Он появился в московском метро четыре года назад и сразу привлек к себе всеобщее внимание. Человек с одной ногой, замотанный в тряпки и бинты, с лицом, скрывающимся под огромным капюшоном и розовыми стеклами огромных очков. Каждый день он ходит по вагонам и просит милостыню. Подолгу «нависает» над людьми, иногда мычит, почти никогда не разговаривает.
Его называли человеком-невидимкой — он и правда похож на героя Герберта Уэллса. Называли и мумией. Но лучше всего прижилось прозвище Розовый Фламинго — за сходство силуэта и цвета одеяния с обликом птицы. Его поклонники завели страничку в соцсети, где каждый день выкладывают фото, место и время встречи со своим героем, строят догадки о его сущности. Тысячи москвичей сломали голову, пытаясь разгадать секрет таинственного бродяги.
Мы наведались в гости к самому необычному пассажиру подземки.
О судьбе человека на костылях, облаченного в костюм то ли мумии, то ли фламинго, — читайте в «МК».
Когда он заходит в поезд, одни стараются спешно освободить вагон. Другие достают телефоны и начинают азартно фотографировать. Эти снимки москвичи выкладывают в тематическую группу ВКонтакте, где делятся впечатлениями от встречи. «Мистер Розовый Фламинго» — так называется сообщество, где все внимание участников направлено на разгадку тайны этого человека. По сообщениям становится понятно, что мужчина гастролирует — до Москвы его фотографировали в Киеве и в Питере.
«Я видел его один раз. Леденящий ужас, как после встречи с одним из монстров Сайлент Хилла — вот что я почувствовал, когда он проходил мимо», — докладывает один из тех, кто столкнулся с Фламинго в метро.
«Мужчина среднего возраста, не старый. Тонкий заостренный нос с горбинкой, большие голубые глаза, кожа вроде смуглая. Под капюшоном провода от наушников, скорее всего что-то мигало еще».
«Он безумно страшный, когда первый раз его встретила, даже паническая атака была сильная, никогда такого со мной не бывало. Во второй раз неслись с подругой от него в другой конец вагона».
«Глядя на реакцию пожилых женщин, вообще невольно приходишь к выводу, что Раскольников мог обойтись без топора и криминала».
Тем не менее очень многие люди относятся к Фламинго доброжелательно.
«Знаете, в чем положительный момент его личности? Ее не угадать! Его можно представить себе любым. Например, мудрым. Например, добродушным. Можно даже благородным. Кто бы что ни говорил о тех эмоциях, которые он вызывает, брезгливости среди них меньше, чем к другим попрошайкам».
«Ехала с Арбата с детьми. На серой ветке заходит он и зависает надо мной, тряся мне перед лицом своей банкой. Я жестом указываю на сидящих рядом со мной троих детей, мол «я и так многодетная, ничего не дам». Он, так же жестами, спрашивает, «все твои?», я киваю головой, и он сделал мне поклон, после чего пошел дальше по вагону. Повторюсь, все было без слов, только жесты. С чувством юмора у него все хорошо, видимо, достает он лишь тех, у кого в глазах есть испуг».
«Подошел к девушке, у нее не оказалось денег... И он достал из своего кармана и предложил ей 10 рублей».
За время существования группы у персонажа появилась армия заступников, которая готова дать отпор каждому, кто обидит Фламинго. Правда, если верить написанному, сердиться на «мумию» есть за что. Жалуются, что толкается, что пугает детей, что будит спящих; что не отходит от «жертвы», пока та не даст денег.
За долгие годы личность Фламинго обросла легендами. Некоторые из них совсем уж далеки от реальности. Например, ходят слухи, будто персонажей в бинтах целых три, и они работают посменно: один молодой, второй старый, третий средних лет. Это не так — он всего один, видимо, сказывается разница в восприятии. Кто-то утверждает, что видел, будто Фламинго якобы наклонился над спящим и укусил его в лицо. Забегая вперед — ни одной покусанной «жертвы» в биографии Сергея не имеется. Да-да, его зовут Сергей и пора переходить к рассказу о нем от первого лица.
