными. За ними обязательно скрывается какая-то тайна. И я (чуть ли не по часам) начал отслеживать последнюю неделю жизни Сталина и поведение в эти дни и ночи его тогдашнего ближайшего окружения, прежде всего — Берии, Маленкова, Хрущева и Булганина. И вот что предстало перед моим ошеломленным сознанием: Сталин был лишен власти в результате государственного переворота за три дня до своей официально объявленной смерти.
Я прочитал массу архивных документов, газет, журналов, книг о Сталине, изучил множество документальных и художественных фильмов о его времени.
И вот мой вывод: и те, кто выступал против Сталина, и те, кто выступал за Сталина, руководствовались не тем, чтобы узнать и рассказать, как все было на самом деле, а исходили из желания навязать свое представление о личности этого человека. А то, что при этом те и другие почти на каждом шагу отступали от документов и исторических фактов, их, судя по всему, не волновало. Главным было, чтобы одержала верх именно их точка зрения.
Поначалу я, как и большинство, доверчиво пытался строить свои исследования о смерти Сталина, исходя из подробного рассказа завхоза сталинской дачи Петра Лозгачева, который утверждал, что он первый, кто увидел вождя лежащим на полу после приступа болезни, закончившейся летальным исходом. Однако, находя архивные документы и встречаясь с людьми, тоже оказавшимися в центре тогдашних событий, я стал замечать в воспоминаниях Лозгачева больше сомнительных вымыслов, нежели взаимообусловленных фактов. Вместе с тем получаемые со всех сторон и накапливаемые мною данные стали сами по себе складываться в систему, в которой одно вытекало из другого. Так появилась картина того, что произошло в действительности.
Благодаря системе воспоминания Лозгачева своей противоречивостью только подтверждали правильность подхода, при котором собираемые по частям данные дополняют друг друга так же, как верно подобранные клочья, на которые изорвана фотография, восстанавливают бывшее на ней изображение.
Итак, после первого осмотра на даче «больного Сталина», оставив вождя на попечение врачей, Берия, Маленков и Хрущев уже в 10.40 зарегистрированы в Кремле в его кабинете, где начинают свое первое полуофициальное совещание. Позже к ним присоединяются Молотов, Микоян, Ворошилов, Каганович и другие члены Президиума ЦК. Таким образом, уже через 3 часа 40 минут после первого осмотра «больного Сталина» начинается активная дележка власти. После чего Берия, Маленков, Ворошилов и Микоян возвращаются к умирающему, а в 20.30 основные руководители вновь собираются в кремлевском кабинете вождя и продолжают делить власть. Состоится второе за день заседание Президиума ЦК.
Наступает 03.03.1953 года.
Утром главные действующие лица — опять к «больному» на дачу. А потом происходит третье — историческое — заседание Президиума ЦК, на котором «единодушно и единогласно», если верить официальным речам Берии и Маленкова, одобряется их сценарий «по организации партийного и государственного руководства», а фактически государственного переворота. По нему Маленков назначается Председателем Совета Министров СССР... вместо живого еще Сталина. Впрочем, вождя от обязанностей Предсовмина... официально не освобождают. Так, на всякий случай, устанавливается формальное двоевластие (два Председателя Совета Министров СССР сразу!), а фактически — единоличная власть Берии, который получает главный на тот момент пост в стране — пост министра МВД с включением в него Министерства госбезопасности... При этом, подчеркиваю, Маленков назначен не исполняющим обязанности, а именно — Председателем Совета Министров! Значит, заранее знали, что Сталин не выживет?!
...Берия и Маленков очень спешат. Завершение переворота, согласно обнаруженным мною документам, намечено на 4 марта.
Однако что-то, может быть, улучшение состояния Сталина, заставляет отсрочить окончание «дела» (т. е. законодательное утверждение решений Президиума о назначениях) на 5-е. Но 5-го, не дождавшись смерти вождя, самые «верные соратники» все-таки решаются на крайне незаконный шаг и организуют официальное мероприятие по передаче власти...Что же заставляло их так спешить? Треть века (до самой смерти!) Маленков вел себя так, словно ничего особенного тогда не произошло. Что скрывал Маленков? Чего боялся Маленков? Этого не знает даже его сын Андрей, наиболее близко стоявший к отцу. Маленков даже с сыном не откровенничал. Тем не менее теперь это будут знать все, ибо обнаружены неожиданнейшие документы! На вопросы «Что скрывал Маленков?» и «Чего боялся Маленков?» найденные документы дают короткий, но достаточно определенный ответ: он знал тайну смерти Сталина и знал тайну своего незаконного возвышения до первого лица в государстве с названием СССР... тогда, когда до смерти вождя оставалось еще минимум три дня!
...Все выглядело зловеще.
Как только они поделили власть и лишили власти Его, они тут же отправились (каждый со своей новой, отобранной у Него, властью) к Нему в дом... наблюдать: как Он будет умирать и когда Он умрет. И они, облеченные только что отобранной у Него властью, приехали и смотрели, как Он борется со смертью и как смерть побеждает Его. И дождавшись, когда Он скончается, каждый взялся за свое… И главный из них тут же бросился «исполнять» секретное решение ... № 13 из «троянского» Постановления, принятого при дележке власти.
«Хрусталев! Машину!» — закричал Берия. И помчался в Кремль, чтобы в соответствии с этим «дьявольским решением» начать приводить по своему усмотрению в должный порядок Его бумаги, как действующие, так и архивные... Это было нужно не столько для 13-го решения, сколько необходимо было ему самому, ибо там, в сейфе, могло быть то, что восприняли бы в качестве завещания усопшего, составленного, скорее всего, против него, Берии... когда власть уже перешла в его руки. (Недаром через треть века его сын скажет о реакции их семьи на смерть Сталина: «Было бы нечестным не признать, что это траурное сообщение было воспринято в нашей семье с некоторым облегчением...» В последней главе будет документально показано, почему Берия так спешил убить Сталина.) Никто из четверых допущенных в последнее время к Нему в дом не был так заинтересован в Его смерти, как он — товарищ Берия... Булганин — бездарь и трус. Хрущев — вечный вахлачок. Маленков (Маланья) — тюфяк, который и при Нем хорошо устроился. И только он, Л. П. Берия, по-настоящему мог жаждать этой смерти. И он ее дождался. Он так много для нее сделал... Теперь он едет, чтобы — как потом станут говорить исследователи — найти и изъять ту страшную черную тетрадь, куда Сталин тайно что-то записывал. (Про эту загадочную черную тетрадь Волкогонов напишет: бывший заместитель министра госбезопасности А. А. Епишев, рассказывавший о ней, был уверен, что Берия очистил сейф до его официального вскрытия. А ведь не исключено, что Сталин оставил какое-то распоряжение...)
Почему Берии удалось подбить Маленкова на совместные действия? По словам сына Берии, отец показал Маленкову такое досье, что тот сразу понял, что за эти факты придется отвечать головой. Вместе с тем Маленков опасался, что, если возьмут вызывавшего все большие подозрения вождя Берию, тот потянет за собой и его, поскольку многое Маленков делал, идя на поводу у Берии.
