Трудно совместить быт и фирму. Вроде лето, я свободен от университета, а все равно времени не хватает.
Утром отправился в химчистку и в магазин. Руководителю фирмы не пристало ходить в засаленных пиджаках.
Зашел в магазин «М-Видео» в Сокольниках: решил купить себе новый электрический чайник. Кто-то из моих гостей, делая чай, уронил прежний, желтенький чайник, и теперь он немножко подтекает. Около двух месяцев собирался его заменить и все откладывал на завтра
Вернулся домой и начал звонить. В приемную Германа Оскаровича Грефа, в три банка, в четыре редакции, в Таможенное управление, десяти солистам (они обещали поговорить об установке корпоративной версии у себя на работе) Беседы по телефону протекали по привычной схеме: «К сожалению, к огорчению, так сложилось, но пока ничего не смогли решить. Давайте попробуем через неделю, две, три Кто-то в отпуске, кто-то заболел, кого-то отправили в командировку В общем, вопрос решаем, не отказываем, перспективы остаются, но конкретного ничего сказать не можем».
Я все это спокойно выслушиваю, заношу в свой ежедневник очередную запись, кому и когда снова позвонить, и, конечно, злюсь. Злюсь, ибо понимаю: не просто тянут кота за хвост, а меня обманывают. Никто ничего и не собирается делать. Надеются, что рано или поздно я отстану, перестану звонить.
Люди не понимают предмета нашего разговора. Сами они набирают двумя-четырьмя пальчиками и не собираются менять такой способ общения с клавиатурой. Им там удобно. Они привыкли. У них сложился стереотип. А я надеюсь их убедить, «достать» своими звонками. Хорошо понимаю: сразу ничего сделать не удастся. Но, может быть, рано или поздно, после бесед со мною, они все-таки посмотрят программу, откроют ее и ради эксперимента попробуют пройти хотя бы первые десять заданий. Есть слабая надежда, что им понравится, а следовательно, они могут увлечься и научиться набирать слепым десятипальцевым методом. А если они научатся, то смогут действительно оказать мне содействие в продвижении нашего курса у себя в банке, министерстве, фонде, учреждении, фирме
Увы, когда ты открываешь фирму, то должен проявить максимум настойчивости, настырности и терпения. Только тогда получишь отдачу. Но нельзя ни в коем случае срываться.
А сорваться хочется Ой, как хочется! Сказать какой-нибудь Анне Николаевне или Петру Ивановичу, что ты все понимаешь и тебя огорчает поведение твоего собеседника; что ты удивлен, как это Петр Иванович или Анна Николаевна еще не уволены со своих рабочих мест, потому что если они общаются с другими так же, как и со мной, то они скверные работники. Они тот самый «аппарат», который все тормозит в нашей жизни
Через два месяца исполнится ровно два года, как я общаюсь с милейшим, если верить голосу, руководителем департамента по персоналу крупнейшего банка в России, а может быть, даже и в Европе: такое количество клиентов и сотрудников, такой оборот миллиарды! И уже почти два года этот нежнейший и благороднейший таким он видится многим сотрудник каждый раз, чуть ли не сказочным голосом Н. Литвинова (был такой знаменитый рассказчик на радио режиссер и актер), сообщает мне:
Дорогой Владимир Владимирович! Поверьте мне, я ваш союзник. Я все делаю для того, чтобы мы подписали контракт и начали учить сотрудников нашего банка слепому десятипальцевому методу прямо на рабочем месте. Я за вас, я с вами, я вас понимаю! Просто еще нужно уточнить некоторые детали. Вы столько времени ждали подождите еще немножко!
Так когда вам снова позвонить?
Пауза возникает секунд на пятнадцать.
Давайте через как всегда, дней десять-двенадцать.
Мне, конечно, хочется произнести: «Слушайте, что вы мне голову морочите?! Скажите нет и я перестану отрывать вас от работы и сам не буду тратить время». Но я этого не скажу. Понимаю, что одна тысячная процента вероятности заключения договора все же остается, поэтому говорю:
Хорошо. Ровно через двенадцать дней, в это же время, я вам позвоню. И был бы рад
Я тоже был бы рад! не дослушав меня, произносит мой собеседник. Я тоже был бы рад наконец-таки этот вопрос решить. Дело-то действительно нужное, я понимаю!
Как мне на все это реагировать? Один мой знакомый прокомментировал мои отношения с этим банком просто:
Слушай, сказал он мне. Они ведь с тебя просто-напросто хотят отката и все ждут, когда ты им его предложишь. А ты играешь в дурака, делаешь вид, что не понимаешь. Вот они и тянут. Произнеси простую фразу: мол, будешь невероятно благодарен, по достоинству оценишь труд (скажем, процентов десять), тогда все и сдвинется с мертвой точки
Подобные советы я уже не раз получал от руководителей компьютерных фирм. И обычно возмущался: неприлично это, позорно, постыдно, а в ответ слышал:
Неприлично? Позорно? Постыдно?.. Ну тогда не жалуйся и клади зубы на полку.
К четырем я приехал на фирму. Планировал побеседовать с Павлом Вячеславовичем Померанцевым и Максимом Андреевичем Меньшиковым о наших делах на ближайшие два месяца. Решил пригласить для обсуждения планов также Азата Лаисовича Разетдинова, Алексея Юрьевича Гридина и Романа Владимировича Колотеева.
Мы общались около часа: я еще раз говорил, как нужно работать с нашими учениками, что необходимо сделать для развития школы, как привлечь посетителей сайта к форуму, как искать корпоративных солистов, как добиться точности и аккуратности от всех сотрудников Они внимательно слушали, со всем соглашались.