«Когда я на стройке сломал позвоночник, я перестал быть бойцом»
Мы с коллегой зашли в подъезд, где, по уверениям поклонников, живет Розовый Фламинго, около 8 часов вечера. Обычная пятиэтажка около метро «Перово», квартира на первом этаже, под лестницей — инвалидное кресло. Звонок, открывается дверь — и в темной маленькой прихожей в кресле сидит тот, кого мы искали. В таком же облачении, в каком он ходит по метро: капюшон, очки, варежки, одежда из лоскутов. Из комнаты слышен голос ребенка и женщины. Не знаю, как вы, а я обычно не пускаю в квартиру незнакомых людей, особенно на ночь глядя. А Фламинго пустил. И согласился рассказать свою историю.
У таинственного персонажа вполне обычное имя — Сергей, представляется он просто Сережа. Ему 44 года, он родом из Симферополя, где жил большую часть своей жизни. И с самого детства мечтал посмотреть Москву.
— Когда я учился в школе, мы пели песню «С чего начинается Родина — с картинки в твоем букваре», вы, наверное, ее уже не застали. И я тогда подмечал: все, что написано в песнях и книгах, — все о Москве, о Родине. Я, как и все, учил строки «Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана». И мне очень хотелось увидеть, узнать эту Москву. И теперь я осуществляю свою мечту. Я не то чтобы уехал насовсем, я по-прежнему прописан в Крыму, и мой дом там. Но Москва мне кажется очень интересной.
Последние три года Сергей снимает квартиру в Перове, до этого жил в Выхине, а еще раньше — в Питере и в Киеве. По его словам, Петербургом он толком не успел проникнуться, слишком мало времени там прожил. К тому же все время мерз. А Москву узнал, и она ему очень нравится. Зато петербуржцы, за то время, что Сергей обитал там, его хорошо запомнили и из уст в уста передают рассказы о том, как повстречали в метро необычного просителя.
Левой ноги Сережа лишился около десяти лет назад. Историю эту вспоминать не любит и согласился поведать неохотно:
— Я работал на стройке, однажды сверху упала балка и поломала мне спину. Потом пошло заражение, нога стала «сохнуть». Когда я дошел до врачей, сказали, что уже ничего не сделать: надо ампутировать, иначе будет гангрена. Почему я стал просить милостыню? А что я должен был делать? После перелома позвоночника я не мог работать на стройке. Я перестал быть бойцом. После травмы спины стал заниматься коммерцией, торговал. Но потом случилось с ногой... И я стал просить деньги. Начинал еще в Симферополе. Потом был Киев, Питер. Сейчас я здесь.
«Спускаюсь в метро, потому что нравится рассматривать людей»
Вместе с Сергеем по городам путешествует его младшая сестра Люда. Сейчас она тоже живет с ним, вместе со своим трехлетним сынишкой. Именно сестра каждый день приносит брату в подземку домашний обед, который он ест там же, на лавочках в вестибюлях станции. Эта трапеза часто попадает в объектив преследователей. Интересуюсь, почему именно метро он выбрал в качестве «рабочего» места. Для человека без ноги физически проще было бы осесть в переходе или на людной улице…
— А где мне еще с людьми общаться? — рассуждает Сережа. — На улице они все как заведенные бегут, погруженные в свои проблемы. А в метро сидят более расслабленные, раскрепощенные. Я могу посмотреть на хорошие лица. В своей квартире и на улице ты много не увидишь. А в метро можно спокойно всех разглядеть. Полиция меня не выгоняет. Я же не пьяница какой-нибудь. Ну и что, что я так выгляжу. Если бы я был простой, обычный человек, я бы одевался по-другому. Но я такой, какой есть. Я не собираю деньги, я просто прошу мне помочь. Вы думаете, что я иду по вагону и мне со всех сторон деньги сыплются? Бывает, что весь поезд пройдешь — ни копейки не дадут. Я тогда на иконку смотрю — мне легче становится, я меньше расстраиваюсь.
