Само слово «скандал» имеет у нас однозначно негативную окраску. Особенно у тех, у кого каждый вечер за стенкой начинаются вопли и рыдания, жестокая брань, и вот уже что-то упало… стул, тело?..
Скандал стал у нас образом жизни светской тусовки: кто же не слыхал про «розовую кофточку», ненавистную Киркорову, или очередную выходку Собчак? Кто-то с жадным любопытством, а кто-то с отвращением смотрит на скандалы, постоянно затеваемые в Думе известными персонажами. Имён тут называть не буду, они всем известны. А меж тем совсем не всё так однозначно. Совсем не всё.
Ведь что такое скандал? Это нарушение правил, принятых в некоем сообществе. Скандальное поведение Маяковского и других авангардистов первой половины ХХ века вошло в анналы истории искусства. А кто не слышал о современных художниках, изображающих из себя собаку и кусающих посетителей выставки, режущих на глазах толпы живую свинью и издевающихся над святыми образами, дорогими сердцу всякого христианина?
И «Завтрак на траве» Эдуарда Мане (1863), где изображён пикник с участием обнажённой женщины и одетых мужчин, по своей скандальности и в подмётки не годится нынешним «Целующимся милиционерам» производства дуэта «Синие носы». Ньюсмейкером теперь становится тот, кто скандалит. И чем безобразнее и громче скандал, тем горячее новость.
Ну, во-первых, скажу, что скандал возможен лишь там, где ещё сохранились в массе своей нормы поведения. Ведь если все — или большинство — их нарушает, то скандал теряет свою привычную семантику: раз все скандалят, то не скандалит никто. Тут есть повод порадоваться: если что-то мы видим как скандал, значит, представления о нормах поведения ещё существуют.
Во-вторых, скандал — это всегда театр, он требует публики хотя бы в размере одного человека. Наедине с собой не скандалят. Жанр такой и репертуар соответствующий.
В-третьих, дело заключается в том, каковы те нормы, которые нарушает скандалист, и ради чего он это делает, если делает сознательно, а не просто из-за дурного настроения, которое надо на ком-то сорвать. Представим: вот племя каннибалов, а кто-то есть человечину отказывается. Вот он-то для племени — скандалист! Два миллиона женщин в год, согласно совершенно жуткому обычаю, подвергаются в некоторых странах процедуре обрезания. Если не обрезана — падшая женщина, страшный скандал. А князь Мышкин Достоевского? Скандалит без конца, хотя не кричит, не ругается и ногами не топает. Почему? Потому что нравы окружающих бесчеловечны, против них он и протестует.
Ранние авангардисты отрицали всё предшествующее искусство вместе с соответствующим образом жизни. Выглядеть это могло смешно, по-хулигански или просто безобразно. Но делали они это ради того, чтобы расчистить поле для совершенно нового искусства и новой жизни. Поздний авангард — другой. Тут устраивают скандалы, дабы продемонстрировать, что весь мир — дрянь и ничто не имеет ценности: ни красота, ни добро, ни истина. Моё искусство — издёвка и гадость, потому что весь ваш мир — издевательство и пакость. Моё поведение нарушает ваши нормы, я лжив и лицемерен, потому что вы лживы и лицемерны.
Мизантропия в чистом виде. Себя такие, бывает, ставят на пьедестал, ибо они-то в отличие от других, обыкновенных людей, видят, как отвратительно всё вокруг, и даже миссию свою высокую осознают: не только выразить своё отвращение, но и другим, «слепым», открыть глаза на то, что все и всё окружающее — антимир и нелюди.
…А между тем мир прекрасен изначально, в своих основах. Уродуем его мы сами.
Анна ЯКОВЛЕВА
