«Пулковское дело» (1936-1937) коснулось геологов, геофизиков, геодезистов, астрономов и математиков ряда научных и учебных заведений Ленинграда, Москвы, Киева, Харькова, Днепропетровска, Ташкента и других городов. Проходившие по этому делу специалисты были так или иначе связаны с поисками месторождений полезных ископаемых, в первую очередь нефти, с разработкой и применением новых методов геологоразведки.
Точная количественная оценка пострадавших не представляется возможной, само название «пулковское дело» возникло позже и в материалах дел не употреблялось. Арестованных обвиняли в «участии в фашистской троцкистско-зиновьевской террористической организации, возникшей в 1932 г. по инициативе германских разведывательных органов и ставившей целью свержение советской власти и установление на территории СССР фашистской диктатуры». По данным «компетентных органов» только в Ленинграде в связи с этим делом было арестовано свыше 100 ведущих ученых, научных работников и специалистов различных научных организаций, учебных заведений и предприятий, в том числе и Пулковской обсерватории
Политическим фоном и предпосылкой «пулковского дела» стала установка партийно-советских властей на создание централизованной плановой советской науки, ее идеологизацию, огосударствление, духовно-организационную «коллективизацию» вслед за индустриализацией и коллективизацией в промышленном и сельскохозяйственном производстве. Усиление карательных мер в соответствии со сталинским тезисом «обострения классовой борьбы по мере приближения к социализму» нашло отражение во введении ускоренного порядка рассмотрения дел о терроре в срок до 10 дней (с 1 декабря 1934) и дел о вредительстве и диверсиях (с 1937). Были фактически узаконены применение пыток на следствии и практика вынесения приговоров по спискам без рассмотрения самих дел (1937). После прихода в Германии к власти фашистов (1933) обвиняемым инкриминировали связи с германской разведкой, а «контрреволюционные троцкистско-зиновьевские террористические организации» в следственных делах и приговорах стали именоваться также «фашистскими».
Развернувшаяся в стране борьба с «вредителями», идеологические чистки в научных учреждениях (с 1930) способствовали созданию атмосферы доносительства. В разработке сценария и проведении следствия по «пулковскому делу» и другим сфабрикованным «делам» сотрудники НКВД широко использовали такие компрометирующие, по их разумению, особенности представителей ученого сословия, как «сомнительное» происхождение (из дворянских или буржуазных семей) и нерусские фамилии, владение языками и обучение и (или) работа за границей (обычно в Германии), одновременная работа в трех и более учреждениях, личное знакомство и участие в совместных работах, зарубежные контакты, беспартийность.
Так называемая геофизическая ветвь «пулковского дела» предшествовала собственно «делу астрономов», или «пулковскому делу» в узком смысле, понимаемому как репрессии в Главной (Пулковской) астрономической обсерватории (ГАО). Здесь репрессии были особенно заметны потому, что аресты происходили не просто в учреждении, а на замкнутой территории академического городка.
С 1934 советская и мировая астрономическая наука готовилась к солнечному затмению 19 июня 1936, которое в основном должно было пройти на территории СССР (данное ему кем-то название «Большое советское затмение» как нельзя лучше высветит трагический смысл происходившего в стране). Затмение вызвало большой интерес астрономов всего мира, и широкие зарубежные контакты директора ГАО Б.П.Герасимовича не могли не привлечь пристального внимания «органов». В августе 1936 г. был арестован «троцкист» зам. директора ГАО по АХЧ Б.И.Шигин. Затем в ноябре 1936-сентябре 1937 последовали аресты 13 пулковских астрономов и жен семерых из них, а вскоре и Герасимовича [3]. Существует версия, что арест ускорило его заступничество за арестованных коллег перед А.А.Ждановым [4].
