Начался теплый сезон — и на Патриарших прудах снова война между «понаприехавшими» и «понаостававшимися». На сей раз на повестке дня идея закрыть район для въезда автомашин без местной «прописки». Для мотоциклов, напомним, его уже закрыли — в прошлом году… Уже и газеты с Интернетом припечатали: богатые (владельцы квартир на Малой Бронной), мол, против бедных (отдыхающих на Патриках по вечерам в ресторанах). Классовую, а заодно и транспортную суть конфликта на месте разбирал корреспондент «МК».
Идешь поздним пятничным вечером от «Баррикадной» по Гранатному и Ермолаевскому — и вроде бы поначалу все как 15 лет назад. Машин почти нет, хоть на проезжей части танцуй; из людей — молодые парочки да редкие собачники. С другой стороны, по Мамоновскому переулку, тоже можно идти как встарь, без ажиотажа.
«Это самое» начинается в Трехпрудном и Малом Козихинском, если идти с севера, и в Спиридоньевском, если с юга. Сначала тебе говорит «привет» горящими вполнакала фарами английская машина — из тех, что стóят как неплохая квартира внутри МКАД. Стоит себе грандиозный экипаж, приткнувшись в незаметную «бесплатную» дырку на тротуаре. Рядом еще парочка таких же. Никому не мешают, не отсвечивают, внутри сидят незаметные за тонировкой усталые мужчины в формальных костюмах.
Один из трех шикарных автомобилей неслышно трогается с места и стартует по Трехпрудному к Ермолаевскому. И встраивается в хвост пробки — она начинается именно здесь, на стандартном маршруте поворота с Тверской на Садовое кольцо в сторону Самотеки. Достаточно посмотреть на состав пробки, чтобы понять: на дворе бум такси и служб доставки. Стоят, точнее, тихо выползают на Садовое с двух направлений, с Ермолаевского и Большого Козихинского, вот кто: на 20 машин, увиденных нами в 21.40 пятницы, 12 — такси, 6 — те самые люксовые персональные автомобили, за рулем которых где шоферы, а где хозяева, оставшиеся два авто — развозные грузовички, везущие продукты из магазинов.
На обочине, кстати, парковка. Зона — самая дорогая, 380 рублей в час днем или 200 ночью, без выходных. На ней один за другим слегка покрытые пылью стильные, но не самые дорогие авто. Похоже, местные, с резидентским разрешением. Видно, что не только что приехали, а давно стоят.
Вот и Патриаршие, тот самый «поворот Берлиоза», где несчастного литератора перерезал трамвай. Интересно, что сами пруды несильно изменились за последние годы — там по-прежнему темновато. «Движуха», которой недовольны жители района, начинается чуть дальше — не там, где пруды, а вдоль двух следующих кварталов по Малой Бронной. Там уже слышен тусовочный гул, а на широченном тротуаре вдоль прудов как раз идиллия — возвращаются домой родители с детьми, хозяева с собаками. Кто-то даже при встрече раскланивается (были бы в моде шляпы — снимали бы, уверен).
— Что нас не устраивает? — несколько обиженно переспрашивает обладательница мопса Валентина. — А вас бы вот это (показывает на пробку) круглые сутки устроило? Конечно, хорошо бы было, если бы машины сюда не пускать.
Еще раз считаем машины в пробке, благо ползет она по Малой Бронной очень медленно. Итак: такси комфорт-класса, такси бизнес-класса, грузовичок из продуктового онлайн-супермаркета. За ним немецкий черный тонированный микроавтобус — корпоративная маршрутка или домик охранников, значит. Снова такси, на сей раз «эконом». Б-ж-ж-ж-ж — пробку обгоняет развозчик еды на мопеде.
Но где все-таки эта чертова пробка начинается и почему движется так медленно? Впереди, надо думать, будет яснее, куда она упирается. Еще два шага — и Малый Козихинский, а за этим перекрестком на Малой Бронной сразу начинается веселье. Широкого тротуара как не бывало — точнее, он есть, конечно, но только занят непрерывной чередой летних веранд. Где-то между кафешками образуются «ничейные пространства», дворики, где можно выпасть из потока и, например, кого-нибудь подождать, опершись на гранит. На той части тротуара, где есть проход, не удастся подождать никого. Народ не идет, не бежит и не перемещается, а именно что валит валом.
Вот тут и можно поговорить о классовости. Те, кто валит на большой скорости компаниями, — это в основном ребята студенческого вида, а идут они, похоже, от «Пушкинской».
— Слушай, а у тебя на карточке-то деньги есть? — двое парней дергают свеженькие прокатные электросамокаты, пытаясь взять хоть один. Самокаты крепко прикованы, не поддаются.
— Да откуда деньги-то! Ничего нет!
— Ну и пошли тогда!
