Образы «чёрного золота» часто всплывают в голове при снах о Грозном. Тёплая и густая чернота октябрьских ночей в городе, некогда бывшем одним из крупнейших центров нефтяной промышленности Советского союза. Воспоминания о городских легендах из детства, будто Грозный плавает на подземном озере из густой, насыщенной парафинами, нефти.
Грозный. Фото: Ignat Kushanrev
Память о детстве, отдающаяся странно-приятным вкусом гудрона во рту. Таинственно-гипнотизирующие огни дымных факелов, нефтеперегонных заводов и громадных цистерн индустриального района Грозного — Заводского, бывшего Сталинского.
Вдоль по линии шоссе Заводского района, опоясанной пейзажами зелёных холмов и белоснежных горных вершин на горизонте, открывается солнечная и безмятежно-сонная белизна городских стен, тонущих в осеннем золоте раскидистых клёнов и ясеней. Макушки тополей, прижимающиеся к окнам, из-за чего на внутренних стенах домов очерчиваются тени шевелящейся листвы.
Театр теней на стенах комнат по-настоящему обретает силу в ночное время, когда из окон можно заметить вереницу фонарей, сверкающую на далёких отрогах хребта.
Геометрия Грозного искренне проста, но не упрощена: прямые линии проспектов, аллей и бульваров, заполненных нарядными и красивыми людьми с гортанными голосами, перпендикулярно пересекаются с тихими улицами, состоящими преимущественно из частных домов, главным украшением которых является бесчисленность аккуратно ухоженных клумб с розами.
Небольшие сечения тихих улиц, наполненных запахами роз и георгинов, безмолвные по вечерам, оживлённые резвящейся детворой днём, ведут к заросшему побережью стремительной реки под названием Сунжа. Берега, обрамлённые вечно мерцающимии цветами белой робинии, также известной как лжеакация, над которыми парят медленно, как бывает во сне, стаи журавлей. Они — то место, где растворяешься вдоль мягкой стены звука, состоящего из шума реки, сверчков и птиц. Посреди дурманящего растворения/отстранения во всём сущем, на другом берегу виднеется безмятежная фигура старика, склонившегося над молельным ковриком.
Двигаясь вниз по реке, на переполненном автобусе, там, где начинается сельская местность, в окне проплывают муниципальные желтеющие долины, прорезаемые белыми волнами пасущихся овец. Прямоугольная система координат, образованная двумя взаимно перпендикулярными раскачивающимися осями узких подвесных мостов и плетёной косы.
Затем небо заполняется вихрем чёрных птиц, будто нескончаемые куски пепла, затемняющие дневной свет. Из земли извергается гигантское нефтяное озеро, затапливающее всё на своём пути, словно бесконечное забвение. В нём тонут с застывшими широкими улыбками на лицах: солдаты федеральных войск и полевые командиры, английские промышленники и партийные работники, временный совет и диктаторы всех мастей.
Шамиль Диди
