Последние пять лет моей жизни я ежедневно борюсь за право стать самой собой. Процесс, честно сказать, болезненный, неприятный и долгий.
I
С чего все началось?
Началось все с неправильного выбора. В 2013 году мне только исполнилось пятнадцать, я закончила девятый класс. Провинциальная школа нулевых-десятых годов – удовольствие сомнительное. Причин сбежать оттуда после девятого было много, но основная заключалась в том, что я и моя семья прекрасно понимали, что уровень образования был катастрофически низок. Я была отличницей, но знаний в моей голове не было – учителя нам их просто не давали, за исключением преподавателя по алгебре и геометрии и преподавателя по русскому языку и литературе. Протянув до одиннадцатого, я бы точно не смогла бы поступить ни в университет, ни в более-менее приличный колледж, а это меня не устраивало.
Честно, к своей мечте – музыкальному училищу – я тогда не была готова. С моим преподавателем мы планировали посвятить подготовке к поступлению следующие два года, и вот тогда уж… Но планы резко изменились, а семья считала мое желание посвятить жизнь музыке несерьезным и даже фатальным. Проблема была в том, что карьера моей мамы сложилась из рук вон плохо. Мама – талантливый художник, практически самоучка. Но, как это и бывает, всю свою жизнь она сталкивалась с разными препятствиями: то работы на вступительных украдут, то поезд задержится и мама не попадет на экзамен, и т.д.
В конце концов обстоятельства взяли верх и мама не смогла полностью реализоваться. Все боялись, что я повторю ее судьбу, и поэтому правдами и неправдами старались направить меня совершенно в другое русло, и не придумали ничего лучше, чем связать мою жизнь с «медициной». И родные, и друзья семьи начали активно программировать меня.
Доходило до абсурда: однажды одна наша воцерковленная знакомая заявила, что во время вечерней молитвы на нее снизошло откровение – она увидела меня в белом халате. Все пришли к единогласному выводу: фармацевту Насте быть! А Настя, которая и до этого ничего особо хорошего от своей жизни не ждала, покорно смирилась с выбранной участью. Кстати, этот выбор разочаровал и моих преподавателей – учитель по литературе убеждала маму в том, что я – гуманитарий, и хорошо бы мне поступить на филолога или журналиста, потому что писала я хорошо (это она еще не знала, что я успевала на переменке сочинить несколько разных эссе для одноклассников, которые не сделали домашку).
Учитель в музыкальной школе тоже долго пыталась повлиять на всех нас, но решение уже было принято.
Так меня отвезли в Нижний Новгород, где я собственноручно подала заявление в медицинский, чтобы люди сделали из меня фармацевта, чего всем так хотелось. Меня радостно приняли в колледж, и началась агония.
Я уже не владела ситуацией, а терпела. Только мама утешала – это временно, все еще будет. Но ведь нет ничего более постоянного, чем что-то временное.
А ведь это не я.
День за днем – одни и те же вопросы. На учебе, а потом и в аптеке: что я здесь делаю? Почему я здесь? Почему я до сих пор здесь?
Смотрю в зеркало. Кто ты? Чего ты хочешь на самом деле? Что ты любишь? Отражение предательски молчит, ответов не знает.
Рыдания, истерики, ненависть к себе, к белому халату, к городу, ко всем и ко всему. Попытки заглушить боль едой, валерьянкой, тусовками – ничего не помогает. Становится только хуже.
Но ведь никто не виноват в том, что я зашла не в тот колледж, и что теперь меня мысленно выворачивает от каждой минуты нахождения здесь. Я не люблю, когда меня называют словами, связанными с аптекой. Я не хочу быть этим человеком.
Вместе с тем, я из кожи вон лезу, чтобы быть лучшей в профессии, которую на дух не переношу (привет синдрому отличницы). Я участвую в олимпиадах, без запинки сдаю все экзамены, защищаю диплом, начинаю блестящую карьеру и уже через год заведую аптекой – я бешено развиваюсь в профессии, бегу галопом по должностной лестнице. И все бы хорошо, но я уже не вижу смысла в своей жизни. В шутку говорю всем, что собираюсь поступить на факультет журналистики, и слышу только: «Да зачем это тебе? Найди парня “для здоровья” (хочешь – познакомлю с одним, у нас с ним было на прошлой неделе), потом найди парня “для семьи” (тоже есть пара вариантов), купи тачку, возьми ипотеку, роди ребенка, роди еще ребенка, съезди в Турцию, разведись, продай тачку, устройся на две работы. Стань уже нормальной и счастливой!». Смелость сразу покидает. Да я и сама понимаю, что мое время вышло. Да, пора думать о семье, об отношениях, найти кого-то.
Найти кого-то. Настя, ты что делаешь?
Что-то случилось
И ведь я послушалась бы вновь. Хотя в тот момент мне совершенно этого не хотелось, я начала сидеть на сайтах знакомств, ходить на свидания, знакомиться. Искать автошколу, присматриваться к машинам. Я продолжала работать и за заведующую, и за фармацевта, и за разборщика товара – это был 2020 год, в аптеке всегда были люди и никогда не было нужных лекарств.
Весной я заметила, что не чувствую прикосновений к ногам. Вообще. Сначала я не обратила на это внимания, но дальше – больше: через неделю я уже не смогла нормально ходить: я спотыкалась, падала, не могла встать – в ногах не было силы. К врачу!
Врач не знает, что это. Делает обследования – нервного импульса в моих ногах нет вообще. Назначает все подряд. Я ложусь в онкологическое отделение, потому что других версий уже не остается. Страшно. Делают томограмму – все хорошо. Все равно оставляют в онко, прокапывают дальше. В палате пахнет кровью, от этого запаха тошнит. Вокруг царит наигранная веселость, но каждая из женщин в этот момент борется со смертью. А я с чем борюсь?