С 1936 НКВД приступил к выявлению «контрреволюционных вредительских организаций» в среде научно-технической интеллигенции Ленинграда, где и был сконструирован «контрреволюционный центр», состоящий из сотрудников научных и образовательных учреждений, — ГАО, ЛГУ, ЛГИ, ЦНИГРИ и др. Созданный в 1932 «центр» возглавлял Б.В.Нумеров [5, 6], который имел свою «контрреволюционную группу» еще с 1929. Разветвленная «организация» с центром в Ленинграде имела филиалы в Москве, Киеве, Харькове, Днепропетровске, Новосибирске и других городах. Так возникла геофизическая ветвь будущего «пулковского дела».
Одним из первых летом 1936 в Зыряновске на Алтае был арестован геофизик, профессор ЛГИ (преподавал и в ЛГУ), сотрудник ЦНИГРИ Ю.Н.Лепешинский. В октябре за ним последовали геофизик, доцент ЛГИ, сотрудник ЦНИГРИ П.П.Кузнецов, физик-теоретик и геофизик, основоположник разведочной геофизики в нашей стране, докт. физ.-мат. н., профессор ЛГУ В.Р.Бурсиан [7]. Показаниями других арестованных было «установлено», что в его письменном столе в служебном кабинете долгое время хранился револьвер, который исчез в 1935. Сам Бурсиан этот «факт» решительно отрицал, в том числе на очной ставке (по сценарию НКВД в одном из вариантов покушения на Сталина должен был быть использован револьвер).
По тому же делу в 1936 были арестованы и другие сотрудники ЦНИГРИ — геофизик, гравиметрист, канд. техн. н., доцент ЛГИ С.К.Гирин, инженеры-геофизики М.А.Балдин и И.Д.Успенский, физик-теоретик, геофизик, специалист по сейсморазведке, сотрудник ЦНИГРИ, профессор П.Т.Соколов.
Применяя недозволенные методы воздействия (беспрерывные в течение нескольких часов и даже дней допросы — «конвейер», лишение сна, избиения, угрозы расправы с семьей, инсценировки расстрела на допросе и др.), следователям уже после второго или третьего допроса нетрудно было получать нужные показания. Это вызывало новые аресты, в «деле» появлялись новые «линии». Так, сфабрикованный НКВД сценарий обрастал уличающими «фактами», зафиксированными в протоколах допросов и очных ставок, «собственноручно» подписанных арестованными. Пулковский астроном И.А.Балановский шепнул жене во время свидания в Крестах: «Мучений не вынес, подписал, что шпион». Не подписал протокола астроном М.М.Мусселиус [8, 9].
Жалобы на применение противозаконных методов следствия и необоснованность осуждения (их писали В.К.Фредерикс [10], П.И.Лукирский [2, 11], Б.В.Нумеров, И.Н.Леман-Балановская и др.), как правило, оставались без ответа. Геолог, минералог, докт. г.-м. н., профессор Н.И.Безбородько, арестованный по обвинению в национализме и вредительстве (сокрытии месторождений полезных ископаемых) 14 сентября 1938 и проходивший по делу украинского филиала ленинградского центра «контрреволюционной организации», в 1941 в заявлении на проведение экспертизы писал: «Я отказываюсь от своих ложных показаний, вытребованных у меня физическим воздействием, так и угрозами расстрела, угрозами репрессий семьи. Я преднамеренно, видя недопустимый, насильственный характер следствия, давал самые нелепые, самые дикие, ложные показания. Никогда в своей жизни я не состоял ни в каких политических организациях, ни тем более антисоветских... В одинаковой мере нелепы мои ложные показания о вредительстве ...» [12].
