За что дети мстят учителям, а учителя - детям? Почему провокация с камерой наперевес стала массовым "развлечением" у школьников? Об этом "РГ" беседует с заслуженным учителем РФ, директором школы N 109 Евгением Ямбургом.
Евгений Александрович, сегодня вы публично говорите об эпидемии насилия в российских школах. Но ведь жесткие, порой даже трагические случаи происходили и раньше. Так что же изменили камеры, которые появились в руках у детей?
Евгений Ямбург: Вы правы, подобные инциденты случались. Но если раньше они оставались в стенах школы, то теперь моментально попадают в сеть, где травля переходит на совершенно новый уровень. Возьмем нашумевший ролик из Комсомольска-на-Амуре, где учительница избивает второклассника. Что осталось за кадром? Возможно, жертва сознательно и систематически доводила педагога - знаю немало подобных случаев. Возможно, к этому добавилось состояние хронического стресса педагога, профессиональное выгорание... Но посмотрите, как точно юные папарацци поймали момент кризиса, с каким вниманием они следят, снимают и комментируют. Как предвкушают, что поделятся этим видео со всем миром...
Все сегодня модернизируется, модернизируется и подлость. Мы сталкиваемся с новой педагогической ситуацией, когда провокация с камерой наперевес становится для детей не только развлечением, но и способом расправы с неугодным взрослым. Что будет дальше? Я вам скажу: количество подобных случаев будет закономерно расти. И первая причина - больная атмосфера в обществе. В первую очередь среди взрослых.
Включите вечером популярные телешоу - увидите драки, истерики и взаимные оскорбления. Плюс грязное белье, которое ведущие рассматривают под микроскопом. Хочешь "засветиться" - выдай контент "погорячее", и он моментально попадет в медийное пространство. А школа стоит не на Луне: дети атмосферу всеобщего невроза впитывают мгновенно.
Не пора ли ставить видеокамеры в каждом классе? Так хотя бы можно получить объективную картину...
Евгений Ямбург: С одной стороны, работа "под запись" нарушает доверие, нарушает невидимую связь между учителем и учеником. Но с другой стороны, мир кардинально изменился. И сегодня видеокамера может стать реальным механизмом защиты участников образовательного процесса. Правда, механизм этот внешний, не затрагивающий глубинную суть проблемы. А заключается она в том, что ненависть и агрессия стали для многих нормой жизни.
Есть ли "прививка" от этой эпидемии?
Евгений Ямбург: Современному обществу нужна длительная педагогическая терапия. Нужно принять как факт, что виноваты сегодня все и перед всеми. Прежде всего - взрослые перед детьми.
Мы обязаны научиться разговаривать с ребятами честно, вести с ними открытый диалог и не давать уроков лицемерия. А это значит - не сплетничать, не передавать и не предавать. Не доносить, "не придавать значения злословью", как писал бывший учитель Булат Окуджава...
В руках я держу книгу Сары Швардт - женщины, которая тайно переписывалась с Астрид Линдгрен. Переписка началась, когда Саре исполнилось всего 12, и продолжалась не один десяток лет. Она была очень трудным подростком: воровала, бывала в психиатрической клинике, сбегала из дома, считала себя некрасивой, глупой, ленивой... И делилась самыми сокровенными мыслями с известной писательницей. "У меня очень плохой почерк", - извиняется девочка. В ответ Астрид посылает ей рецепт от врача, написанный "как курица лапой", и советует научиться печатать на машинке. Так, автор "Карлсона" снимает один из комплексов ребенка и ставит ему новую интересную задачу. Астрид пишет Саре, что в 13 лет она тоже считала себя "уродом", дает девочке советы, как вести себя в конфликте с одноклассниками. Сейчас бы это назвали дистанционным воспитанием. Но письма актуальны и сегодня...
Сара, которая стала прекрасной бабушкой, приезжала на днях к нам в школу и рассказала свою историю моим ученицам - таким же "прыщавым девчонкам", которым очень не просто расти...
Некоторые деятели призывают запретить компьютерные игры, чтобы снизить агрессию. Другие говорят о том, что виртуальный мир, наоборот, агрессию снимает. А вы что думаете?
