- У меня так губы болят после вчерашнего.
- Что, много целовался?
- Нет, на кларнете играл.
(из коллекции моих родителей)
Сейчас ночь, и я отдыхаю. Странно, почему люди редко когда играют ночью – ведь ночью не только меняется освещение, но и звуки, восприятие, - все становится тоньше и многозначнее.
Впрочем, и днем-то когда меня извлекают на свет, обитатели квартиры разбегаются кто куда: кот, например, удрал под кресло.
За мной уже однозначно утвердили ванную комнату как среду моего обитания.
- Пойди лучше поиграй в ванную, - говорит бабушка, включая телевизор.
Я не против. В конце концов меня вынимают из футляра два раза в день.
Источник: unsplash.com
Сегодня мой чудак боролся с низкими нотами. Он никак не мог взять в толк, что если зажимать клапаны слишком сильно, но в то же время неплотно, то я ничегошеньки не смогу сделать, даже если мне очень симпатичен мой чудак. Дальше ноты ля малой октавы дело не пошло. Зато ноту соль первой мы теперь берем с первой попытки. Мотивчик соль ля соль ми фа ре до, признаться, меня уже немножко нервирует, в особенности тем, что еще ни разу нота ми не прозвучала одинаково. Видимо, потому, что сам чудак признается, что эта нота ему особенно нравится. Мне тоже нравится, но как же ему объяснить, что то, что получается, так же мало похоже на настоящее ми, как и ... ну да ладно. Главное, чудак понимает одну важную вещь: если тренироваться, есть результат, каким бы ничтожным он ни казался. По крайней мере после 40 минут занятия три такта кряду получаются даже сносно. И совсем не страшно, что второй в точности повторяет первый...
Интересно, сколько понадобится времени чудаку, чтобы все-таки выучить колыбельную? Он мне вчера признался, что она ему напоминает ту заунывную мелодию, которая разносилась по одинокому осеннему Петергофу...
Софья Костюк
