Как это обычно бывает, преждевременный уход из жизни достаточно молодого еще актера вызвал ажиотаж в СМИ.
С одной стороны, я не люблю и осуждаю такую «пляску на костях», с другой же — откуда мы еще узнаем правду? А правда такова, что некоторые факты в этой истории даже для меня, очень хорошо знающего реалии нашей медицины, явились настоящим откровением.
История получилась столь многогранной, что будь я режиссером, то снял бы фильм. Налицо сразу две драматические линии: личная драма известного актера и драма отечественного здравоохранения.
Личности актера Дмитрия Марьянова я касаться не хочу и не буду, ибо мертвым — земля пухом и царствие небесное, а вот о живых нужно продолжать заботиться, и проблемы здравоохранения тут под номером один.
И здесь есть два, можно сказать, антагонистических «персонажа». С одной стороны — «богатая мачеха», она же частная подпольная наркологическая клиника, отрицательный герой, зло, рядящееся в одежды добра. И с другой стороны, «бедная Золушка» государственного здравоохранения — служба «скорой помощи» города Лобни.
Как это часто бывает в подобных сюжетах, на положительную, но бедную и несчастную Золушку валятся все шишки, все беды и несчастья. Так и в нашей истории скоропомощную службу в лице конкретного диспетчера, принимающего вызовы, обвинили во всех смертных грехах: тут и халатность, и грубость, и черствость. Главная претензия: диспетчер отказалась выслать актеру, которому внезапно стало плохо, бригаду «скорой помощи».
Но постепенно следователи, а в ряде случаев и журналисты, стали извлекать на свет истину.
А истина оказалась такова: вызов был диспетчером принят, и даже машина выехала, но через 4 минуты вызов был снят вызывавшими, которые решили транспортировать актера в ближайшую больницу своими силами.
Далее начали выясняться еще более интересные подробности, которые постепенно поставили данную историю с головы на ноги.
Первоначальная версия была следующая: якобы актер отдыхал на даче, ему стало плохо, друзья позвонили в «скорую», там им якобы отказали, они позвонили в МЧС, которое перевело этот звонок опять в «скорую», и в этот раз вызов был принят. Однако диспетчер предупредила, что «вызовов много, придется подождать», после чего «друзья» решили, что быстрее будет доставить больного в больницу самим.
Аудиозапись этого звонка попала в СМИ и вызвала бурю негодования диванной гвардии. Ко мне лично с просьбой прокомментировать «вопиющее поведение» диспетчера «скорой» обратилось около десятка радиостанций и телеканалов.
Я негодования досужей публики не разделил. На мой взгляд, диспетчер выполняла свои должностные обязанности, и в рамках ответов, которые она получила на свои вопросы, данный вызов никак нельзя было отнести к первоочередным. Понятно, что сейчас, когда выяснилось, что проблемы были серьезными и привели к гибели, легко осуждать диспетчера. Но если абстрагироваться от того, что стало уже известно, то по невнятным и путаным объяснениям причины вызова «скорой» понять все риски было нельзя. Меня лично насторожила невнятность и путаность в объяснении причин обращения в «скорую», которые я услышал на аудиозаписи. Было ощущение, что звонивший в «скорую» человек чего-то боится и что-то недоговаривает. Я подумал, что либо это звонит собутыльник и актеру плохо стало, когда они пили вместе, либо это звонит сотрудник той самой «наркоклиники» и мнется потому, что понимает, что такое состояние пациента — результат его «лечения».
И действительно, буквально на следующий день, по сообщениям различных СМИ, следствие установило, что звонок в «скорую» исходил из частной наркологической клиники, в которой актер находился на лечении. И вызывали «скорую» сотрудники клиники. Они же и транспортировали больного в ближайшую больницу. Об этом же говорили в своих материалах многочисленные журналисты, которые провели собственные расследования.