Метро для Сережи — это не просто транспорт, он знает его наизусть и подмечает многие особенности. Например, как пронзительно тихо становится в вагоне, когда на отрезке от «Текстильщиков» до «Волгоградского проспекта» поезд внезапно выезжает из тоннеля на улицу. Но чаще всего от посторонних звуков он старается себя ограждать. Для этого у него есть плеер — те самые провода, которые торчат из-под капюшона. Многие путают их с медицинскими трубками, приписывая их наличие тяжелой болезни. Но нет, это обычный провод, который соединяет наушники с проигрывателем.
— Голова — это не просто футбольный мячик, это компьютер, который запоминает все, что в нее входит, поэтому звуки вокруг очень важны. Музыка для меня — это все. Я слушаю ее практически все время, кроме сна. Дома — в ноутбуке, снаружи — в плеере. Я слушаю диско, поп, техно и брейк — это самая лучшая музыка для меня. Когда я ее выключаю, я сразу начинаю слышать негативные шумы. Мне не нравится, к примеру, когда за окошком громко заводятся машины. И все время думаю, как хорошо, что мы живем далеко от шумной дороги.
Интересуюсь у Сережи, зачем он будит спящих и мычит, когда ходит по вагону.
— Уже не мычу. Я мычал, когда у меня были плохие наушники, которые не заглушали голос диктора, объявляющего станции. Мне эта информация на моей «карте памяти» ни к чему. Она мешает мне думать. Спящих сейчас тоже стараюсь не будить. Может, я нечаянно их задеваю? Меня часто толкают, я теряю равновесие и падаю на людей.
«Одежду придумываю сам, а шьет мне ее сестра»
Главное, что привлекает пассажиров в Розовом Фламинго — его наряд. Сам Сережа не считает его каким-то особенным. Он — автор всех своих костюмов, продумывает каждую деталь, а сестра помогает воплотить задумку в жизнь.
— До недавнего времени я не знал, что меня называют Розовым Фламинго. Однажды один парень нес меня до дома и рассказал об этом сообществе. Я залез в Интернет и почитал, что про меня пишут. Мне это имя нравится. Я считаю, что розовый цвет — самый красивый. В детских магазинах 90 процентов одежды — розовая. Это самый чистый цвет. Вы сегодня в черном, а черный — это шлак, уж извините, я без злобы. А розовый, безусловно, нравится всем, потому что это интимный цвет, сексуальный, он притягивает наши глаза. Если бы все было бы яркое, светлое, то было бы гораздо лучше. К тому же, чтобы сделать алый или розовый цвет, нужна куда более сложная технология, чем для черного.
Комплектов одежды у Сергея несколько. Иногда он надевает предмет, который несет определенный посыл обществу. Например, во время крымского конфликта мужчина попросил сестру вышить на жилетке лозунг «Слава России, слава!» и всегда надевал ее поверх другой одежды. Для поддержки.
Глаза он старается скрыть за большими инопланетными очками в толстой деревянной оправе с розовыми линзами. Такие часто можно увидеть на завсегдатаях рейв-вечеринок.
— Я приобрел их в Ялте, им уже восемь лет, и они изрядно поцарапаны. Их сделал мой друг, деревянный мастер. Когда я поеду домой в санаторий, я сделаю себе новые — уже и линзы купил на блошином рынке (показывает аккуратно завернутые в материю новые линзы. — Авт.). Они когда были в оправе, там было написано Gucci. Когда поеду домой, сделаю для них оправу, будет новый хит. У меня они держатся на резинке, потому что дужки — это плохо. Они дают напряжение на нос и на уши.