Евгений Ямбург: Все индивидуально. Кому-то игра действительно поможет расслабиться, кому-то нет. Но проще всего сказать, что в агрессии школьников виноваты компьютерные игры, или американцы, или глобализм... Нужное подчеркнуть. Поймите, все это лишь уход от глубинных проблем на внешний уровень.
На этом же поверхностном уровне вся страна продолжает обсуждать инициативы, выдвигаемые людьми, которые понятия не имеют, что на самом деле происходит в школе. Одна из последних - заменить Единый госэкзамен блокчейн-системой поиска талантов. Видимо, предложивший это депутат уверен, что к моменту выпуска все подростки станут одаренными. Если, конечно, не поубивают друг друга. Тогда и ЕГЭ не понадобится
Предложение ввести в школы специального психолога для учителей из той же серии?
Евгений Ямбург: Здесь немного другая история - это предложение озвучили родители. Они чувствуют проблему и ищут пути ее решения. В основном, конечно, получаются фейковые новости. Здесь следует полагаться не на мнения родителей, а на профессиональное сообщество, на экспертов, которые лучше знают что делать.
И что именно?
Евгений Ямбург: В первую очередь возрождать комплексную медико-психологическую службу в школах, которая бы работала и с детьми, и с педагогами, и с родителями. Нужны не только психологи, но и дефектологи, логопеды, социальные педагоги... Когда мы эту службу создавали, в школах работали примерно 65 тысяч психологов. Сегодня осталось около 40 тысяч: долгое время "под нож" шли ставки специалистов по неодинаковости детей. Директорам школ казалось, что без учителя-предметника обойтись нельзя, а без психолога - как бы можно. Сейчас схватились за голову. Сейчас уже всем ясно, что это не просто заблуждение - это очень опасная история.
Почему?
Евгений Ямбург: По статистике, в России полностью здоровы только 12 с половиной процентов детей. Причем на первое место по заболеваемости выходят психоневрологические нарушения.
Случай в Перми: педагог заклеила ребенку рот скотчем, потому что он мешал другим детям. СМИ трубят про насилие, заводится уголовное дело, учителя отдают под суд. Его, скорее всего, не посадят. Но он точно лишится профессии. Я стал разбираться. Оказалось, что у этого ребенка СДВГ - синдром дефицита внимания и гиперактивность. Это значит, что у малыша шило в одном месте. Ребенок не виноват: у него нарушены связи между нейронами в мозге, сигнал идет в 10 раз быстрее... Говорить ему "будь внимателен" - все равно что слепому сказать "присмотрись!". И у меня возникает вопрос: а кто-то учил этого педагога работать с такими детьми? Кто-то ему объяснил, что нужно делать? А ведь таких детей все больше, они учатся вместе с обычными ребятами.
А ведь в классе при этом может быть 35 детей и больше...
Евгений Ямбург: Учителя сегодня загружены и измотаны совершенно дурным образом. Дело в том, что их зарплата привязана к средней по региону, и за это каждый месяц директора строго отчитываются. Чтобы набрать нужную сумму, педагог вынужден брать 30-35 часов, работать на полторы-две ставки. При такой нагрузке учитель, например, по русскому языку должен проверить в месяц 10 тысяч работ - тесты, сочинения, контрольные. Оттого и хронический стресс, и невротизм, и срывы. А что случается, когда учитель-невротик встречается с таким же учеником, мы прекрасно видим на роликах, которые собирают тысячи "лайков".
Давайте будет честными: средняя зарплата учителя должна быть установлена за работу на одну ставку. Потому что если он берет больше 18-20 часов в неделю, у него уже не остается времени на вдумчивую работу с каждым ребенком, на саморазвитие. А без этого дальше двигаться нельзя.
Сегодня мы выстраиваем систему обучения учителей, разработан профессиональный стандарт педагога. Он направлен на то, чтобы учитель овладел новыми компетенциями и смог найти подход к каждому ученику. Сегодня мало быть историком или математиком. Нужно знать возрастную психологию, уметь работать с разными детьми, в том числе с особыми образовательными потребностями
Ксения Колесникова
