В разгар Великого террора, летом 1937 года, в Грузии умерла мать Иосифа Сталина, Екатерина Джугашвили. Но глава государства, в письмах желавший матери «жить тысячу лет», на её похороны в Тбилиси даже не приехал.
Болезнь и смерть Е
катерина (Кеке) Джугашвили не могла похвастаться отменным здоровьем. Ещё в 1902 году Сталин писал, что его мать сильно кашляет. Не способствовало долголетию пожилой женщины и одиночество. Кеке жила во дворце бывшего царского наместника в Тифлисе, в изоляции от других членов своей семьи. В начале 30-х годов она побывала в Кремле у сына, но остаться не захотела, а решила вернуться в Грузию.
«Не захотела в Кремле, будет в сырой земле», — сказал по этому поводу Лаврентий Берия – неофициальный «попечитель» матери Сталина. Предсказание сбылось через несколько лет: Екатерина Джугашвили тяжело заболела воспалением лёгких. 4 июня сердце 79-летней женщины, которая родила одного из самых страшных диктаторов XX века, остановилось. Официальной причиной смерти врачи назвали кардиосклероз.
Подготовка к похоронам
Тем временем, политическая обстановка в стране была крайне напряжённой. Сталин начал грандиозную чистку вооружённых сил. Гнетущую атмосферу тех дней, ощущаемую буквально каждым советским гражданином, хорошо передаёт, например, запись в дневнике драматурга Александра Гладкова от 5 июня:
«Со всех сторон говорят об аресте Тухачевского, Рудзутака, Эйдемана, Крестинского, Карахана, Розенгольца и др. В передовице «Правды» прозвучал призыв «Беспощадно громить и корчевать троцкистско-правых шпионов». Слово «шпионы» указывало на особый характер инкриминируемых преступлений, т.е. имелись в виду военные и дипломаты.
В тот же день вопрос о заговоре высшего командного состава Красной Армии Сталин обсуждал с Ежовым, Молотовым и Кагановичем. Именно на этой встрече был определён состав обвиняемых по делу «антисоветской троцкистской военной организации».
На подобном фоне событие из частной жизни «отца народов» могло слишком исказить нужную ему «повестку дня»». Сталин принял компромиссное решение – о смерти Кеке было всенародно объявлено в Грузии, жителям же остальных республик знать об этом «не полагалось». Никаких соболезнований Сталину никто официально не выражал. Вождю оставалось решить главный вопрос — присутствовать на похоронах или нет.
«Фотографию маленького Сосо я всегда ношу возле сердца. Он будет тем, кто станет плакать на моей могиле. Он посылает мне сладкие сны», — этими словами Кеке Джугашвили в 1935 году закончила небольшую тетрадку своих мемуаров. Однако чаяниям матери Сталина не суждено было сбыться.
Венок от сына
8 июня Екатерина Джугашвили (в девичестве Геладзе) была похоронена в тбилисском пантеоне Мтацминда, предназначенного для захоронения выдающихся деятелей Грузии. Таким образом, посмертно «заслуги» простой прачки из Гори были приравнены, например, к заслугам русского драматурга и дипломата Александра Грибоедова и грузинского писателя-классика Важи Пшавелы. Церемония прошла по православным канонам, но в конце оркестр сыграл «Интернационал». Гроб несли Лаврентий Берия и офицеры НКВД, следом шёл нарком обороны Климент Ворошилов. Сам Иосиф Сталин «присутствовал» лишь символически – от него на могилу положили венок с рукописной надписью по-грузински «Дорогой и любимой матери от её сына Иосифа Джугашвили». Не отпустил Сталин проститься с бабушкой и своих детей – Якова, Василия и Светлану.
По-видимому, причина такого поступка заключалась не только в том, что Сталин из-за важных дел не мог оставить Москву. В конце концов, авиация позволяла совершить быстрый перелёт до Тбилиси и обратно. Столь же сомнительна версия историка Эдварда Радзинского – что Сталин боялся мести репрессированных (в Москве их было куда больше).
Скорее всего, правы те, кто видит в поведении «дорогого Сосо» отражение его истинного отношения к матери. Как свидетельствовала Светлана Аллилуева, её отец боялся своей матери. Даже став повелителем одной шестой части света, он не мог искоренить страх, оставшийся с детства, когда Кеке нещадно била «примерного сына» (как она назвала его в 1935 году). А может быть, Сталин стыдился того, что не оправдал главной материнской надежды – не стал священником.
Тимур Сагдиев
Источник