Из этих расследований я узнал, что:
— «клиника» была подпольной, не имела ни вывески, ни лицензии на такую деятельность;
— в «клинике» не было ни одного сотрудника с высшим медицинским образованием, однако на лечение помещались и пациенты с абстинентным синдромом, и те, кого нужно было вывести из запоя, т.е. достаточно тяжелые;
— сразу после резонансной кончины актера всех пациентов клиники в срочном порядке вывезли в неизвестном направлении, а персонал разбежался;
— по сообщениям некоторых СМИ, несмотря на то что в клинике не было ни одного врача, для лечения пациентов использовались сильнодействующие нейролептики и гипотензивные средства, которые могут вызывать серьезные сдвиги в гемодинамике пациентов, вплоть до тяжелых сердечно-сосудистых катастроф, приводящих к гибели.
У меня лично нет оснований не верить этим сообщениям СМИ, потому что они поступают из разных источников, есть видео- и аудиозаписи бесед с источниками на местах.
В результате я вижу такую картину происшедшего.
Человека помещают в клинику на лечение от алкогольной зависимости. Добровольно или принудительно — в нашем случае не важно. Важно другое: клиника не имеет лицензии, и в клинике нет профессиональных врачей, только люди, которые позиционируют себя как психологи!!!
И еще важное. Цитирую уже из аудиозаписи звонка «сотрудника клиники» в «скорую». Диспетчер спрашивает:
— Он пил?
Следует ответ:
— У него был запой, но он не пил недели две.
И вот это вот — главное! Выведение из запоя без должной медикаментозной поддержки — это смерть для больного! Риск сердечно-сосудистой катастрофы крайне велик! Инсульт или инфаркт может наступить даже у молодого (моложе тридцати лет) человека.
А как мы знаем, в данной «клинике» не было врачей и, следовательно, они не могли, не имели права проводить медикаментозную терапию. Или все же проводили?
Следствие выяснит, если будет беспристрастным и объективным.
Но факт таков: к концу второй недели после запоя у человека возникают признаки сердечно-сосудистой катастрофы. Опять цитирую аудиозапись звонка в «скорую»: «У нас человеку плохо стало, видимо, давление упало, ну, вообще, бледный весь, испарина... Жаловался на боли в ноге, сейчас весь побледнел, начали давление мерить — не прощупывается, температура упала. Он в сознании».
По данным некоторых СМИ, причиной смерти явилась ТЭЛА — тромбоэмболия легочной артерии. Якобы оторвался тромб. Но все это пока что непроверенные данные. Официального заключения я лично не видел. Однако позволю себе заметить: учитывая все обстоятельства, человек мог умереть и без тромбоэмболии, а просто в результате отсутствия медикаментозной поддержки при выводе из запоя или же неправильной, непрофессиональной помощи. Поясню: безграмотное использование сильнодействующих лекарств может убить больного точно так же, как и отсутствие лечения. К примеру, сочетанное использование нейролептиков и гипотензивных препаратов может привести к резкому падению артериального давления (вспомните из аудиозаписи звонка в «скорую»: «Сейчас весь побледнел, начали давление мерить — не прощупывается, температура упала»). Результатом такого падения давления может стать ишемический инфаркт или инсульт.
Это знает любой грамотный медик, даже студент уровня четвертого курса мединститута. Во всяком случае, я это учитывал с первых дней работы на «скорой помощи» фельдшером, а было мне тогда 20 лет, и учился я на 4-м курсе, и на вызовы ездил один, без врачей и медсестер. И понимал, что, слишком быстро снизив артериальное давление при купировании гипертонического криза, я могу убить больного так же, как тот гипертонический криз, с которым я борюсь.
Выведение алкоголика из запоя требует участия квалифицированных врачей, не только наркологов, но и реаниматологов, настолько все серьезно. Поэтому известие о том, что подобной практикой рискуют заниматься люди, вообще не имеющие медицинского образования, — для меня просто шок! Как такое возможно? Да так же, как наличие на население всей Лобни и окрестностей, где живет около 100 000 человек, только 6 (шести!) действующих выездных бригад «скорой помощи», что делает в принципе невозможным оперативно прибыть к больному, если вызовов слишком много.
Смерть актера Марьянова — это результат того, что здравоохранением в России зачастую занимаются люди, не имеющие не то что медицинского образования, но вообще малообразованные. И если их не выкинуть пинком под зад, нас и всех наших родных ждет судьба актера Марьянова.
Будьте здоровы и берегите себя и своих близких!
Автор: Герман Пятов, хирург, координатор проекта помощи сиротам Мурзик.ру
Фотограф: Геннадий Черкасов
