«Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта», — сказано Гоголем в «Шинели». Старый стиль на новый не меняем: не так уж быстро движется российское время, чтобы морочиться этими 12 днями XIX века.
По крайней мере на ходиках титулярного советника Башмачкина: вы замечали, что в России и часовые колеса Фортуны словно вращаются с разной скоростью для перемещения во времени особ разных классов? И оттого, верно, иной раз живут у нас разные классы и сословия ну точно в разных столетиях.
Отметим другое: Акакий Акакиевич родился почти под теми же звездами, что и сам автор «Шинели».
20 марта ст. ст., то бишь 1 апреля, 140 миллионов персонажей во главе с Городничим там, Городничихой сям и даже чиновными особами из Петербурга пышно (ну вплоть до конкурсов школьных сочинений!) отметят юбилей Гоголя.
У нас есть шанс помянуть
«Что ты знаешь и думаешь о своем брате — маленьком человеке, Акакии Акакиевиче?» — спросили мы Станислава Рассадина, Юрия Норштейна, Юрия Роста и посетителей форума «Открыто.Ru». Вот что они нам ответили…
Отдел культуры
Юрий Норштейн:
Повесть Гоголя для меня как глава Библии
Когда читаешь Библию, притчи и сюжеты, которые «прошивают» эту великую книгу, то невольно соединяешь прочитанное с тем, что происходит в повести Гоголя, которая, мне кажется, по своей тайной философии является одной из глав Библии, как, например, книга Иова, которую мне бы хотелось снять. Просто «Шинель» случайно затерялась тысячи лет назад, а сегодня ее обнаружили. Такой масштаб гения. Чем больше входишь в эту повесть, тем больше понимаешь ее и человеческий, и надмирный характер, весь ужас того, что в ней происходит.
Когда задумывался фильм «Шинель», одной из главных тем мне виделась тема освобождения от суеты. Почему? Потому, что Башмачкин — монах, схимник. Среди людей, его окружающих, он единственный порядочный человек. Все лихорадочно суетятся,
А Акакий Акакиевич не суетится, потому что у него есть любовь. Любовь с буквами. Пока она только задумана, но я надеюсь, что ничто мне не помешает ее снять. У него будет роман с одной буквой, любовный треугольник, ревность. Он попадет в ситуацию сложных отношений, испытает от этого ужас, впадет в панику. И вот когда все приходит наконец к спокойствию и умиротворению — а они обязательно должны быть в «Шинели», — начинаются события, полные пронзительности и драматизма.
Есть такая китайская поговорка-проклятие: «Чтоб тебе жить в эпоху перемен!» Конечно, периодически следует промывать русло реки, но в первую очередь от перемен
Мы начали «Шинель» при советской власти, и, должен сказать, тогда мне работалось гораздо лучше, чем сейчас. Свободнее, спокойнее. Я не думал о деньгах, о производстве, я думал только о творчестве. Тут сразу возникает вопрос: а как же цензура? Мне кажется, этой фразой сегодня часто пользуются спекулянты, потому что когда в
Процесс работы над «Шинелью» так затянулся, что меня часто спрашивают: что все-таки важнее — процесс или результат? Путь важен, так как на нем мы многое для себя открываем. Результат важен как облегчение. Когда ты вошел в дом, снял со спины рюкзак и понял, что можешь расслабиться. То же самое и с кино. Хотя завершение фильма каждый раз — катастрофа. Почему бывает, что режиссеры умирают, закончив фильм? Напор силен, а релаксации никакой. Мне друзья
Сегодня физическая скорость рассматривается как приоритет времени. На самом деле — это потеря времени. Что могли бы написать великие путешественники, если бы за несколько дней проносились через всю Африку на машине? В конце концов, из чего состоит наша жизнь? Из подробностей. Именно эти подробности на самом деле делают нас людьми. Поэтому для меня так важно прописать подробности жизни Акакия Акакиевича. Сегодня готовы 2 части фильма. Это 20 минут тишины, потому что смонтированное изображение не озвучено ни музыкой, ни текстом. Черно-белое изображение для меня — это уход от соблазнов, что мне кажется важным в фильме о самом великом соблазне, которым стала шинель для Акакия Акакиевича.
Записала Ольга Шумяцкая
