Когда пишешь в постоянную рубрику, то очень скоро превращаешься в одного из героев О.Генри — писателя-юмориста, который в погоне за текстом для очередной газетной колонки подслушивал разговоры на улице, следил за собственными детьми (вдруг скажут что-нибудь забавное), женой и превращался в очень мрачного, невеселого человека. Человека, для которого любимая работа превратилась в каторгу. Герой О.Генри отдыхал душой только в одном месте — у гробовщика, абсолютно лишенного чувства юмора.
Автор «Фотоальбома», то есть я, довольно быстро понял, что «идти» от своих идей, интересов, воспоминаний имеет смысл не всегда. Ведь чтобы рубрика перевалила хотя бы за полсотню выпусков, надо идти от фотографий. Надо предложить читателю посмотреть на то, что зацепило тебя. Это и есть самое ценное. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
С осени в Москве неспокойно. Люди переживают за будущее, потеряв уверенность в завтрашнем дне. Неизвестность и неопределенность лишают их ориентиров, заставляют отказываться от надежд. Когда пытаешься подслушать (о этот О.Генри!), о чем молодые девушки разговаривают на улицах, то выясняется, что они щебечут не о весне, а все о том же кризисе. Как пошутил в
И опору, видимо, приходится искать не в собственных планах и замыслах, которые иногда не так уж много стоят. А в том, что надо прямо сейчас жить согласно веками проверенным канонам, ничего не откладывая на завтра.
Лично мне уже несколько месяцев хочется показать как можно большему количеству людей фотографию, которую в 1996 году в буддийском монастыре в Непале сделала вдова (тогда еще жена) великого Анри Картье-Брессона, Мартина Франк.
Два буддийских монаха — старый и совсем молодой — занимаются в келье. Один обучает другого. В комнату влетел голубь и сел на бритую голову старика. Старик наклоняет голову и передает птицу мальчику. Мальчик смеется, старик улыбается, голубь спокоен. Счастье.
К сожалению, я плохо разбираюсь в буддийских верованиях, в лицо узнаю только далай-ламу. Кто этот старик — может, известный всему тибетскому миру святой отец, — я не знаю. Не знаю, и чьей реинкарнацией является мальчик, которого готовят к духовному подвигу всеобщей любви. А это все было бы, конечно, любопытно. Но главное все-таки не в этом. Главное в том, что снимок просто дышит добротой.
Не добром, а именно добротой.
В романе Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» есть такой момент. Заключенные в лагерях — наших и немецких — герои революции и Сопротивления, понимают: идея победы всемирного добра ничего не стоит без свободы и «маленькой простой» человеческой доброты. Если борьба за «правое дело» отбрасывает то и другое, то дело перестает быть правым.
Когда я читал роман, то эта максима показалась несколько занудной. Но потом я часто вспоминал ее. Ведь добро — величина очень большая. Почти абстрактная. И каждый может понимать его
Оба эти снимка сделал великий бельгийский репортер Марк Рибо. И эти снимки убеждают: добро — как скорость в физике — бывает относительным. Доброта — как ускорение — всегда абсолютна. Потому что проявлять ее приходится не в толпе, слушая очередного фюрерка, а всегда самому, делая свой личный выбор.
Помните Веронику, которая дала Иисусу утереть лицо во время крестного пути — так вот эта маленькая доброта, сохранившая человечеству лик нерукотворный, превышает всевозможное «добро», которым руководствовались самые разнообразные судьи, собиравшиеся мигом привести человечество в рай до Христа и после него.
Все мы знаем, как коварно зло. Нет той маски, если верить самым разным религиям, которое оно не могло бы примерить. От одного православного священника слышал, что враг рода человеческого может прикинуться даже Спасителем, только Богородицей прикинуться не может. Так это или нет — ему виднее. Но ведь, пожалуй, именно Богородица является символом конкретной доброты и заступничества.
Так или иначе, множество людей, выбравшись на самый верх, считали, что у них есть миссия. А шли прямой дорогой в ад, увлекая за собой толпы фанатиков. На самом деле существует простая проверка: в борьбе за «светлое будущее» ты допускаешь свободу выбора для всех остальных; оставляешь место состраданию, милосердию, доброте или нет? Прямой вопрос, прямой ответ.
Когда за порогом кризис, когда действительно страшно, когда все меняется, то, пожалуй, только свобода и доброта остаются теми постоянными, относительно которых можно сориентироваться в пространстве и времени. Во всяком случае, в частной жизни. Только желание не отказываться от этих ценностей поможет избежать глобальных катастроф. Помешает впасть в растерянность и уныние. Сохранить смысл.
Сейчас человечество напоминает афганского мальчика на гениальном снимке все того же Рибо, который он сделал еще в 1956 году. Мальчик держит в руках полуразобранный револьвер и очень напряженно, но в то же время
Чтобы ответ был «положительным», во всяком случае, мне так кажется, надо чаще открывать душу эмоциям, которые так и брызжут со снимка Мартины Франк. В этом снимке есть ответы на все вопросы. Пожалуй, это та фотография, от которой «надо идти» всему человечеству.
Александр Будберг