Еще один неизменный атрибут облика Фламинго — перчатки или варежки. Практически каждый, кто встречает Сергея, считает, что таким образом он скрывает заболевание кожи. И очень удивляется, когда мужчина снимает перчатку, чтобы «дать пять» в знак благодарности за подаяние. Это его фирменная фишка, а еще он просто жмет руку или складывает ладони в жесте «намасте». Отвечаю на самый частый вопрос: пожать руку Фламинго не опасно, они у него идеально чистые и гладкие, хоть в рекламе крема снимай. Судя по всему, чистота у него вообще в приоритете.
— В варежках приятно и удобно. И они защищают руки от грязи, которая окружает нас везде. А я люблю ощущать чистоту тела и люблю поговорку «Чисто не там, где метут, а там, где не сорят». Кстати, первый девиз Нобеля — чистые руки. Вот вы сейчас зря лицо трогаете, лучше это делайте тыльной стороной ладони, она чище. Вы не задумываетесь об этом, но так вышло, что вы пришли ко мне в гости и я могу вам все это объяснить.
Космические ботинки с трубчатой платформой, на которые засматриваются все попутчики по вагону, лежат тут же, на полке в коридоре. Их выдали в собесе. Изначально они выглядели обычно, но платформа очень быстро стиралась, поэтому Сережа их усовершенствовал.
— Ноге было тяжело в обычной обуви, я пошел к обувщику и объяснил, что я хочу от него, — он сделал мне эти ботинки, у них очень хорошая амортизация. Это было еще в Киеве, там я много простаивал на улице.
Он всегда смотрит, чтобы одежда сочеталась по цвету. Костыли для выхода в город у него серебристые, ботинки — светло-серые, в целом он придерживается светлой гаммы. А костюмы Сергея постоянно меняются, так как протираются и рвутся.
— То, что у меня сейчас на шее и на голове, — это не шарф, а марля. Она лечит раны людям, мне приятно ее прикосновение, я так сплю. Мне тепло и удобно, особенно сейчас, когда отопление не включили. Я сейчас перед вами в домашнем костюме, вот заплатки розовые сестра нашила. Видите, я всегда так хожу, и на улице и дома. Не нужно меня бояться.
Легко сказать, сложно сделать. Как говорил персонаж фильма «Человек-слон», люди всегда боятся того, чего не понимают. Понять человека-фламинго, не поговорив с ним, невозможно. А в метро он как раз старается молчать — слишком шумно для разговоров. Из-за чего большинство считает, что он просто немой.
«Каждое утро одеваюсь около полутора часов»
К подземным похождениям Сережа относится как к работе. Он так и говорит: ушел на работу, вернулся с работы.
— Из дома я выхожу в семь утра, одеваюсь около полутора часов. Потому что метро — это не летняя прогулка по набережной в Ялте. На ноге стоять тяжко, я часто облокачиваюсь на поручни. Чтобы мне было тепло и уютно, я обматываюсь бинтами. Если бы вы видели, сколько бинтов на это уходит, вы бы ошалели (мы видим, все бинты сушатся прямо в комнате. — Авт.). Я закрываю и руки и ноги, надеваю разные теплые штуки. Летом меня однажды так продуло — я шею не мог повернуть. Со временем ведь организм ослабевает. Ходить целый день по вагонам очень тяжко. Я начинаю потеть, и когда выхожу на сквозняк, меня всегда продувает. Мне сестра пошила жилет из овчинной шкурки, я теперь часто его надеваю.
Заматывается Сергей так, что в зоне видимости остается только подбородок, рот и нижняя часть носа. Что это — самозащита, желание оградить свой внутренний мир от окружающих? Возможно. Сам он объясняет так:
— Капюшон спасает от всего. Самое главное — от ветра и сквозняков. И потом мы же не на ток-шоу, чтобы я снимал капюшон, наушники мои и всем себя показывал. Мне так удобнее.