В ночь с 20 на 21 октября 1936 в Ленинграде был арестован астроном, геофизик и гравиметрист Б.В.Нумеров. После соответствующей «обработки» он вынужден был признать себя организатором связанной с германскими фашистами «контрреволюционной группы астрономов и геофизиков», которая с 1929 готовила террористические акты (в этом году Нумеров в последний раз был в Германии). По сообщению астрофизика И.С.Шкловского, избитый Нумеров назвал на допросах имена еще около 25 участников «контрреволюционной организации» из числа своих коллег [13]. В ту же ночь, что и Нумеров, был арестован физик-теоретик, теоретик электроразведки, докт. физ.-мат. н., профессор ЛГУ В.К.Фредерикс. Он назвал имена некоторых своих арестованных коллег, которые якобы вовлекали его в эту «контрреволюционную организацию». Фамилия самого Фредерикса фигурирует в протоколах допросов 21 человека. Арестованный в ноябре 1936 доцент кафедры математики ЛЭТИ А.С.Случановский назвал, помимо себя, еще 25 членов «контрреволюционной фашистской организации» в Ленинграде и Киеве [12].
Частично опубликованные материалы дела одного из обвиняемых дают возможность приблизительно реконструировать схему сфабрикованного в НКВД «пулковского дела». Создание «организации» произошло в марте 1932, когда в Свердловске проходила геофизическая конференция. Члены ленинградской делегации (пять человек) по пути в Свердловск (ехали в купе одного вагона) сошлись на общности контрреволюционных взглядов на политику и мероприятия советской власти. В последний день конференции в одном из номеров свердловской гостиницы «Центральная», в которой они остановились, под видом вечеринки прошло первое конспиративное совещание руководящего ядра «контрреволюционной фашистской организации». На нем были распределены обязанности руководителя «группы», связных с другими «группами» в ЛЭТИ и ЛГИ, руководителей «формированиями» в ЛГУ и т. д. [14] В том же 1932 в «контрреволюционную организацию» завербован и принял активное участие в разработке ее программы В.К.Фредерикс. В 1933 установлена связь с троцкистско-зиновьевской организацией Ленинграда. По директиве последней началась подготовка террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства. На проходивших в 1933-1936 заседаниях в служебном кабинете одного из «связных» в ЦНИГРИ члены «организации» пришли к решению о необходимости террора против Сталина. На последнем совещании в феврале 1936 было принято решение об организационной подготовке такого теракта. Сценаристы из НКВД вложили в уста В.К.Фредерикса следующие слова: «Мы считали, что успешное осуществление террористического акта над Сталиным будет сигналом и побудит к активным действиям враждебные Советской власти элементы и вызовет ряд аналогичных актов и контрреволюционных выступлений, смогущих облегчить поставленную нами цель свержения Советской власти». Рассматривалось несколько вариантов теракта [14].
В ноябре 1936 в сценарии была расширена география «контрреволюционной организации», обозначились ее иногородние филиалы в других республиках. Руководителем центральной контрреволюционной организации в Ленинграде был Б.В.Нумеров, филиалов в Киеве — геолог, профессор, вице-президент АН УССР академик Н.И.Свитальский, арестованный 29 июня 1937 [12], в Днепропетровске — профессор Горного ин-та А.Е.Гутт. Этим ответвлениям «пулковского дела» был придан характер борьбы с буржуазным национализмом на Украине. Были арестованы старший инженер-геофизик Укргеолтреста Д.В.Бабиенко, канд. г.-м. н., сотрудник Геологического ин-та АН УССР П.И.Василенко, геолог, профессор Харьковского ун-та Р.Р.Выржиковский, геолог, геофизик, профессор Киевского ун-та, зам. директора Астрономической обсерватории П.К.Нечипоренко, геолог, сотрудник Геологического ин-та АН УССР, профессор Ф.О.Лысенко и др.