Единственное, что я понимаю – я могу остаться в этом состоянии навсегда. А значит, что у меня нет уже ни работы, ни денег, ни какого-никакого смысла. Я, конечно, хочу сбросить ярмо этой профессии – но точно не такой ценой. К тому же, я люблю работать, я привыкла обеспечивать себя сама. Нужно что-то делать, сейчас, немедленно. Между тем, это уже август – пора вступительных экзаменов. А я в больнице, и я совершенно ни к чему не готовилась. Я набираюсь смелости и наглости и подаю заявление в университет. Благо, экзамены проходят удаленно, под веб-камерой –я выполняю задания по русскому, английскому, литературе, а в это время мне ставят уколы и капельницы. Удобно, правда?
В сентябре все закончилось. Я снова стала ходить, как здоровый человек, хотя потом еще полгода боялась перестать принимать лекарства. С замиранием сердца я ждала письма из университета и даже не рассчитывала на то, что меня зачислят. А меня зачислили.
С этого момента я начала возвращать свою жизнь к отправной точке, стирать штампы, клейма, пятна – все то, что оставили в ней те годы, когда я не управляла собой. Мне нужен был чистый лист.
II
Бег по замкнутому кругу
Чистый лист – легко сказать. На самом деле я оказалась на распутье. Сразу уйти с работы мне не хватало смелости, к тому же я чувствовала вину перед руководителями, которых я считала своими друзьями. Надо сказать, что наши отношения испортились моментально, после того, как я сообщила, что поступила в универ. Вероятно, они предполагали, что я выдумала свою болезнь, а сама в это время спокойно сдавала экзамены. И я не могу их осуждать за это – случись такое с не со мной, а с другим человеком, у меня появились бы схожие подозрения.
Так я провела еще полгода в аптеке. Жуткие нечеловеческие условия, в которых приходилось работать, заслуживают отдельного рассказа. Только в марте 2021 я решилась на то, чтобы подать заявление на увольнение. Что делать дальше? Я решила осуществить свою давнюю мечту и устроилась работать консультантом в огромный магазин парфюмерии и косметики.
Несколько месяцев, проведенных там, я до сих пор считаю чуть ли не самым счастливым временем в жизни. Несмотря на то, что работа была ничуть не легче, а в чем-то даже сложнее, я наконец-то попала в то пространство, где мне было хорошо. Я сменила белый халат на черный костюм. Меня заставляли носить распущенные волосы и ярко краситься, о чем в аптеке даже подумать было нельзя. Я быстро подружилась с этими расслабленными и счастливыми девушками-консультантами, которых я немного побаивалась и восхищалась ими. Я стала одной из них. Но это счастье продлилось недолго – злосчастная аптека не хотела просто так отпускать меня, и в мой прекрасный магазин стали привозить витаминки и другие «полезные» таблетки. Однажды директор позвала меня к себе и радостно сообщила, что новенький белый халат уже едет ко мне. Через несколько дней я уволилась, собрала вещи и покинула Нижний – вернулась в родной город. Но и там меня ждала очередная аптека.
Маховик времени сработал
Чего я ожидала от переезда домой? Мне казалось, что именно здесь у меня появится шанс начать все заново и спокойно учиться. На самом деле потянулась череда приемов на работу и увольнений по собственному. Моя трудовая книжка успела побывать в Москве, Санкт-Петербурге, Краснодаре и Екатеринбурге. Я работала, работала и работала. Оказалось, что в маленьком городе все еще процветает безработица, и найти какую-либо работу, кроме кассира, сложно. Так я стремительно полетела вниз. Подумать только: моя первая работа была в Нижегородском кремле, а последняя – продавцом-техничкой-разнорабочей в провинциальном городке. Но этому я была даже рада, потому что знала: каждая ступенька вниз – это шаг вперед, навстречу моей мечте. Мне нужно было забыть о том, кем я была последние годы, и хорошо, если и другие люди тоже это забудут. И ведь забыли, забыли быстро, и я поняла, что достигла дна и наступил тот момент, когда я могу начать с начала. Ненавистная биография была уничтожена.
Мнение других и то, кем я стану, когда вырасту
Стоит ли говорить о том, что все посчитали меня сумасшедшей, когда я, в погоне за какой-то неведомой мечтой, бросила «хорошую» работу и быстро набиравшую обороты карьеру? Меня долго пытались остановить и вразумить. Как-то один знакомый сказал: «Настя, ну нужно же кому-то работать на “обычной” работе? Не всем быть творцами и артистами.». Ну да, конечно. Только вот почему-то его дочка в этот момент заканчивала художественное училище.
Вообще, меня легко сбить с толку. И каждое подобное высказывание (а их было много, изощренных и жестоких) я переживаю болезненно. Но сейчас я знаю: у меня есть цель, я уже приближаюсь к ней, и она уже не эфемерна, а вполне ощутима.
Мне еще неизвестно, кем я стану, когда вырасту. Получив в руки свободу от прошлого, я еще не научилась рационально управлять ей. Сейчас мое будущее приобретает какие-то очертания, но они все еще размыты. А это значит, что их можно откорректировать так, как я пожелаю. Только теперь уже как я пожелаю, а не кто-то более умный и взрослый.
Да, мне жаль тех лет, которые я потратила на то, что было мне совершенно не нужно. Но они не были бесполезными: благодаря этому времени я научилась прислушиваться к себе, и верить в то, что все можно изменить.
Анастасия Борисова
