«Скажи Лельке, чтобы не смеялся»

В 1913 году Иван Иванович едет лечиться в Карлсбад. Видимо, не первый раз. Это один из наиболее известных европейских курортов, в Богемии. Он славился горячими щелочными источниками. Самый популярный – Шпрудель, в центре города.

На семейном совете решили: сопровождать отца будет Катя. Она же писала в Москву открытки. На одной стороне фото – она с отцом, на другой – текст. Несколько открыток сохранилось. 1913 год, 22 апреля. «Дорогая моя мамочка и дорогие девочки. Только сейчас получили, милые Розушка и Лизушка, ваше письмо.  Посылаю  вам,  мои  дорогие,  наши  физиономии. Я вышла ужасно скверно, была в старом корсете и в старой юбке, т.к. новый корсет не могла, к сожалению, одеть… У нас ничего нового, все идет обычным порядком.

Милая моя мамочка, напиши мне, получила ли ты печат­ный лист, который я тебе послала относительно того, что могут есть диабетики. Не беспокойся, дорогая, папа очень хорошо себя чувствует, хотя продолжает немного курить, гуляем очень мало, комнатой и столовой очень довольны. Кланяйтесь Татьяне и Герасиму».

***

1913 год, 22 апреля. «Дорогая моя Зинушка! Посылаю тебе наши физиономии, а также группу с Банашами и Танкелем. Полюбуйтесь на нас, по­моему, я вышла очень скверно, папа же, наоборот, хорошо. Только не смейся, скажи Лельке, чтобы он также не смеялся над нами.

У нас ничего  нового,  чувствуем  себя  по­прежнему очень хорошо. Погода теперь стоит очень хорошая. Посылаю эти карточки также и маме и всем нашим на Клязьму. Как ты, дорогая, поживаешь? Спасибо тебе за твои открытки. Пиши нам по­прежнему, не ленись, чем доставишь нам большую радость. Пока, всего хорошего, целую  тебя  крепко­крепко. От меня также Лельку поцелуй».

***

1913  год,  22  апреля.  «Дорогой  Марушка!  Шлю  также и тебе наши физиономии, полюбуйся на нас, нахожу, что вышли довольно скверно. Как ты поживаешь? Продолжаешь ли заниматься велосипедным спортом? Должна и тебя упрек­ нуть в том (Колю и Зину уже упрекнула), что ни слова мне не пишешь, я послала тебе отдельно открытку, а ты ограничил­ ся только припиской в письме мамы, хотя и за это благодарю. Целую тебя крепко. Твоя Катя. Привет от папы».

Письма пишут разные: Слезные, болезные, Иногда прекрасные, Чаще  –  бесполезные.

Слова К. Симонова, вроде бы, относятся и к этим открыткам. Все они ни о чем: погода хорошая, питанием довольны, фотографировались… Никакой информации. Так зачем же, спросим мы сейчас, столь много писать? Ответ прост: выразить на бумаге свою любовь, заботу друг о друге. Ласкательные  суффиксы,  сюсюканья,  которые так раздражают, – тоже проявление добрых чувств.

Три открытки в один день. По трем адресам. Лиза и Роза жили с матерью. Зина отдельно, с мужем («Скажи Лельке, чтобы не смеялся» – наверняка, Леопольд). Третье послание какому-то Марушке.

Что же все-таки известно из этих писем? У Серафимы Семеновны диабет – Катя послала ей «печатный лист» относительно диеты. Была, видимо, дача на Клязьме, куда Катя отправила одну из открыток. Дача зимняя  –  в  апреле  они  уже  там  жили.  «Группа  с  Банашами и Танкелем»? В справочниках Банашей я не нашла. А Танкель Иосиф Яковлевич есть: купец, готовое платье и дамские шляпы. Значит, и лечиться ездили компанией. Наконец Татьяна и Герасим, которым велено кланяться. Эти имена я знала: экономка и помощник по хозяйству, практически члены нашей семьи.

А вот Марушка… Может, Маркус, брат Серафимы Семеновны?

По самым приблизительным подсчетам ему не меньше 45 лет. Вряд ли в этом возрасте он занимался велосипедным спортом, хотя кто знает?!. Думаю, речь о другом Марушке, который моложе. Вообще послание какое-то личное: Катя уже посылала ему «отдельно открытку», теперь упрекает (не ругает!), что он не ответил. И подпись: «Твоя Катя».

