Это жуткая история, героиня которой побила все рекорды по проведенному в СИЗО времени. И ладно бы она была маньячкой, убийцей, но нет, она обвиняется в ненасильственном преступлении. Аспиранта и преподавателя кафедры Челябинского государственного университета Александру Борщенко привлекли по 228-й «наркотической» статье УК. Наркотики — это плохо, даже ужасно. Но только вдумайтесь – шесть лет в СИЗО! И все это время ей не могли вынести приговор (дело несколько раз отправляли на доследование, потом была волокита в самом суде). Наконец, 23 января был озвучен вердикт первой инстанции (то есть шесть лет она даже не была признана виновной). С ним она не согласилась и подала на апелляцию. Поскольку дело это не быстрое, то в СИЗО Саша проведет в общей сложности теперь уже не меньше 7 лет. И снова повторюсь – до вступления приговора в законную силу она не считается виновной.
Александра так и не признала своей вины. Говорит, что не знала про наркотики в машине мужа. Но, допустим, знала, причастна, виновна. Она ведь не убила, не истязала никого. А вот ее годы в изоляторе убивают и истязают. Как она сама говорит, мечтала стать матерью, а все биологически важные для родов годы находится в СИЗО, где даже длительные свидания не разрешены.
Условия в СИЗО приравниваются к строгому режиму. Но по действующему законодательству женщин в РФ не приговаривают к отбыванию наказания в строгих условиях. Нет в России таких женских колоний. Это значит, что женщина, еще не признанная виновной, содержится в условиях, в которые она не может быть помещена даже по приговору. На этот нонсенс указывали даже некоторые сенаторы.
«Но зато год в СИЗО засчитается за полтора», – скажут на это некоторые. Это так. Но именно поэтому, сдается мне, суды выносят жесткие приговоры (учитывая этот перерасчет). Александре дали 17 лет колонии.
17 лет. За ненасильственное преступление.
Суд не тронуло ее последнее слово. Я приведу его здесь:
«Сегодня заканчивается очень длинный отрезок моей жизни. Оглядываясь назад, я все время себя спрашиваю: «Что я могла сделать, чтобы этого не случилось? Что я могла изменить?»
Вспоминая последние полгода на свободе, я вижу счастливую молодую девушку, которая только что вышла замуж, которая полна надежд и планов, которая доверяет своему мужу и которой пришлось изменить место жительства из-за своего мужа.
Я выросла в Казахстане. Мои родители остались там жить. А жила, училась и мечтала о России. Все мои мечты сбывались. Я поступила в Челябинский госуниверситет, выучилась, много трудилась, поступила в аспирантуру, преподавала на кафедре. Все складывалось так, как я хотела. Мне было 25 лет. Казалось, впереди долгая, насыщенная жизнь.
В 27 лет вышла замуж, хотя до брака мы были знакомые короткий период. За это безрассудство я была жестоко наказана. Только 6 месяцев я прожила в браке, и эти 6 месяцев мне принесли сначала самое большое счастье, а затем обернулось огромным разочарованием. Незадолго до нашего задержания, я узнала, чем занимается мой муж. Я улетела к родителям в Казахстан, не могла найти себе место, мы разговаривали по телефону каждый день, ссорились.
Садясь в машину к своему мужу, у меня и мысли такой не возникло, что в ней могут быть наркотики. Но история не любит сослагательных наклонений. Случилось то, что случилось.
Ваша Честь! Но верить любимому, жить с ним и ехать в одной машине – это ведь не преступление! Расплата за беспечность – шесть лет в СИЗО – это много или мало? Это целая жизнь. Это молодость, здоровье и лучшие продуктивные годы жизни человека! Все эти годы я старалась оставаться человеком, не терять достоинства и уважение к себе, не терять веру в себя, быть полезной себе и обществу.
За время нахождения под стражей я написала учебно-методическое пособие для студентов, брошюру по самозащите для заключенных, которые планирую опубликовать. Написала несколько научных статей, которые опубликованы в сборнике научных статей при ЧелГУ.
Я верю, что смогу вернуться в свою профессию преподавать. Хоть и знаю, что с судимостью восстановиться в Университете это нереально!
За это время я пережила в СИЗО-6 два карантина по кори и ветрянке, четыре карантина по коронавирусу, два пожара, по ошибке прокурора я 11 месяцев содержалась в камере с женщинами, которые совершили преступление против личности. Нарушений, рапортов, карцеров за период у меня не было.
Мне, как и любому, было тяжело жить в тюрьме. И я все равно надеюсь и верю в справедливость. Надежда – главный источник сознаний, пока жива надежда живем, и мы! Надеюсь, что Фемида будет ко мне благосклонна, ведь я всегда уважала Закон.
Думаю, что за неудачную попытку быть счастливой женой я уже расплатилась сполна».
Фото, бывает, говорит больше, чем тысячи слов. На этом фото вы видите Александру Борщенко. Так выглядела Саша шесть лет назад. Она ничуть не изменилась, разве что больше не улыбается своей чудесной улыбкой. 14 февраля – в день всех влюбленных – ей исполнится 34 года, и, увы, это будет один из многих дней рождений, встреченных в СИЗО.
Ева Меркачева