А вот те, кто сидит в ресторанах, а точнее, становятся заметными, выходя из них, в массе своей представляют совсем другой контингент. И тут нам становится ясно, из кого состоит пробка. Большая часть потока — такси и большие черные персональные машины. Они едут сюда, чтобы подобрать людей из ресторанов.
Еще раз: это не те машины, на которых посетители кабаков приехали кутить. Нет, это транспорт, который они вызвали (уже в меру возможностей: такси экономкласса или английский лимузин), чтобы после ужина в ресторане отправиться домой.
— Костя, я пройдусь пешком! — молодая женщина в безупречном красном пальто пытается отойти от такси бизнес-класса, но мужчина в клетчатом твидовом пиджаке не сдается, затаскивает ее внутрь. Еще один мужчина пытается женщине помочь. Все участники процесса слегка нетрезвы — «перетягивание каната» продолжается с минуту. Наконец мужчина в пиджаке произносит нечто раздраженно-непечатное и захлопывает дверцу такси изнутри. Все это происходит на проезжей части — соответственно, пробка, хвост которой тянется от Ермолаевского, стоит. Вежливые все-таки у нас водители — никаких гудков и даже миганий фарами. Европа!
— Моя точка зрения очень непопулярна среди соседей, поэтому прошу об анонимности, — говорит случайно встреченная на Малой Бронной районная активистка, одна из участниц многих протестов против шума. — Мне кажется, дело не в автомобилях вообще, а в ресторанах. Такси в любом случае невозможно запретить сюда приезжать, как-то ведь они должны добираться к любому адресу. Да и личные машины у нас есть в каждом дворе, и немало. Значит, полностью пешеходной Малую Бронную не сделаешь. И этот шум будет, значит, продолжаться ровно столько, сколько здесь существуют эти кабаки.
На следующем перекрестке, в Спиридоньевском переулке, дежурит экипаж ДПС. С мигалками, по всей форме — контролируют ситуацию. А пробка все так же ползет, никуда не упираясь: водители ведут себя более или менее вежливо и корректно. А куда денешься, если вся Малая Бронная однополосная? И парковочных карманов на ней нет как нет. Ну, вот водители двух черных микроавтобусов с характерными «охранными» антеннами справились, припарковались одним колесом на противоположном тротуаре, чуть не дотянув до очередного знака запрета остановки. Остальные нарезают круги в ожидании, потому что деваться-то некуда.
— Парковочные места? Мы не против, вопрос к префектуре, — философски говорят гаишники. — Жители решили сделать широкие тротуары, проголосовали за них, теперь жалуются...
Такая вот комбинация: «зона прилета» для выходящей из ресторана публики без единого парковочного места и однополосная дорога, упирающаяся в узкий Тверской бульвар и медленный светофор на Никитских воротах. Запретить «чужие» машины можно, но как вы запретите такси? Обойдемся вовсе без машин, говорите? Даже без такси, пусть пешком ходят? Возможно — вот студенты, собственно, так и делают. Только в рестораны эта публика не заходит — не по карману.
Представим себе, что завтра все машины с Патриарших «сдует» ветром. Значит ли это, что исчезнет шум? Конечно, нет: основной акустический фон на Малой Бронной дают не моторы машин и тем более не гудки и музыка, а гул сотен голосов: посетители общаются за сигареткой у дверей ресторанов, заходят внутрь, выходят навеселе и громко прощаются… Обычный шум толпы, от которого практически невозможно избавиться. Бороться с шумом от ресторанов теоретически можно и с помощью имеющихся законодательных норм. Так, согласно городскому закону «О соблюдении покоя граждан и тишины в ночное время в городе Москве» шуметь (в том числе кричать, петь, громко проигрывать музыку, реветь моторами) запрещено с 23 до 7 часов. По поводу громких звуков, доносящихся с улицы в ночное время, можно вызвать полицию, обратиться к участковому. Но применительно к Патриаршим эта простейшая мера, кажется, вряд ли поможет: злонамеренно шумящие (чересчур музыкальные) компании тут редкость, шум возникает в «фоновом» режиме. Людей просто слишком много — заставить всех двигаться и говорить шепотом, как в театре или библиотеке, не получится.
Однако есть еще один прием: с шумом можно бороться и в судебном порядке, возлагая ответственность не на клиентов ресторанов, а на сами заведения. Дело в том, что акустическая гигиена является одной из составляющих санитарно-эпидемиологической ситуации в ресторане — и потому чрезмерный шум, зафиксированный шумомерами, может быть аргументом для того, чтобы ресторану выставили предписание, а в случае повторения — и вовсе закрыли его. Учитывая многолюдность баров и ресторанов на Патриарших, возможно, вне критики и, соответственно, без перманентной угрозы закрытия останется лишь одно заведение: новенький ресторан в старом павильоне на берегу пруда. Кстати, занятное совпадение — новый виток ненависти к ресторанам в жилых домах на Малой Бронной начался синхронно с подготовкой к открытию этого нового модного места.
Антон Размахнин