Из показаний, вырванных на допросах с применением пыток, следовало, что все арестованные принадлежали к украинской националистической фашистской контрреволюционной организации «Академический центр», возглавляемой Н.И.Свитальским, и по его заданию занимались шпионской деятельностью. «Академический центр» был украинским филиалом центральной ленинградской «к-р организации». Сам Н.И.Свитальский в заявлении наркому внутренних дел СССР Н.И.Ежову от 1 июля 1937 (на второй день после ареста) признавал, что он участник вредительской контрреволюционной организации и был одним из руководителей ее в геологической части [12]. «Разоблачение» Н.И.Свитальского повлекло новые аресты. Так, например, по обвинению в сотрудничестве с «врагом народа» Н.И.Свитальским в конце 1937 был арестован геолог Криворожского рудного бассейна Э.К.Фукс.
В Ленинграде накануне 19-й годовщины Октябрьской революции, в ночь с 6 на 7 ноября 1936 г., было арестовано пять пулковских астрономов, в том числе сотрудник ЛГУ, канд. физ.-мат. н. Н.А.Козырев, которого задержали на праздничном вечере в Доме архитектора, а также инженер-геофизик ЦНИГРИ Д.Г.Успенский. В праздничный день 7 ноября 1936 был арестован геофизик и геохимик, докт. г.-м. н., профессор ЛГИ, сотрудник ЦНИГРИ А.П.Кириков. Накануне принятия Сталинской конституции, в ночь с 4 на 5 декабря 1936, в Пулкове был арестован зам. директора ГАО по научной части, доктор физ.-мат. н. Н.И.Днепровский. В канун Нового года (чекисты любили «брать» подозреваемых перед праздниками, чтобы те болезненней переживали контраст между общим предпраздничным настроением и собственной бедой) 30-31 декабря 1936 подвергся аресту и физик-теоретик, докт. физ.-мат. н., профессор ЛГУ, чл.-кор. АН СССР Ю.А.Крутков [2]. 10 февраля 1937 были арестованы еще два пулковских астронома: уч. секретарь ГАО канд. астрономии и геодезии М.М.Мусселиус и докт. физ.-мат. н., профессор, сотрудник АН Н.И.Идельсон. В ночь с 10 на 11 февраля 1937 был арестован физик-теоретик, разработчик теории каротажного метода, профессор ЛГУ, чл.-кор. АН СССР В.А.Фок [2]. 26 февраля 1937 арестовали инженеров-геофизиков ЦНИГРИ С.А.Шатилова и П.И.Касаткина.
Весной 1937, с 20 по 26 мая, выездной сессией ВК ВС СССР в Ленинграде рассматривались дела привлеченных по «пулковскому делу». Против подсудимых были выдвинуты обвинения по п. 6, 7, 8, 10 и 11 ст. 58. Судилище происходило без вызова свидетелей, без защиты и обоснования выдвинутых обвинений. На рассмотрение каждого дела отводились считанные минуты.
Приговоренные к ВМН П.М.Каратыгин (20 мая), П.П.Кузнецов (22 мая), С.К.Гирин (23 мая) были расстреляны 23 мая. В этот день был осужден на 10 лет ИТЛ П.И.Касаткин.
25 мая судили основную группу обвиняемых. К расстрелу был приговорен А.П.Константинов и на следующий день расстрелян [14]. Б.В.Нумеров, В.К.Фредерикс, Ю.А.Крутков, Н.А.Козырев, Д.И.Еропкин [9], М.М.Мусселиус, Д.Г.Успенский и С.А.Шатилов были осуждены на 10 лет ИТЛ с конфискацией имущества и поражением в правах на 5 лет. К такому же наказанию был приговорен А.П.Кириков, дело которого рассматривалось 26 мая, и, вероятно, П.И.Яшнов. Какая мера пресечения была выбрана для проходивших на судебном процессе 25 мая Н.И.Днепровскому, И.А.Балановскому, Н.В.Комендантову, неизвестно. Вероятно, в те же дни были осуждены и расстреляны М.А.Балдин, Ю.Н.Лепешинский, приговорены к различным срокам заключения В.Р.Бурсиан, Д.В.Дробышев и П.Т.Соколов.