Возможно, на фотографии, сохранившейся в  доме,  и  запечатлен тот Марушка, на старте велосипедистов на ипподроме, который был построен на Ходынском  поле.  Или  фотограф  обратил  внимание  не на Марушку, а на рекламный щит: «Костюмы, фуфайки и чулки для велосипедистов. Цены вне конкуренции»? Эти спортивные вещи начал продавать Торговый дом «М. и И. Мандль». Помещался он на Тверской, в доме Филиппова: «Платья готовые. Портновские заведения». У прадеда, как известно, мануфактурные товары. Наверняка, сотрудничали!

Велосипед  в  те  годы  –  целая  история.  А  что  было  до  него?

В начале XIX века немецкий профессор создал двухколесный самокат, назвав его «машиной для бега». Рама деревянная, педалей  не было, а руль был.

Потом появились велосипеды с педалями на переднем деревянном колесе, окованные металлом. Но ездить было очень трудно: сильно трясло на булыжных дорогах. А в 1884 году создано Московское общество велосипедистов-любителей, потом – клуб велосипедистов.

Две основные трассы, Петровский парк и Сокольники. Генералгубернатор Москвы, князь В. А. Долгоруков, разрешил ездить по этим местам, считавшимися загородными, в течение суток, а по городским бульварам – только с сумерек до восьми утра и то кроме боковых аллей. И вдруг недовольство публики в Петровском парке: лошади экипажей пугаются света велосипедных фонарей. Полицмейстер генерал-майор Е. К. Юрковский, получив десятки жалоб, вынужден был отправить их князю Долгорукову. Пришлось тому вновь заниматься велосипедным делом.

Интересно, а бабушки? У них тоже были велосипеды? В детстве, в юности? Посмотрели на меня с ужасом:

• Женщина! На велосипеде!!!

В общем объяснили, что такого быть не могло. А недавно в старом журнале «Нива» я прочитала: «Дама не гонщик, и летать ей, как угорелой, не годится. Напряженная поза и раскрасневшееся лицо женщины-велосипедистки не всегда приятны и производят очень неблагоприятное  впечатление  на  зрителей».

Во всем мире велосипед и поныне достойнейшее средство передвижения. В конце 2009 года Шарль Наполеон, потомок Наполеона Бонапарта, встречался в Париже с корреспондентом газеты «Известия».

Так вот, «Его императорское величество», бывший высокопоставленный чиновник, прибыл на встречу на велосипеде…

***

1913 год, 16 мая. «Моя милая и дорогая мамочка и доро­ гие мои девочки! Посылаю вам еще раз наши физиономии, это мы снялись на моментальной фотографии, хотя тень немного темновата, но кажется недурно вышло. Все пансионеры нахо­ дят, что великолепно удалась фотография. Я снялась еще одна на карточке, потому что доктор Ламперт просит у меня отдельную карточку и Софья Яковлевна Горнштейн также. Завтра она будет готова, тогда пришлю вам опять. Пошлю эти карточки и тете Густе, тете Марианне и Мише, как вы просили.

У нас ничего нового, мы чувствуем себя по­прежнему хорошо. Еще несколько дней и уже уедем отсюда. Новостей пока никаких. Погода  стоит  теперь  неважная,  все  время  пасмурно и перепадают дожди. Писать нечего, пока целую вас всех крепко, крепко. Ваша любящая вас Катя. Папа целует всех».

На обороте  приписка рукой  Ивана Ивановича: «Шлю вам, мои дорогие, мой сердечный привет и много крепких поцелуев. Любящий вас папа».

В этой открытке упоминаются тетя Густа, тетя Марианна, Миша. Имена, еще вчера мне неизвестные, заговорили.

Что ж, Катя прекрасно справилась с ролью сопровождающей: регулярно информировала о здоровье отца. Но почему именно ей доверили столь ответственное дело – поехать вместе с Иваном Ивановичем? Пожимала плечами:

• Не знаю. Может, потому, что у меня был паспорт.
• А у сестер не было?
• Не помню. Надо посмотреть на свидетельствах, сравнить. Действительно, только у Екатерины есть приписка: «1906 г. июля  25  дня  выдана  безсрочная  паспортная  книжка».  Подпись, печать. Почему только у нее? И вообще, что я знаю о паспорте?

Слово это итальянского происхождения, «пасса» – «проходить», «порто» – «гавань, порт». Разрешение судам на право свободно выходить из Венеции, Генуи, других портов. В Россию слово проникло в середине XVII века через Польшу и Германию, поэтому сущестововали разные написания, «пашпорт» и «паспорт». До этого в России были Грамоты, проезжие и прохожие – разовый временный документ. Их получали купцы, которым приходилось пересекать несколько воеводств.