В повести Льва Толстого «Холстомер» генерал приказал высечь конюха за то, что тот не накормил в срок его лошадь.
Конь Холстомер «никак не мог понять, что такое значило то, что меня называют собственностью человека. Слова: моя лошадь, относимые ко мне, живой лошади, казались мне так же странны, как слова: моя земля, мой воздух, моя вода».
Каждая живая душа и природный объект сотворены не в угоду другому, а на радость себе и на службу сразу многим.
Это лишь в идеале. А вообще люди издревле эксплуатируют других людей и со времен неолитической революции прирученную скотину.
Чем выше общественное расслоение, тем меньшее число собственников обладает большим количеством собственности. На тихоокеанских островах Тробриан существует обычай, обязывающий передавать мужьям сестер значительную часть урожая ямса. Обмен получается примерно равноценным, однако вождь-многоженец извлекает выгоду.
Современные люди еще хитрее и корыстнее туземцев.
Нормально сострадать «чьей-то» лошади. Но ее специально вырастили и продали, чтобы она была покорной собственностью. Очень многое нужно перестроить в экономической системе, чтобы это исправить. Коммунистическая коллективная собственность особой свободы ни лошадям, ни людям не дала, хотя предпринималась попытка в этом направлении.
В то же время, до сих пор, когда мы слышим «моя жена», мы зачастую слышим не выражение близости, моя, потому что понимает и ценит меня, как никто другой, а моя, еще и потому что должна ходить «по струнке», подчиняться воле. И, если Холстомера поражало, что он «чей-то», то женщины сами соглашаются быть собственностью в обмен на определенный уровень материальных благ.
Значит, они малодушнее толстовского коня.
Обилие притяжательных местоимений в речи, употребленных в собственническом смысле, подчеркивает силу и самость использующего их. Однако, в конечном счете, горделивый хозяин – раб своих вещей и своих страстей, вне их мало что из себя представляющий. Поэтому чистый душой жеребенок никогда не поймет его слащавую гордыню.
Ринат Камалиев