Будет ли отдача от нашей беседы не знаю. Меньшиков во время разговора все время что-то помечал в своем блокноте.
С девятой версией все глухо. Конечно, сначала Дмитрий Юрьевич Митрофанов должен сделать свою работу, чтобы мы посмотрели, как это будет выглядеть. Да и мне бы тексты не мешало подготовить. А я все тяну и тяну.
Хорошо срабатывает наружная реклама. Каждый день звонят два-три человека, прочитавшие о нас на рекламных щитах. У меня ощущение, что на дисплеях, установленных на улицах Москвы, сюжет про наше «СОЛО» дают очень редко. А вроде обещали показывать один раз в пять минут Обязательно в ближайшие два-три дня потрачу рабочее время на то, чтобы лично посмотреть, показывают наш видеоролик или нет. Ну почему все надо проверять самому?
Хрупкий наш мир Сегодня в Лондоне произошли взрывы. Мир должен сплотиться, и все страны могли бы помогать друг другу. Терроризм вместе победить вполне реально.
Звонил на фирму «АБИ». Хотел пообщаться по телефону с Сергеем Геннадьевичем Андреевым, директором фирмы.
По какому вопросу вы собираетесь говорить с Сергеем Геннадьевичем? спросила девушка на ресепшне.
Хочу узнать его мнение о моей книге «КомпьютЕрики шутят», которую три дня назад ему передали.
Понятно, девушка выдержала значительную паузу. Вы пришлите нам по этому поводу факс. У вас есть номер нашего факса?
Я перезвонил Сергею Геннадьевичу по прямому телефону и по мобильному. Рассказал о телефонном общении с его сотрудницей. Мы оба хорошо посмеялись.
Вот так и прошел день. Еще общался по телефону с Алексеем Валерьевичем Амилющенко и Сергеем Саидовичем Алимбековым.
Разбирая записочки, набрел на телефон Михаила Александровича Вагина (фамилию, имя и отчество я изменил) и сразу вспомнил, как два месяца назад к нам на фирму пришел чуть ли не вбежал сверхэмоциональный человек. Он сам из Костромы, якобы постоянно контактирует с депутатами Госдумы, давно знает нашу фирму, хорошо относится к нашей программе и готов нам всячески помогать в продвижении «СОЛО на клавиатуре» в своем родном городе. Он там авторитет, знает всех и вся и готов сделать так, чтобы в Костроме на всех предприятиях, фирмах, в банках было установлено «СОЛО».
Я, конечно, готов делать для вас все бесплатно, ибо отношусь к вам с большим уважением. Я вам гарантирую, что за три-четыре месяца Кострома приобретет у вас ну, минимум пять тысяч копий. Поэтому, надеюсь, что мой труд хоть как-то, но будет вознагражден.
Пять тысяч копий дисков или пять тысяч корпоративных пользователей? попытался я уточнить.
А в чем разница? спросил он.
Тут я выдержал паузу. Господи, я же ему в течение пятнадцати минут рассказывал о сетевой версии, объяснял, чем она отличается от той, что продается на диске Значит, он невнимательно меня слушал. Я спокойно повторил:
Разница в оплате. Корпоративная версия стоит 300 рублей, а индивидуальная 150.
Я посмотрел на своего собеседника и понял, что он «включил калькулятор» и усердно перемножал 5000 копий сначала на 150, потом на 300.
Конечно, корпоративная! радостно воскликнул он. Вы получите 50000 долларов! И вы говорили о том, что 20 процентов готовы давать тому, кто найдет корпоративных пользователей. Значит, 10000 долларов мои?!
Ваши.
Дайте мне сейчас две тысячи и я вам все сделаю!
Я изобразил, что не очень его понял, и решил уточнить:
Две тысячи рублей или долларов?
Конечно, долларов!
Ну почему же меня многие принимают за идиота Эту фразу я сказал про себя, а вслух произнес другую:
Мы вам выдадим деньги, как только получим оплату. Договорились?
И вот сегодня я решил этому человеку позвонить ведь прошло много времени. Пока из Костромы ничего не было.
О, как я рад! воскликнул Михаил Александрович, услышав мой голос. Недавно видел вас по телевидению. Рядом со мной были жена и дети. Им понравилось ваше выступление! Я горжусь, что с вами знаком!
Это приятно. Спасибо, сказал я. А как наши дела с корпоративными версиями?
Ой, вы знаете, я так замотался, так задергался Сейчас занят несколькими общегосударственными проектами, поэтому, к сожалению, к «СОЛО» обратиться не мог. Вы уж меня поймите и извините.
Я вас, Михаил Александрович, понимаю и извиняю.
Повесил трубку и подумал: а зачем я с ним встречался и слушал около часа его разглагольствования? Да еще Максима Андреевича Меньшикова позвал на эту беседу Надо было уже через две минуты разговора сказать: «Все очень интересно, замечательно, прекрасно, пришлите ваши предложения по факсу, и мы их рассмотрим».
Вот так и прошел день. А на завтра большие планы.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Двадцать дисков нужно срочно отдать в магазин «М-Видео». Хорошо бы рассказать о «СОЛО» и в магазине «Сокольники» там славный директор. Уговорить бы его продавать наши диски. Скорее всего, откажет, ибо книгами, газетами, журналами и даже видеокассетами они торгуют, а вот дисков я там не видел. Но чем черт не шутит, пока Бог спит
«Величие человека измеряется не степенью его уверенности в себе, а числом людей, которые в него поверили». Вудро Вильсон