Холод — главный враг Фламинго. От переохлаждения у него начинаются фантомные боли в ноге. И не только от этого, отсутствующая конечность для Сережи — индикатор правильности его образа жизни. Мало поспал, плохо поел, промочил вторую ногу — появятся боли. Нога подсказывает, что нужно изменить. Таблетки он не признает, справляется сам: считает, что они «сажают» сердце и вызывают привыкание.
Костыли Сергею выдают социальные службы, они ломаются примерно раз в полгода: не выдерживают такой нагрузки. Мало кто из разработчиков рассчитывает, что потенциальный потребитель будет скакать на костылях по десять часов в день. Но на власти Сергей не жалуется: коляской, обувью, пенсией обеспечивают, на том и спасибо. Кстати, в выходные дни Фламинго можно встретить в метро на коляске. Народу в эти дни немного, и он дает уставшей ноге отдохнуть.
«Мечтаю сняться в кино и стать дизайнером»
Возвращается домой Сергей около шести вечера. Ужинает, принимает душ, немного сидит в ноутбуке и в восемь ложится спать. Телевизор не смотрит, не курит, не пьет.
— Вы не думайте, я не просто инвалид и калека. Я хочу быть дизайнером и сняться в кино или, например, в рекламе — минеральной воды или крымского меда. Я считаю, что мое лицо фотогенично и отличается от других. У нас ведь сейчас как раз Год кино. Я устал ходить по метро, должен быть финиш. И я хотел бы заняться чем-то другим. Я уверен, что если я снимусь в кино, то буду востребован.
Сергей вообще убежден, что каждый человек обязан уметь шить. Хотя бы чуть-чуть. Вспоминает, что когда ему было лет 12, родители уехали в Прибалтику по путевке, а у него порвался пиджак. Пришлось зашивать самому. Также он латал одежду, которая рвалась во время школьных драк.
Комнату мужчины можно в неизменном виде перенести в какой-нибудь музей современного искусства. На одной стене — инсталляция из электрических переходников и пластиковых бутылок без горлышка, на другой — тканевая система для хранения любимого розового цвета, тоже хэнд-мейд. Ноутбук лежит на продуманной выдвижной конструкции, клавиатура — на полочке, прикрепленной к стене. Есть что порассматривать, что мы и делаем, пользуясь тем, что нас пустили в дом. Остальные домочадцы уже укладываются спать за закрытыми дверями другой комнаты. Сестра готовит сына ко сну и намекает, что пора бы нам уйти. Для Сергея она делает очень многое, в первую очередь обеды-ужины, причем учитывая вкусовые пристрастия.
— Мясо я уже не ем года три, но ем красную рыбу, которую мне готовит сестра. Рыба у меня всегда с собой в сушеном виде, в бутылке. В ней фосфор, а это — сила. Объясню, почему рыба: она кушает то, что хочет, что ей положено по природе. А свиньи, коровы, курицы — едят то, что дают им люди. А дают им что попало, потому что на хорошие корма денег жалко. Не хочу, чтобы это попадало в мой организм. А чтобы перестать есть и рыбу, нужно жить в Африке где-нибудь, где фрукты и овощи свежие круглый год.
Сестра сейчас не работает и сидит с ребенком. Они пробовали отдать его в садик, но в группу постоянно приводили больных детей, и мальчика пока забрали на домашнее воспитание. Так и выходит, что работа в метро — основной источник дохода для трех человек: все деньги, которые подают пассажиры, Сергей тратит на семью. Есть у них и мама, она живет в Крыму. Возвращаться в Симферополь Сережа пока не собирается, хоть и называет его своим единственным домом. Говорит: не узнал еще Москву так хорошо, как хочет. Его Москва сейчас — под землей, там он все знает. А поверхность остается загадкой. Как и сами москвичи.
— Я знакомлюсь с разными людьми для того, чтобы подружиться и переписываться ВКонтакте. Правда, времени на это остается немного. Любимой женщины у меня пока нет, не готов я еще к серьезным отношениям. Я пока не в том амплуа.
