В прокат выходит «С любовью, Антоша» Гаррета Прайса — байопик погибшего в 27 лет актера Антона Ельчина. Основанный на интервью с родными и близкими, отрывках фильмов с его участием, дневниках, письмах и любительских видео, этот фильм приближается к герою на такое близкое расстояние, с которого его невозможно не полюбить
В фильме «Альфа-дог» 16-летний Антон Ельчин должен был сыграть опьянение, но к тому времени он еще ни разу в жизни не пробовал алкоголь. Чтобы понять, как должен вести себя пьяный человек, Ельчин решил проделать опыт: включил камеру, выпил две чашки текилы и начал следить за собственным состоянием. Как тяжелеют руки, как расплывается фокус, какими размашистыми становятся движения. На следующий день он рассказал об этом опыте родителям: «Мамуля, только не волнуйся».
Это подробное исследование опьянения — один из сильнейших эпизодов документального фильма Гаррета Прайса об Антоне Ельчине, актере, погибшем в 2016 году в возрасте 27 лет, слишком глупо и слишком рано — на него наехал его собственный джип, не поставленный на ручник. Считается, что Ельчин мог бы стать большим актером, может быть, даже уровня Де Ниро или, как минимум, Хита Леджера.
Из домашнего видео, писем и дневников (их озвучивает Николас Кейдж), воспоминаний коллег и близких возникает не столько актерская биография, сколько история взросления. Первое выступление перед камерой, первый поцелуй, первая любовная драма — и все это время семья остается главным местом силы героя. Родители Антона, фигуристы Виктор и Ирина Ельчины, уехали из Ленинграда в Штаты, когда Антону исполнилось полгода, и посвятили ему свою жизнь. И фильм «С любовью, Антоша» относится к своему герою с материнской гордостью и отцовской нежностью. Это сага о хорошем мальчике, умном, глубоком, неотразимом, и о том, как такие хорошие мальчики становятся трагическими фигурами.
Дрейк Доремус, режиссер романтической драмы «Как сумасшедший», где Ельчин снимался с Фелисити Джонс и Дженнифер Лоренс, сам делать документальный байопик Ельчина не рискнул: слишком близко, слишком больно. И специально позвал в проект дебютанта Гаррета Прайса, который не был лично знаком с Ельчиным и потому, казалось, мог быть объективным. Тем более что родители Антона дали Прайсу и Доремусу, выступившему одним из продюсеров фильма, все материалы и полную свободу действий.
Но выяснилось, что Ельчин не оставляет надежды на отстраненную объективность ни режиссеру, ни зрителю: он оказывается настолько больше и мощнее своего экранного образа, настолько глубже и интереснее своих самых глубоких ролей, что к финалу фильма зритель тоже вынужден подойти к Антону Ельчину так близко, что ни о какой объективности речи быть не может.
Ельчин участвовал в нескольких десятках картин, снимался с настоящими киномонстрами, от Энтони Хопкинса и Мартина Ландау до Уиллема Дэфо. Прайс отснял более 60 интервью — чьи-то монологи пришлось сократить (Кристофер Пайн говорил два часа подряд, безо всяких вопросов, просто чтобы выговориться), чьи-то вообще не вошли в фильм (например, Сюзан Сарандон и Гленн Клоуз). Но в рассказах тех, кто появляется на экране, он предстает тем, кем, видимо, и был на самом деле,— не столько актером, сколько бета-тестером этого мира.
Вот он учится плакать для своей первой роли в сериале «Скорая помощь». Вот учится смотреть кино. Учится пить. Учится любить. Вот расстается со своей девушкой и звонит давней подруге, Кристен Стюарт, чтобы попросить прощения за то, что когда-то разбил ей сердце: «Я тогда не понимал, что ты испытала. Сейчас понимаю». Он с одинаковой страстью исследует возможности русского акцента, готовясь к роли Павла Чехова в «Стартреке», и ныряет в ночную жизнь секс-клубов, чтобы создать серию тревожных фотографий в духе «Баллад о сексуальной зависимости» Нан Голдин. Озвучивает «Смурфиков». Зная, что болен муковисцидозом, учится мириться с тем, что вряд ли доживет до 40. Играет блюз для мамули. Пишет на сценарных листах все, что думает о своих персонажах (ни один кинокритик, когда-либо писавший о Ельчине, близко не подошел к такому пониманию кинематографа). Играет в панк-группе. Беспокоится, что начал лысеть, а ведь ему нет еще тридцати. Собирается снимать кино, делает раскадровку.
Лучшее решение Прайса — задействовать домашнее видео, подростковые киноопыты, снятые самим Антоном. «Большое» кино, будь то «Стартрек» или «Альфа-дог», оказывается, почти не дает представления о масштабах личности Ельчина. В домашних видео самое интересное — наблюдать, как актер пытается договориться с камерой, пытается понять, на каких условиях они смогут сотрудничать, исследует себя и собственные возможности. Похоже, так же он относился и к миру. Давай договоримся: я буду тебя любить, а ты поможешь мне что-то понять. С любовью, Антоша.
Ксения Рождественская
