Лучше учиться на чужих ошибках, чем на собственных трагедиях
Мы сидели с двумя великолепными востоковедами — Георгием Мирским, политологом, главным научным сотрудником Института мировой экономики и международных отношений РАН, и Виталием Наумкиным, директором Института востоковедения.
Мы обсуждали феномен ситуации в Тунисе. Что выяснилось.
Тунис оказался очень стабильной страной, в которой даже во времена колониального господства не было никакой вооруженной борьбы. Страна спокойно, исключительно политическими средствами боролась за независимость, там никогда не было переворотов. Страна была абсолютно не склонна к насилию. Страна была светской, с очень высоким уровнем образования — в Тунисе высокообразованная молодежь.
Далее. Тунис — это не Палестина: ежегодно туда приезжают 7 миллионов (!) туристов. Эта страна культурно очень близка Европе, сильно интегрирована с Францией и вообще с европейским Средиземноморьем, входит в Средиземноморский союз.
Ну, а кто же правил этой удивительной страной?
Кто был вынужден спешно бежать за границу от разгневанной толпы?
Вы думаете, это был какой-то кровавый сатрап?
Отнюдь. Ее лидер с замысловатым восточным именем Зин Аль-Абидин бен Али вовсе не был похож на Саддама Хусейна.
Нет-нет!
Это был обычный авторитарный лидер. Да, в стране присутствовал авторитарно-полицейский режим, но решительно отличающийся от привычных представлений арабско-мусульманского мира.
В Тунисе, например, официально запрещено многоженство, шариат играет очень незначительную роль, вся интеллигенция знает французский язык; люди ездят туда-сюда — во Францию, в Италию; знают, что происходит в других странах.
И вот в таком раю, о котором знаменитый джазовый музыкант Диззи Гиллеспи написал свою знаменитую композицию «Ночь в Тунисе», вдруг происходят кровавые беспорядки и погромы.
Конечно, для всего существует формальная причина. Нужна какая-то искра, чтобы в абсолютно стабильном обществе, при железной тунисской вертикали, вдруг произошла настоящая революция.
Искра была.
Жил-был в Тунисе один торговец, который продавал зелень. Так вот, у него все отобрали, лишили возможности заниматься своим делом, а он взял и сжег себя.
Конечно, попытки самосожжения случаются в разных странах и на разном фоне. Иногда поджигают себя сумасшедшие, но чаще люди осознанно совершают подобный поступок, жертвуя своей жизнью, чтобы показать всю безысходность ситуации.
Можно спросить: а какая же безысходность была у тунисцев? Ведь описанное выше — это признаки обычной страны с умеренным, но весьма либеральным авторитаризмом. И этот авторитаризм действительно был умеренным — там были партии, например Демократический юнионистский союз, Движение демократов-социалистов, Прогрессивная демократическая партия, Демократический форум за труд и свободу.
Там были правозащитники и профсоюзы.
Так скажите, какая тут может быть безысходность?
Но, оказывается, безысходность была.
Дело в том, что президент с замысловатым восточным именем Зин Аль-Абидин бен Али должен был сидеть в своей должности до 2014 года.
А после этого предполагалось, что он пойдет на новые выборы и победит в шестой (!) раз. Победит, естественно, с результатом более 90 процентов.
То есть, представляете, 23 года тунисцы видели на экранах телевизора одну и ту же физиономию человека с замысловатым восточным именем Зин Аль-Абидин бен Али.
Это раз.
Во-вторых, планировался такой вариант, что, может быть, он-то и уйдет, но на свое место поставит свою вторую жену.
Однако до второй жены у него была первая, а от нее — уже взрослые дети, и у каждого куча родственников.
Один родственник вошел в правление какого-то банка, а родственница с красивым восточным именем Лейла бесплатно получила участок земли под строительство карфагенской школы — так она называлась. И она действительно построила эту школу, но потом продала за очень большие деньги.
А брат этой Лейлы вошел в правление Центрального банка, но до банка у него уже была какая-то авиационная компания, заводик по сборке автомобилей и так далее, и так далее.
То есть как-то так оказалось, что в этой благословенной стране туризма, французского языка, высшего образования, открытых границ и полностью разрешенного неограниченного Интернета есть одна полностью неработающая вещь.
Она называется — социальная лестница, или социальный лифт.
Обычный лифт понимает тебя на верхние этажи. Социальный лифт в случае, если у тебя есть голова на плечах, ты получил хорошее образование, позволяет тебе двигаться вверх по социальной лестнице, карьерной лестнице и лестнице доходов.
Так вот. В благословенном Тунисе присутствовала абсолютная семейственность и мафиозность. Высокообразованный народ видел, как строят роскошные резиденции для верхушки страны. И еще он видел, что все места давно и навсегда заняты родственниками, детьми и друзьями ее лидера с замысловатым восточным именем Зин Аль-Абидин бен Али.
Важно учесть, что уровень жизни там, в общем, по арабским меркам не такой уж плохой (там никто не умирает с голоду и не живет в зловонных трущобах), но все-таки был кризис — росли цены, безработица. Если бы это была какая-то нищая страна, то вопрос можно было бы решить, закидав народ небольшими деньгами. Но в том и парадокс, что тунисцы — это образованные граждане с высокими запросами, это люди XXI века. Но они отчетливо видели, что режим их лидера — он из Средневековья.
Это понимание и создает такую атмосферу, в которой при полном внешнем благополучии для взрыва достаточно всего одной искры.
Этой искрой в буквальном смысле и стало самосожжение того самого зеленщика.
Вы спросите: а что же роднит северную Россию с ее стабильностями и вертикалями и далекий африканский Тунис?
Роднит все, кроме среднегодовой температуры.
Роднит «кооператив «Озеро», пускающий на ступени социальной лестницы только приближенных к Кремлю.
Роднит произвол властей, оказывающий на молодежь жуткое, удушающее впечатление.
Роднит ощущение, что все схвачено.
Роднит отсутствие критики, отсутствие возможности создать реальную оппозицию.
Роднит удивительная тунисская «правящая партия», в которую сбежался за благами миллион человек из десяти миллионов населения. Но когда президент убежал, то никто из «правящей» не поднял голос в его защиту.
Роднят «ручные» партии, которые делали вид, что что-то решают.
Как видите, много чего роднит две наши далекие страны.
Но особенно нас роднит присутствие Интернета, хотя тут, слава богу, наблюдается отличие — у нас по его призыву пока собираются только на Манежной площади, а в Тунисе взорвалась вся страна.
И еще нас роднит наследственная власть: Путин ставит Медведева, Медведева сменит Путин до далекого 2024 года...
Каков вывод? Он прост.
Лучше учиться на чужих ошибках, чем на собственных трагедиях.
Но если сценарий власти по очередной передаче президентства самим себе вновь произойдет, то до того, как Россия взорвется, как Тунис, нужно будет просто переименовать будущего нового-старого президента, чтобы понимать, с кем имеешь дело.
И называть его замысловатым восточным именем Зин Аль-Абидин бен Али.
материал: Матвей Ганапольский