Часть приговоренных к лишению свободы погибла. Еропкин, Мусселиус и, вероятно, Кириков, сидевшие в тюрьме г. Грязовец Вологодской области, были преданы суду 17 января 1938 за «контрреволюционную троцкистскую агитацию», приговорены к ВМН и 20 января 1938 расстреляны. Нумеров был расстрелян 15 сентября 1941. Фредерикс умер в 1944 в тюремной больнице на пересылке. Погибли в заключении Бурсиан, Дробышев, Соколов, Шатилов, Яшнов.
Аресты ученых, связанных с «пулковским делом», продолжались. Еще до начала процессов 11 мая 1937 был арестован пулковский астроном канд. н. Е.Я.Перепелкин, осужденный 17 июня на 5 лет ИТЛ, затем приговоренный в тюрьме по новому делу к ВМН и расстрелянный 13 января 1938. Арестованный еще 29 июля 1936 ГАО, докт. н., профессор Б.П.Герасимович был расстрелян 30 ноября 1937 в день вынесения приговора. Не помогли ни научные заслуги, ни участие в революционном движении. Последнее, может быть, и ухудшило его положение: в 1906 он был членом боевой группы эсеров, 4 раза был арестован, 2 года провел в тюрьмах.
Осенью 1937 были арестованы и приговорены как ЧСИР к различным срокам заключения в ИТЛ жены осужденных. Были сосланы и родственники ученых. Многие из них умерли, так и не вернувшись домой. В конце августа-начале сентября 1937 арестовали жену А.П.Константинова — Л.М.Константинову (Лебедеву). Приговор — 8 лет заключения. Ее мать и малолетние дочери отправлены в ссылку. На рассвете 4 сентября 1937 была арестована и вскоре осуждена на 5 лет ИТЛ Е.Е.Нумерова, работавшая в ВГБ при ЦНИГРИ. В том же месяце арестовали жену геофизика А.П.Куликова, затем подверглись аресту и заключению в ИТЛ жены астрономов А.И.Комендантова, В.Н.Козырева, О.И.Яшнова, Г.П.Перепелкина (Яшнова), К.А.Днепровская, А.И.Мусселиус (Мей).
Расправа над так называемым украинским «академическим центром» произошла в первой половине сентября 1937. Выездной сессией ВК ВС СССР, вероятно, 2 и 3 сентября были осуждены геофизики и геологи П.К.Нечипоренко, П.И.Василенко, Р.Р.Выржиковский, А.Е.Гутт, Ф.О.Лысенко. Все они обвинялись по п. 7, 8, 11, иногда и п. 6 ст. 54 УК УССР (что соответствует ст. 58 УК РСФСР), были приговорены к ВМН и расстреляны в один день — 3 сентября 1937. 14 сентября 1937 в Днепропетровске судили Н.И.Свитальского. Он был приговорен к ВМН и расстрелян на следующий день. Осужденный несколько позже Э.К.Фукс скончался в 1938 в Днепропетровске в тюрьме.
Арестованный 19 декабря 1936 Д.В.Бабиенко был расстрелян 3 января 1937 (дата сомнительна). Н.И.Безбородько, арестованный по делу украинского «академического центра» был осужден лишь 9 марта 1939 на 12 лет ИТЛ , умер в заключении в Онеглаге НКВД 7 мая 1942.
Часть ученых, чьи имена прозвучали на допросах, не была привлечена по «пулковскому делу». Репрессии настигли их позднее. В апреле 1938 был арестован чл.-кор. АН СССР физик П.И.Лукирский [2, 11]. В конце 1941-начале 1942 в блокадном Ленинграде были арестованы по обвинению в «шпионско-вредительской деятельности» и принадлежности-, к «Союзу старой русской интеллигенции» математик-прикладник, профессор ЛГИ А.М.Журавский, чл.-кор. АН СССР физик В.С.Игнатовский [2], гидродинамик и геофизик, профессор ЛГУ Н.В.Розе.
В.Ю.Жуков
