Дети — открытые существа, у которых ещё нет сформированной этики и границ. Они естественны как в проявлении добра, так и в агрессии. Но, как взрослые, интуитивно выбирают для последнего более слабых.
Unsplash
С моим подвешенным языком было нетрудно найти проблемы в юном возрасте. Я любила поболтать с бабушками и соврать, что мимо проходящая девочка — моя подруга. Ещё пела песни за кулачок семечек от старших ребят.
Помимо этого, наша компания промышляла продажей уличных котят за 3 рубля и искала бычки в палисадниках. Однажды мы просто попрошайничали ради лёгких денег. Самой странно, что с таким послужным списком ещё до 13 лет я не получила какой-нибудь унизительный ярлык. Однако избавиться от горькой участи тоже не смогла.
Был прекрасный августовский денёк, который не предвещал ничего необычного. Накануне мы с мамой сходили на рынок, чтобы немного обновить мой гардероб к школе. Попутно удалось выпросить удобные шлёпанцы и комплект одежды для прогулок на улице. В них я и вышла во двор, в котором уже гулял задиристый мальчик. Сколько помню своё детство, он постоянно пытался меня подколоть и ударить, иногда успешно. За что — не знаю, но вряд ли это было проявление симпатии.
В этот раз, как супервумен в своём новом трико, я решила дать отпор. Драчун подошёл и начал толкаться. Я замахнула ногу, неуклюже пнула его в ответ и увидела в слоумо, как рвётся мой недавно приобретённый тапочек. Только подумала о том, что мне сильно прилетит за это от мамы, и мне тут же прилетело кулаком в глаз.
Больно не было, скорее, обидно за слабость и неумение за себя постоять. Я вернулась домой помятая, испачканная и с одним шлёпанцем в руке. Но мама меня не ругала, а изумленно вопрошала, кто мне нанёс удар. Пришлось признаться. Обидчика заставили неискренне извиниться, но самое позорное меня ждало впереди.
На следующий день на лице проявился фингал. И тот, кто ещё вчера просил прощения, тыкал в него пальцем и на всю округу орал «алкашка». С этого момента я и получила унизительное прозвище, которое закрепилось за мной на два года.
Первый совет от психологов в случае буллинга — растрезвонить о нём. Однако специалисты плохо знают законы улицы. По дворовым скрижалям даже молчание расценивается за оскорбительный ответ, особенно от какой-то «алкашки». Отпор и рассказ о ситуации взрослым обычно заканчивались запугиванием или физическим воздействием от всё того же мальчишки.
За меня вступилась только одна подруга, потому что была сильнее драчуна. Но она стала реже появляться, и через пару недель я просто ушла в соседний двор. Там обзавелась новыми знакомствами и не заметила, как пролетело время.
Прошло два года прежде, чем я вновь решилась на прогулку с прежними друзьями. Мы сидели на лавочке с ребятами, и в нашу компанию попытался вклиниться тот самый задира, ставший мелким неказистым пареньком. Он вновь попытался что-то сказать, но поняв, что настроение в округе переменилось, заткнулся. Я стала сильнее и морально, и физически. А главное — старше. Он просто не знал, как ко мне теперь относиться, и ушёл.
Как-то зимой я нашла на тропинке телефон. Оказалось, что его обронил мой, уже не юный, хейтер. Когда он пришёл ко мне с уставшими опущенными глазами после смены в доставке, было его даже чуточку жаль. И теперь, если я слышу или читаю сквернословные комментарии, думаю о том, как несчастлив их создатель.
Мой опыт привёл к выводу, что бороться — это не всегда действенный способ избавиться от детского или взрослого буллинга. Иногда стоит молча уйти, использовать обиду как стимул к развитию и стать лучше. И не для того, чтобы вернуться, а для себя. Это прекрасный толчок для смены обстановки, новых контактов и самообучения. Так что, надо ещё поблагодарить тех, кто буллит, и оставить их разлагаться в потоке собственного гнева. А вы как считаете?
Любовь Азарнова
