Театр им. Моссовета представил премьеру постановки «Васса» по пьесе Максима Горького «Васса Железнова». В заглавной роли — Валентина Талызина. Cпектакль Сергея Виноградова (в команде также сценограф Мария Рыбасова, художник по костюмам Виктория Севрюкова, художник по свету Сергей Скорнецкий) играют на малой сцене, так что искусством народной артистки, чью работу без всякого пафоса можно назвать выдающимся достижением русского психологического театра, могут за раз насладиться лишь несколько десятков зрителей.
Хотя спектакль, по посылу совсем не камерный (даже оркестр присутствует), вполне мог быть сыгран в большом пространстве и ничего бы не потерял, разве что прирос масштабом, под стать своей главной актрисе. И зрителей, вероятно, собрал бы: к пьесе Горького, вернее к пьесам (как известно, драматург создал две самостоятельные версии «Вассы Железновой» в 1910 и в 1935 годах), интерес в столице не спадает. В Малом театре и «Табакерке» играют первую, в МХАТе им. Горького и Театре Армена Джигарханяна — вторую.
Театр им. Моссовета пошел своим путем. За основу здесь взяли первый, «семейный» вариант, но включили туда революционерку Рашель из второго, где распад семьи отождествляется с вырождением еще не оперившегося русского капитализма. Рашель заменила старшую дочь Вассы и получила часть ее текста. В то же время к радости зала сохранились адресованные ей реплики Вассы из «революционной» пьесы: «Издыхает, говоришь, класс? А я — здорова!» (аплодисменты). «Тебе революцию раздувать, а мне — хозяйство укреплять» (бурные аплодисменты).
Кое-где ход с заменой выглядит надуманным — с чего бы Вассе уговаривать нелюбимую, как снег на голову свалившуюся сноху душевно побеседовать с домочадцами? Но в главном он оправдан. У Рашели есть сын, законный внук Вассы. Он — Железнов, наследник фамильных миллионов, ему предстоит сохранять и развивать семейное дело. Фраза Вассы «Не удались сыновья — внуками жить буду» в первом варианте уходит в пустоту (у сыновей купчихи-миллионщицы нет наследников), но в моссоветовском спектакле звучит оправданием героини и ее совсем негероических деяний по сохранению огромного хозяйства в единоличном пользовании.
Впрочем, негероические они, что называется, при дальнем рассмотрении, а при ближнем продиктованы великим материнским инстинктом: «Матери — все удивительные! Великие грешницы, а — и мученицы великие! Страшен будет им господень суд... а людям — не покаюсь!» Васса в исполнении Талызиной (негромкий голос, твердая интонация, цепкий, берущий в плен взгляд, скупые, точно скоординированные движения) обладает такой внутренней стойкостью и таким даром убеждения, что становится и легко, и страшно. Легко — потому как всё, что нужно сделать для лучшей жизни, героиня объяснила, всех расставила по местам: сына Павла (Юрий Черкасов) — в монастырь, сына Семена (Андрей Межулис) — лишить наследства, деверю Прохору (Александр Бобровский) — не жить, снохе Рашели (Анна Гарнова) — жить без сына. Страшно — от того, что все они, разгильдяи-нахлебники, пусть и грешные, но живые, и им тоже хочется счастья.
Волею постановщиков и Вассе вопреки они его все-таки получают. В спектакле существуют, не пересекаясь, два параллельных мира: Вассин — строгий, монохромный (героиня всегда в одеяниях темных тонов) и домочадцев — бесшабашный, яркий, веселящий глаз пестротой мужских рубах и женских сарафанов. В этом карнавальном пространстве, будто оправдывая характеристику, данную Рашелью: «Этот ваш мир с балалайками, гитарами, жирной пищей…», царит цыганский романс и разудалое гульбище.
Персонажи поют-танцуют в радости и горе, жизни и смерти. Умерший муж Вассы (Леонид Сенченко) получает право на задушевный романс. Ему подпевают безвременно ушедшие стараниями героини Прохор и горничная Липа (Марина Кондратьева). Васса, сняв очки и черный плат, поет вместе со всеми. Финальная сцена — единственная, где семья воссоединяется, неясно только, в каком мире это происходит. По логике спектакля — в горнем. В земной юдоли Васса и ее дети не сойдутся никогда.
Тем не менее, в отличие от других московских «Васс», в моссоветовской брезжит надежда. Лицо у поющей Вассы-Талызиной — «ласковое, доброе, материно», как во время возделывания сада, когда настает время «помогать земле в цветы рядиться». Актриса говорит, что никогда не была прокурором своих героинь. Но в этом спектакле она всем адвокатам адвокат. Не только оправдать «великую грешницу», но и внушить к ней любовь — дано только большим артистам.
Светлана Наборщикова
