Образование — очень тонкая сфера. Прежде чем принимать решения, кардинально его реформирующие, необходимо, как гласит народная мудрость, семь раз отмерить и лишь затем отрезать. С одной стороны, опасно отказываться от опыта обучения детей, накопленного столетиями. Так, например, когда утверждают, что урок, которому четыреста лет, как форма передачи знаний детям устарел, я отвечаю: колесо еще древнее, но автомобили без него до сих пор не ездят.
С другой стороны, развитие цивилизации совершенствует как способы передвижения человека (самолеты, суда на воздушных подушках и прочее), так и формы передачи знаний: онлайн-конференции, работа учащихся с педагогами в чатах... Вывод очевиден: нельзя игнорировать опыт, накопленный столетиями, но и двигаться вперед с головой, повернутой назад, невозможно.
Затеял я этот разговор потому, что на этот раз залп из всех информационных орудий был сделан по Болонской системе обучения студентов в высшей школе — системе, принятой в Европе и внедренной у нас в двухтысячные годы. Не вдаваясь в подробности поясню: Болонская система означает, что обучение в вузе ведется четыре года и по завершении выпускник получает степень бакалавра. Далее при желании можно поступить в магистратуру и, проучившись еще два года, получить степень магистра. Наряду с этим по некоторым специальностям — врачи, инженеры — оставили пятилетний срок обучения: «специалитет». Внедрялась эта система для того, чтобы наши дипломы о высшем образовании признавались в Европе. Однако признания так и не произошло. И мы обиделись, решив напрочь от нее отказаться, что при нынешней санкционной политике Запада по отношению к России находит психологическую поддержку на всех этажах власти и в массовом сознании большинства населения.
Тем не менее попытаемся с холодной головой, вынося за скобку злобу дня и конъюнктурные политические соображения, разобраться в плюсах и минусах Болонской системы. Лучше всего это сделать на конкретных примерах.
Девушка поступает на факультет начальных классов педагогического института и через четыре года получает степень бакалавра. Однако в процессе обучения она заинтересовалась такой интересной и современной сферой деятельности, как управление образованием. Поэтому в магистратуру она идет по специальности менеджмент в управлении образованием. В результате я, как директор школы, на выходе получаю готового завуча начальной школы. Что в этом плохого?
Но вот другой пример. Абитуриент поступил в медицинский вуз и проучился там четыре года, получив степень бакалавра. Стоит ли говорить, что такой четырехлетний недоучившийся врач опасен для пациентов. Спешу успокоить читателей. В медицинских вузах, как я уже писал выше, сохранен специалитет (пятилетнее обучение). Мало того, будущий врач продолжает свое обучение в ординатуре (еще два года). Но так происходит не только у нас, но и во всех цивилизованных странах. Минимум семь лет уходит на подготовку квалифицированного врача. В той же Америке в среднем хирург встает к операционному столу в двадцать семь лет, не раньше, чем проработает ассистентом у мастера.
Вывод очевиден: система высшего образования должна быть максимально гибкой, учитывающей помимо прочего интересы и запросы молодых людей, поступающих в вузы. Среди них есть те, кто заведомо пойдет на специалитет, мечтая остаться в фундаментальной науке в качестве исследователя. В будущем они будут защищать кандидатские и докторские диссертации. Других молодых людей привлекает возможность решать организационно-управленческие проблемы. Бога ради! Сегодня в большой науке работают командами, зачастую междисциплинарными, ибо многие серьезные открытия делаются на стыке разных направлений: астрофизики, биоинженерии, биоинформатики... Отсюда, реагируя на вызовы времени и запросы молодежи, вузы должны получить право самостоятельно решать вопрос об открытии тех или иных форм организации обучения в высшей школе. Другое дело, что при такой гибкой постановке дела государство вправе осуществлять контроль за качеством образования на выходе из вузов. И такие процедуры давно отработаны в нашей стране: лицензирование и аккредитация вузов.
Не секрет, что те вопиющие случаи педагогической халтуры, которые помимо прочего дискредитировали Болонскую систему, зачастую были связаны с коммерциализацией образования. Взять деньги с родителей и, не обладая ни квалифицированными кадрами, ни современной материальной базой (лаборатории, интернет-ресурсы и пр.), пачками выпускать безграмотных бакалавров — такие попытки надо пресекать в корне. Повторяю, инструментов для этого у государства достаточно.
Такой же атаке в последнее время подвергся и ЕГЭ. Он ведь тоже был введен по западному образцу. А ныне предлагается его отменить и вернуться к испытанной советской системе поступления в вузы. При этом используется следующая аргументация. ЕГЭ создает стресс для выпускников, подрывая их неокрепшую психику. Помилуйте, но в советской школе все, включая автора этих строк, сдавали восемь выпускных экзаменов в июне, а затем четыре вступительных в августе. А это не было стрессом!? Напомню, что сегодня, сдав ЕГЭ, выпускник имеет возможность подать документы сразу в несколько вузов.
Аргумент второй, на котором настаивает по большей части вузовская профессура. Школа плохо готовит к поступлению в вузы. Необходимо вернуться к практике, когда каждый вуз имел свои курсы подготовки, пройдя которые, абитуриенты и поступали в высшие учебные заведения. Напомню, что такие курсы были платными. Но дело не только в деньгах. Существовали эти курсы в крупных городах. Следовательно, абитуриенту необходимо было приехать в большой город, где-то жить, что абсолютно неподъемно для большинства ребят из провинции, среди которых немало талантливых юношей и девушек. Отмена ЕГЭ закроет для них социальный лифт, но откроет кормушку для преподавателей высшей школы.
Так что же следует из всех этих аргументов? В вопросах образования нельзя руководствоваться эмоциями и стремлением понравиться электорату. Стремление показать «кузькину мать» Западу привело к тому, что в ряде регионов депутатский корпус проголосовал за отмену изучения английского языка в школах. Ну и кого тем самым мы наказали? Английский язык, нравится нам это или нет, язык международного общения. Он выполняет ту же роль, что латынь в Средние века. Изолировать подрастающие поколения от мировой научной информации значит обречь страну на фатальную отсталость.
Сложной системой образования нельзя управлять в стилистике неумелого шофера: газ–тормоз. Так легко вылететь на обочину, в данном случае истории.
Евгений Ямбург
